Исабель молча наблюдала за собеседником.

— Я прошу вас прислушаться к моим советам, — неуверенно продолжал адвокат, — к моим предложениям. Если вы позволите мне продолжать вести ваши дела…

— Не беспокойтесь, сеньор Пинтос, — ледяным тоном оборвала адвоката хозяйка, — вы можете идти.

— Как угодно!

Мужчина встал.

— Я приму к сведению все, что вы мне сказали, — высокомерно продолжала Исабель, — и благодарю вас за то, что вы пришли так быстро.

— Я всегда был таким, — улыбнулся адвокат, — и таким останусь, надеюсь.

— Да свидания.

— До свидания. — Адвокат Пинтос галантно раскланялся и вышел из кабинета.

Весь этот разговор слышала притаившаяся за дверью Бернарда. Когда Пинтос ушел, она не выдержала и вбежала в кабинет.

— Это абсурд! — возмутилась женщина. — Мадам Герреро не могла обречь тебя на такую жизнь!

Исабель непонимающе посмотрела на Бернарду.

— Нет-нет, — задыхаясь, говорила та, — здесь какая-то ошибка.

— Не раздражайся, — строго и спокойно приказала Исабель, — и не заставляй меня нервничать.

— Извините. — Потупила глаза Бернарда.

Молодая хозяйка была на грани срыва. Она долго молчала и наконец с трудом произнесла:

— Если хочешь знать, я в отчаянии. Как же мне поступить в этой ситуации?

Матери было бесконечно больно видеть в таком состоянии свою дочь. Подойдя к ней ближе, полная любви и сострадания, она тихо произнесла:

— Исабель, можешь всегда рассчитывать на мою помощь.

Молодая хозяйка с пренебрежением посмотрела на женщину и горько усмехнулась:

— И что, может быть, ты сможешь найти мне деньги?

Бернарда виновато опустила глаза и ничего не ответила до слез расстроенной дочери.

Оставшись одна, она горестно вздохнула и сказала вслух не то сама себе, не то обращаясь к покойнице:

— Ах, мадам Герреро, мадам Герреро! Как вы могли хранить столько тайн, и таких ужасных тайн?!

Эмилио Ланц искренне переживал за Исабель Герреро и как мог старался поддержать любимую девушку в этот тяжелый для нее час.

Преждевременная смерть мадам Герреро подтолкнула его к более решительным действиям по отношению к Исабель, и он решил поговорить о своих дальнейших планах с отцом.

Сеньор Ланц терпеливо выслушал сына, но не пришел в восторг от этого разговора и решения сына.

— Папа, — твердо заявил Эмилио, — я люблю Исабель и хочу на ней жениться.

Отец вопросительно посмотрел на сына.

— Надеюсь, ты не собираешься отговаривать меня или запретить мне это? — спросил юноша.

Сеньор Ланц добродушно улыбнулся.

— Нет-нет, — заверил он сына, — это было бы абсурдно.

Он прошелся по комнате и сел на диван.

— Мы живем не в начале века, — продолжал отец. — Только, Эмилио, мы небогатые люди…

Парень насторожился.

— Живем честно, осторожно, — подбирал свои доводы сеньор Ланц, — нас уважают, у нас свое прошлое, своя фамилия, но мы не богачи.

— Ей не нужны деньги, — возразил Эмилио. — Семейство Герреро — богатые люди.

Отец пожал плечами.

— Зачем ты все это говоришь? — забеспокоился Эмилио.

— В самом деле, — делая вид, что не слышал вопроса, продолжал сеньор Ланц, — ты уверен в этом?

Он поднялся с дивана, подошел к Эмилио и как можно мягче сказал:

— Сынок, я так не считаю, но для твоего спокойствия я проверю истинное положение дел в семье Герреро.

— Зачем?

— Если то, что о них говорят, правда…

— А что о них говорят? — вспылил Эмилио. — И потом, какое имеет значение то, что говорят люди?

Сеньор Ланц осторожно кашлянул:

— Говорят, что семейство Герреро разорено, сынок.

Эмилио непонимающе смотрел на отца, а тот развивал свою мысль дальше:

— И эта девушка, к какой бы знатной фамилии она ни принадлежала, не согласится выйти замуж за человека, который не в состоянии спасти ее от разорения.

Взгляд юноши ничего не выражал, кроме удивления и сочувствия.

