— А если простому народу ничего не говорить? — робко предложил я.
— Нельзя, — покачал головой Растерли. — Об отмене наследования престола принцем Аторо придется объявить открыто и официально, потому как к нему же будут свататься, как к будущему Правителю, а высший свет обманывать нельзя!
— Ну хорошо… — согласился я.
— Друг мой, вы так вздыхаете, будто я вас наказать хочу! — посмотрел на меня Эмунс. — Если вы хотите, могу подарить что-нибудь просто в качестве сувенира… или что-то, что вам может пригодиться в пути.
— Отличная идея! — поддержал его Гром. — Так держать, Растерли!
— Извините, я не сильно опоздал? — протиснулся в двери мой друг.
— Нет, сэр Ривент, — улыбнулся Правитель. — Заходите скорее, а то все вкусное сейчас съедят, пока вы будете стоять в дверях! Гром, дружище, будь так любезен, налей новому гостю вина, пожалуйста.
— Да нет проблем, Растерли, — ответил Гром, беря в руки бутылку. — Но не надо меня так уговаривать, я же в конце концов на твоей территории и как бы твой подданный, тебе достаточно просто сказать…
— Гром, кого ты из меня делаешь?! — непритворно ужаснулся тот. — Я же не зверь какой! Ты мой друг, какой поданный! И не сметь больше так говорить! Вот это уже приказ! Вы все мои друзья и давать вам поручения, как подданным, я не намерен! Всем ясно?
— Да, — хором отозвались мы.
— Сэр, почему вы не накладываете себе? — спросил Правитель Рива.
— Спасибо, но я не голоден, — отозвался тот.
— Позавтракали у какой-нибудь дамы? — хитро сощурился Растерли, на что Рив засмущался, выдавая себя с потрохами, и не ответил.
— Может, прогуляемся? — предложил его величество. — Раз сэр Ривент не голоден, можно посмотреть замок.
— Покажи им свой еловый сад, — подал голос Луч.
Я тактично промолчал, что этот еловый сад мы с Ара-ей уже вчера посмотрели.
— Хорошо, если никто не против, можно сначала посмотреть дворец, а потом пойти на свежий воздух. А сейчас, господа, позвольте попросить прощения, но я больше не могу…
С этими словами правитель Загорья соскочил со стула и резво подбежал к стоящему за дверью лакею, что-то прошептав ему на ухо, он возвратился на свое место.
— Кто-то откажется от… чая? — как-то застенчиво осведомился он.
— Растерли, не строй из себя лапочку! — засмеялся Гром. — Признавайся, пиво попросил?
— Действительно, Гром, я больше не могу! — развел руками он. — Я не могу без него.
— Ну тогда и гостей тоже угощай!
— Хорошо, — обрадовался Правитель.
Через пару минут мы пили отличное пиво (и это только по моим меркам и с учетом того, что я его не люблю!), наслаждаясь его запахом, цветом и, конечно же, вкусом.
— Если хотите, мой доверенный может показать вам город, — обратился он к нам с Ривом. — Вам ведь, насколько я помню, еще недельку тут побыть придется.
— Хорошая идея, — отозвался Рив. — А то сами пойдем, заблудимся еще.
— А кто это у тебя доверенный? — с сомнением спросил Гром. — Я о таком никогда не слышал.
— Ты, — сделал удивленную мину Правитель. — А ты не знал?
— Ты же сказал, что не будешь давать поручений своим друзьям! — возмутился тот.
— А это поручение? Нет, дорогой друг, это просьба, помнится, ты сам попросил не лебезить перед тобой, — хитро сощурился Растерли.
Еще через полчаса мы шли по широкому коридору, конца которому не было видно, а вдоль него на стене висели картины: от крохотных до гигантских. В основном, конечно, портреты, но были и натюрморты, и пейзажи и много чего другого.
— Моя мама была художницей, — пояснил такое обилие изобразительного искусства Эмунс. — Это только некоторые ее экземпляры, на самом деле их гораздо больше. Несколько штук еще висят в различных комнатах, скрытые от посторонних глаз, но вам я обязательно покажу — это воистину шедевры! Самые большие картины висят в картинном зале на третьем этаже, их я вам тоже покажу…
Еще больше?! Но куда же? Если и тут некоторые невозможно полностью рассмотреть из-за их высоты, то что же там!
