– Это плавучий дом, – сказал Джон.

– Что такое плавучий дом? – спросила Титти.

– Это судно, которое используется как жилище. В Фалмуте было одно такое, на нем люди круглый год жили.

– Вот бы нам круглый год в таком доме жить, – сказала Сьюзан.

– Я когда-нибудь обязательно такой заведу, – сказал Джон. – И Роджер тоже. Папа ведь, по сути, так и живет…

– Да, но у него все иначе. Эсминец – это не плавучий дом.

– В нем все равно команда живет.

– Только эсминец на одном месте не торчит. Это плавучий дом где причалил, там и стоит. Я тоже помню тот, в Фалмуте, – сказала Сьюзан. – Там семья жила. Мы их каждое утро видели, когда они в гребной шлюпке на берег за молоком ездили. И мясник с пекарем их посещали, как самый обычный дом. Выйдут, бывало, на берег – и ну орать: «Эй, на барже!» Тогда хозяин или хозяйка садились на весла и ехали покупать мясо и хлеб… Джон, Джон, осторожнее!

Капитан, занятый мыслями о плавучем доме, совсем забыл об управлении судном. Белый флажок с голубой ласточкой между тем уже полоскался на мачте, норовя указать на другой борт. Гик едва не перебросило, но Джон, спохватившись, тотчас опустил румпель и выправил ситуацию. После этого он отваживался лишь коситься на жилую баржу. Большой беды, собственно, случиться и не могло – легкий ветер грозил им разве что парой шишек на голове… однако урон для репутации капитана был бы нешуточный!

Матрос Титти устроилась на самом дне, втиснувшись между свернутыми палатками и безопасности ради придерживая корзинку с посудой. Такая позиция едва позволяла ей выглянуть через планширь.

– Интересно, у того дядьки на барже семья с собой? – спросила она.

– Сидит, по крайней мере, один, – сказал Роджер.

– Может, остальные внутри. Готовкой занимаются, – предположила Сьюзан.

– И вообще, он пират в отставке, – сказала Титти.

В это время над водой раскатилось что-то вроде хриплого карканья. На носовых поручнях дома-корабля распахнула крылья, отряхиваясь, крупная зеленая птица. До этого момента путешественники ее не замечали.

– Точно, пират! – сказал Роджер. – И попугай при нем!

Большего разглядеть им не удалось: баржу заслонил очередной мыс. Это, может, было и к лучшему, поскольку от искушения рассмотреть попугая не удержался даже капитан Джон, и это было чревато новой ошибкой в судовождении: ведь никакого толку не будет, если пытаться смотреть в двух направлениях одновременно.

– Пароход за кормой! – сказала старпом Сьюзан.

Действительно, из-за Дарьенского мыса, успевшего уже порядочно отдалиться, появился длинный пароход. Такие пароходы называют водными трамвайчиками: он курсировал по всему озеру, обходя его два или три раза в день. Пароход посещал прибрежный городок примерно в миле от Холли-Хоу и еще одну-две пристани. У городка было какое-то название в путеводителях, но команда «Ласточки» давным-давно окрестила его Рио-Гранде, и остальное было не важно. Так вот, после стоянки в Рио пароходы отправлялись на дальнюю сторону озера, причаливая лишь для того, чтобы высадить пассажира на какой-нибудь мол – или забрать, если с берега подавали сигнал. Пароходный маршрут пролегал неподалеку от острова, но со стороны внешнего берега.

Пароход быстро догнал и обогнал «Ласточку». Поднятая им волна так качнула маленькую шлюпку, что кастрюля и сковородка застучали о доски настила, а матрос Титти подхватила корзину с посудой. Очень скоро паровое судно превратилось в небольшую точку с плюмажем белого дыма – и пропало за островом.

Потом вдалеке послышался рев и начал быстро усиливаться. Из-за острова, где спрятался пароход, возникло нечто белое. Оно как будто неслось над поверхностью воды, стремительно приближаясь. Это был быстроходный моторный катер. Он был куда быстрей пароходика, а уж ревел!.. Разрезая гладь, он промчался в сотне ярдов от «Ласточки» и в считаные мгновения скрылся за Дарьеном.

Там и сям ближе к берегу виднелись гребные лодочки рыбаков. Собственно, никто не заставлял замечать их, если не хотелось. Поэтому «Ласточка» с экипажем знай себе шла на юг по безлюдному, неизведанному океану, никогда прежде не видевшему белых исследователей.