— Семейство Герреро разорено, — повторил сеньор Ланц, — полностью разорено!

На Эмилио эта неприятная новость подействовала как холодный душ, но вопреки надеждам отца, что сын образумится и трезво оценит ситуацию, влюбленный Эмилио еще с большей настойчивостью заговорил о женитьбе, доказывая отцу, что в жизни деньги — не самое главное.

— От твоих благородных взглядов, — сурово оборвал сына сеньор Ланц, — счета Герреро не станут оплаченными.

— Послушай, папа, — тихо возразил Эмилио, — я не понимаю, почему мы не можем увеличить наш капитал?

Сеньор Ланц усмехнулся.

— Очень сожалею, — не без иронии заметил он, — что не смог добиться богатства, которое тебе так срочно понадобилось.

— Я не хотел тебя обидеть, отец… Просто Исабель навсегда останется в моем сердце! Понимаешь?

Эмилио отошел в сторону и посмотрел в окно.

— Понимаю, — сочувственно вздохнул отец. — Но ты должен забыть о ней. Я знаю, что говорю, сынок. Нет никаких сомнений в том, что ее экономическое положение критическое, а твои иллюзии относительно этой девушки будут тебя расстраивать и огорчать с каждым разом все больше и больше.

— Я уверен, папа, что есть нечто более важное, чем деньги, — снова повторил Эмилио.

— Когда положение становится критическим, — заметил отец, — люди начинают думать слишком много о деньгах.

Сеньор Ланц медленно ходил по комнате.

— К тому же, Эмилио, она никогда не говорила, что любит тебя, или, по крайней мере, ты никогда не признавался в этом мне, — закончил разговор отец.

— Да, это правда, я никогда с ней об этом не говорил, — признался парень, — даже не делал ей официального предложения, но я… — Эмилио поднял глаза на отца, — …но я его сделаю!

— Сынок, я не хочу разрушать твоих иллюзий, однако мой долг тебя предупредить. Нет ничего, что подтверждало бы, что эта девушка захочет выйти за тебя замуж.

Эмилио гордо поднял голову:

— Сначала я сделаю ей предложение!

Сеньор Ланц не стал накалять страсти и постарался сместить акценты в разговоре:

— А почему бы тебе не подумать о Терезе Салинос? — как можно непринужденнее спросил он.

Эмилио брезгливо усмехнулся.

— О сестре Фернандо Салиноса?

— Да!

— Ты это серьезно говоришь, папа?

— А почему бы и нет? Они действительно купаются в золоте. Это одно из самых богатых семейств страны!

Сеньор Ланц приблизился к сыну.

— К тому же ты не станешь отрицать, что Тереза — привлекательная женщина, она разведена…

— Это общеизвестно, — съязвил Эмилио, — она разведена дважды. Возможно, она привлекательна, но она не из тех женщин, которые лишают меня сна, или точнее — мне не хочется, чтобы меня лишали сна такие женщины!

Сеньор Ланц безнадежно закивал головой, пристально глядя сыну в глаза.

— Папа, я люблю Исабель Герреро, и я не идиот и не мальчишка. Я знаю, что такое любить, и я люблю! Ты можешь понять это? Я люблю Исабель Герреро!

Особняк Фернандо Салиноса утопал в зелени и цветах. Обычно Фернандо с наслаждением любовался этим приятным зрелищем, но сегодня он вышел из машины и, не глядя по сторонам, торопливо направился в дом.

Зайдя в большой зал, он подошел к телефону и, сняв трубку, попросил:

— Сеньориту Исабель Герреро, пожалуйста!

Подождав несколько секунд, Фернандо переспросил:

— Она еще не вернулась? Передайте, что звонил ее друг и что…

Неожиданно он обернулся и заметил сидевшую на диване Терезу, которая перелистывала журналы мод и внимательно прислушивалась к тому, что говорил ее брат по телефону.

— …и что я перезвоню потом, — резко оборвал разговор Фернандо и повесил трубку.

— А мне казалось, что ты больше не позвонишь этой девушке, — с невинным видом съязвила сестра.

— А вот мне казалось, что ты больше не станешь содержать этого Хуанхо, — взорвался Фернандо, — которого ты подобрала на улице!

— А какое отношение имеет одно к другому? — В свою очередь вспылила Тереза.