— Это моя семья… вот мама, а вот папа, — продолжал рассказывать Растерли, сентиментально утирая взмокшие глаза крохотным беленьким платочком. — А вот моя первая жена… Этот портрет долгое время хранился в подвале, но Жерсена сказала, что не пристало хранить портрет столь почтенной женщины в пыли, и распорядилась вывесить его рядом со всеми остальными. Мне порою кажется, что она любит ее так же, как я любил когда-то. Она часто стоит возле него и смотрит на нее с настоящим сочувствием и уважением.
— Вот это у тебя жена! — восхитился Луч. — Нам ты такого не рассказывал.
— Так вы ж и не интересовались, — ответил Правитель. — А вот Аторо… здесь он совсем еще ребенок.
— А рядом кто? — спросил Рив.
— Это моя племянница Ассея, двоюродная сестра Аторо. Симпатишная деваха выросла…
— Она живет при дворе? — заинтересовался Ривент.
— Нет, но она часто тут бывает, она очень дружна с мальчиком и моя жена тоже любит пообщаться с молодежью… А вот мой дед! Красавец, правда?
На портрете был изображен огромный гном, облаченный в боевые доспехи, испачканные свежей кровью, державший в одной руке такой же окровавленный меч, а вторая рука была устало опущена. По лицу гнома можно было понять, что тот доволен сражением.
— Этот портрет писали прямо на поле боя! — по-детски восторженно комментировал Эмунс. — Это было во время войны с Королевством Трех Братьев…
Затем мы все слушали занимательные истории по поводу почти каждой из представленных тут картин. Надо отметить, некоторые были довольно интересными. Я старался слушать, но не загромождать память всякой чушью и не запоминать всего. А еще я беспокоился за Иларэль, она ведь осталась одна и демоны знают, что с ней может случиться. А если она решит уйти так же тихо, как в прошлый раз?! Или обидится за мое долгое отсутствие?! Хотя… нет, этот вариант неудачен, насколько я понял, она не обидчива. Но где мне ее искать потом, когда я освобожусь? Не бегать же по городу, заглядывая во все закоулки и подворотни. Бесы, надо еще подумать, куда ее пристроить, комната у меня одна. Стоп! А ведь кровать большая! Еще раз стоп! Нельзя… нельзя в кровати нам появляться вдвоем одновременно, иначе может случиться непоправимое. Переночевать у Рива? А если Правитель узнает? Нет, он, конечно, не выгонит девушку, скорее всего даст ей отдельную комнату, но получится нехорошо по отношению к старому гному, получится, что я ее от него скрыл. Что же делать? Что делать…
Мои размышления оборвались примерно на моменте, когда я решил сначала поговорить с самой Иларэль. Рив небрежно дернул меня за рукав.
— Мей, ты уже успел с кем-то подраться?
— Нет, а что? — слегка опешил я.
— Ты на себя в зеркало смотрел? — заговорщически прошептал он. — У тебя же лицо разбито.
— Ой, блин! — я спешно зажал рот рукой, дабы не сказать чего покруче. — Я и забыл. Это она меня так приложила…
— Тебя ударила баба?! — чуть не захлебнулся приступом смеха друг. — Не умеешь обращаться с девушками, скажу я тебе! Чтобы не били, надо сначала «подготовить плацкард для боевых действий», а не валить на постель с жутко страстными стонами…
— Да пошел ты! — в сердцах бросил я Риву. — Не валил я никого! И вообще это ты виноват! Из-за тебя Арая меня узнала…
— А она тебя сначала не узнала?.. — начал было Рив, но тут же спохватился. — Арая была у тебя, когда я вошел?! Ну ты гигант! У меня слов нет! А она-то как изменилась… не узнать… А за что она тебя?
— За все хорошее, — уклончиво ответил я.
— Она на балу была, да? У нее заказ…
— Тише ты! — цыкнул на друга. — Еще услышит кто!
— Мочу, молчу, — поспешно отозвался тот. — Потом мне все подробнее расскажешь.
Прогулка по саду оказалась гораздо интереснее, особенно когда я пошутил над Ривом и воинами уже проверенным на Арае способом. Весь прикол заключался в том, что снег уже подмерз и не лепился в шары, поэтому кроме как повалить меня в сугроб, у них отомстить не получилось.
