– Повторяю: со мной все в порядке! Спасибо за заботу, господа! – с надломом произнесла Келли.

– Мы хотели, как лучше, – искренне сказал Денис.

– Спасибо! А вы, Ден, улетаете в Москву? – внезапно перевела тему Келли.

– Да! Вы уже знаете? О чем это я! Весь отдел знает. Мы одна компания – одно целое.

– Наш губошлеп Чарли всем растрезвонил! – не очень льстиво обошелся с дружком Крис.

– Надолго? – спросила Келли, позабыв о корпоративной культуре.

– Пока неизвестно, – спокойно ответил Серебров. – Надолго, Крис?

– Как дело пойдет! – отчеканил тот. – Ден, наш дорогой профессионал, покидает Нью-Йорк ради гигантского предприятия. Вы в курсе, Келли! Я не буду повторяться. Вот улетит, вспомнит свои коренья…

– Корни, Крис!

– Что?

– Не коренья, а корни, – поправил его Серебров.

– Да. Так вот вспомнит и не захочет возвращаться. Найдет там себе московскую невесту, купит квартиру с видом на Кремль, и гуд бай, Америка! Нехитрая арифметика!

Ушки Келли покрылись красноватым налетом и сжались от напряжения. Мисс Смартсон понимала, на что намекает Крис. Да! Он запросто останется там, он родом оттуда. И это не изменить. Ей никогда не понять его менталитета, ей, простой американке из Беверли Хилз. Что предпринять? Отправиться следом? Возможно, но рискованно и безрассудно. Забыть его? Единственно правильно, но это невозможно. Сейчас невозможно. Для нее невозможно.

Невозможно.

– Ну что ты, Крис! Я вернусь, даю гарантию, – как будто успокаивая Келли, говорил Денис. – Я связан контрактом и никуда от вас не денусь. Вы меня из-под земли достанете, черти! Россия для меня давно потеряна. Это для меня другая страна. Шальные девяностые сто лет как позади. Там новое мировоззрение, неизвестные люди. Похоже, я даже разучился правильно говорить по-русски. Я иногда смотрю советскую классику и, представьте себе, не понимаю, до меня туго доходит. Я очень изменился.

– Но вы все же смотрите русские фильмы, – заметила внимательная Келли, – и это о многом говорит.

– Не буду спорить, – сказал Серебров, – но вы все же придираетесь к словам.

– Не буду спорить, – повторила Келли.

Она на самом деле придиралась.

Пластиковая дверь распахнулась, и перед собравшимися появился Чарли. В правой руке он держал кожаный чемодан, а в левой недоеденный гамбургер. С довольной ухмылкой он оглядел компанию, остановил взгляд на Келли и слащаво произнес:

– Вы очень любезны, мисс Смартсон, что не отказали мне!

– Ты куда запропастился? – спросил Крис, жадно проглотив слюну.

– По пути решил перекусить, – оправдывался Чарли. – Весь этаж опустел. Пора и нам валить.

– Ты еще гастрит не заработал? – поинтересовался заботливый Крис. – У меня кузен из Аризоны переел гамбургеров, набрал десять килограмм и полтора месяца пролежал с язвой в окружном госпитале. Теперь сидит на щадящей диете и плавно худеет. Поделом. А я предупреждал.

– Я редко! – посмотрел с отвращением на обглоданный гамбургер Чарли. – Я предпочитаю суши, но к вечеру уже другого не сыскать.

– Заказал бы! Чарли, ты меня удивляешь!

– Прости, это в последний раз!

– Я слышал это неоднократно! – словно забыл, где находится, воскликнул Крис. – Пойдем, ты при мне выбросишь эту гадость в урну! Ты готов?

– А что я буду кушать? – Чарли не готов был расстаться с куском фастфуда.

– Я угощу тебя чем-нибудь.

– Если так, то я согласен, – сдался жадный Чарли. – Пошли!

– Мы еще зайдем! – сказал напоследок Крис и выпроводил нерасторопного приятеля из кабинета.

Денис и Келли парадоксальным образом остались наедине. Удивительно, но лицом к лицу они не общались несколько недель. Все после той истории с Джозефом и подаренными цветками.

Келли ощутила легкую дрожь, покалывание в животе и частый стук сердца. Оно учащало ритм, выдавая ее волнение. Девушка крепче схватилась за папку, пытаясь совладать с эмоциями и заставить сердце биться чуть реже. Бесполезно. Сердцебиение не урежалось, а в голову лезли неприличные мысли. Келли выбрасывала их вон, а они приходили снова. Уже ни одна, и не две, их сотни. Но все они похожи, как две капли воды. Это мысли о нем!