Остров приближался…

– Эй, на баке! Присматривай удобное местечко для высадки, – скомандовал капитан Джон.

– И поглядывай, чтобы дикари не набежали, – добавила Титти. – Мы же не знаем наверняка, обитаемый он или нет! Осторожность не помешает…

– Я пройду вдоль ближнего берега, потом развернусь, и мы осмотрим дальнюю сторону, – сказал капитан Джон. – Выберем самое лучшее место!

Остров сплошь зарос лесом. Среди прочих деревьев выделялась громадная сосна, далеко превосходившая дубы, рябины и буки, не говоря уже об орешнике. Эту сосну они часто рассматривали в подзорную трубу с Дарьенского пика. Она высилась ближе к северному концу острова. Под ней к воде спускался невысокий обрывчик. В нескольких ярдах от берега торчали из воды валуны. Здесь как-то не тянуло причаливать.

– Итак, мистер первый помощник, – сказал капитан Джон, – велите смотреть в оба: нам нужно безопасное место для высадки.

– Впередсмотрящий! – передала приказ старпом Сьюзан. – Заметите подводные рифы – сигнальте без промедления!

Джон вел лодку между островом и материком, держась поодаль от берега, чтобы не потерять ветер. Еще несколько мгновений – и вот уже «Ласточка» скользит по неподвижной глади, хотя ветра в парусе оставалось еще достаточно для малого хода. Примерно в трети пути вдоль восточного берега островка экипаж увидел бухточку. Очень небольшую, с галечным берегом. Поодаль от воды вроде бы просматривалась поляна.

– Подходящее местечко для лагеря, – сказала Сьюзан.

– И для высадки, – сказал Джон. – Правда, если задует с востока, здесь станет не слишком уютно. Сперва обойдем остров – посмотрим, не найдется ли места получше.

– Рифы по курсу! – предупредил Роджер, указывая на макушки валунов, чуть заметно торчавшие из воды. Джон переложил руль, взяв подальше от берега.

Берега острова были в основном скалистыми и крутыми. Та маленькая бухта выглядела практически единственным местом, годным для причаливания. Каменистые обрывы напоминали Дарьенский пик, разве что в миниатюре. Такой же вереск, мелкие цепкие деревца. На южном конце острова скалы сперва мельчали, потом вдруг вздымались высоким, почти совсем голым каменным мысом. Эта оконечность острова казалась раздробленной на множество незначительных островков. Джон старательно обошел самый дальний из них, потом начал подбирать парус и опускать румпель, готовя «Ласточку» к повороту.

– Итак, на той стороне всего одно хорошее место, – сказала Сьюзан.

– Пойдем вдоль этой стороны короткими галсами, чтобы все как следует рассмотреть, – сказал капитан Джон и сильнее натянул шкот, приводя «Ласточку» круче к ветру. Так она и шла, пока не удалилась от берега ярдов на сорок. Потом раздалась команда:

– К повороту бейдевинд* приготовиться!

Сьюзан пригнула голову. Титти, лежавшая между палатками, на всякий случай съежилась тоже. Роджеру, сидевшему перед мачтой, ничто не грозило.

Джон опустил румпель. Нос «Ласточки» быстро побежал к ветру. Увлекаемый бурым полотнищем, гик перешел на другой борт. Под скулой вновь размеренно зажурчала вода: «Ласточка» пошла левым галсом. Команда рассматривала западный берег своего острова. Здесь отсутствовали подводные рифы, но сам берег обрывался в воду высокой каменной стеной.

– Сигналь, если увидишь дно, Роджер, – крикнула старпом Сьюзан.

– Слушаюсь, сэр! – отчеканил юнга, вглядываясь в зеленую глубину.

– Нужно было сделать лот, – сказала Сьюзан. – Сейчас бы глубину мерили.

– Здесь все равно без толку, – сказал Джон.

Так они и шли дальше, пока до берега не осталось каких-то пять ярдов. Вода внизу по-прежнему была глубокой и темной, но двигаться дальше Джон не решился.

– К повороту!

Шлюпка уже закладывала поворот под самой стеной, когда подал голос Роджер:

– Вижу дно!

Вода здесь была хотя и глубокая, но очень прозрачная. Сьюзан сразу уставилась за борт, и с нею Титти, хотя ничего интересного там вроде бы не было. Маленькая шлюпка довершила поворот и вновь побежала в озеро, удаляясь от берега. На сей раз Джон не стал сильно уводить ее прочь – скомандовал поворот, и «Ласточка» направилась к острову.