– Болваны! – пытался разрядить обстановку Денис. – Они славные ребята, но нельзя же так откровенно…!

– Геи! Что с них взять?! – выдохнула Келли.

Почему-то это на градус разрядило вскипающую обстановку, и они с облегчением усмехнулись.

– Ты уверена? – глупо спросил Серебров, почесывая себя по шее.

– Кто в этом не уверен! Ден, вы издеваетесь надо мной?!

Келли готова была броситься в его объятия, но невидимые оковы приковывали ее к полу.

– Не издеваюсь. Напротив! Боже, что я говорю! – запинался Серебров. – А про меня не ходит подобных слухов?

Мисс Смартсон чудом оторвала прилипшую ножку от пола и легонько оперлась на стол, чтобы не упасть от переизбытка чувств в обморок.

– Вроде пока нет! Но вы чаще всех с ними общаетесь. Хотя кое-кто и…

– Вы издеваетесь надо мной?! – словно поменялся местами Серебров.

– Простите! Но я не слышала, что у вас кто-то есть, – довольно смело заявляла Келли. – У нас в отделе считают, что вы убежденный холостяк. Эта благодатная почва для разного рода слухов. Почему вы один? – все же вырвалось у нее, – простите, я не должна была это спрашивать! Мне лучше уйти. Мне действительно пора.

Денис придвинулся к ней и неосознанно взял ее за руку. Неужели, он все-таки сделал это! Он – тот самый тип, избегающий любых намеков и миллиметровых касаний. Он, последний отшельник Нью-Йорка, взял ее за руку! И не бабушку на перекрестке на Брайтон-Бич, а женщину, влюбленную в него так искренне и так безотказно. Серебров не верил в случившееся, как не верил своим глазам.

А Келли поверила.

– Что вы делаете? – несмело одернула она руку.

– Виноват! – промямлил Денис. – Вы спрашиваете, почему я один? Сложный вопрос. А вы, почему одна?

Лицо смуглой блондинки стало еще темнее. Как он позволяет себе так с ней обращаться?! Почему он не видит? Он слепец или просто глупец? Похоже, и то и другое!

– Откуда вам известно, что я одна? – выпалила Келли. – Может, я совсем не одна. Может, у меня есть любимый человек, и мы даже помолвлены. Может, у меня скоро свадьба!

– Не ломайте комедию! – откровенно заявил Серебров. – Вы одна. У вас это на лице написано.

– Ничего у меня не написано! – почти закричала Келли. – Это на вас написано! На вас написано, что вы черствый, неотесанный и эгоистичный мужлан! Думаете только о себе! О том, как не испачкать в дерьме свою задницу, а на других вам наплевать! Наплевать!

– Это сильно! – наконец сдался Серебров.

И откуда в ней такая спесь?! Сто тонн в тротиловом эквиваленте. Она любому горло перегрызет за свое счастье. Имеет смысл держаться с ней осторожнее, но игнорировать ее тоже нельзя. Это равносильно преступлению.

– Пошли вы! – огрызалась расстроенная американка.

– Послушайте, Келли! – пошел на попятную Серебров. – Я понимаю, точнее мы с вами понимаем, что-то между нами не все в порядке. Как бы это сказать по-английски? – Он даже забыл вторую родную речь, – нам необходимо поговорить, нам придется кое-что обсудить. Нельзя снова пускать все на самотек. Время показало, что так ничего не изменишь, а напротив – только испортишь. Я… я приглашаю вас поужинать. Не волнуйтесь, ничего личного. Деловой ужин в обед или вечером. Вы согласны? Но не сейчас. Я улетаю в Москву и ничего не могу с этим поделать. Такова наша жизнь. Иногда мы не в силах что-то изменить. Я скоро вернусь, и мы все обсудим. Вы слышите? Все обсудим. Вы согласны? Келли?

Трехсекундная пауза заполнила воздух.

– Я подумаю! – еле слышно прошептала мисс Смартсон.

Серебров одобрительно опустил дрожащие ресницы.

– Я пойду! Уже поздно, – добавила Келли и направилась к выходу.

– До свидания! – успел вымолвить Ден.

– До встречи! – успела прошептать коллега.

Серебров сел за стол, отодвинул горы исписанных документов и закрыл уставшие и невыспавшиеся глаза. Впереди его ждала покинутая страна. Что ждет его там? Триумф или разочарование? Там все по-прежнему или что-то кардинально изменилось? На эти вопросы он не в силах дать однозначного ответа, да и не было желания на них отвечать.