Как ни странно, слова женщины глубоко проникли ей в душу. Серена вдруг впервые в жизни взглянула на Мари без предубеждения.

— Отец, судя по всему, был счастлив с вами, — проговорила она, с трудом подыскивая нужные слова. — Мне кажется, я только теперь, по возвращении, начинаю понимать, что вы... совсем не такая, какой я вас представляла...

— Авантюристка? Не стесняйся, дорогая. Я прекрасно знаю, что за выражения вертятся у тебя на языке.

Серена покраснела до корней волос.

— О Господи!.. Дипломат из меня никудышный. Я хочу сказать, — быстро продолжала она, не давая Мари вставить слово, — мне даже в голову не приходило, что вы по-прежнему работали на отца после того, как вы с ним...

— Стали жить вместе? — Мари, откинувшись на спинку своего вращающегося кресла, развернулась лицом к Серене. — Послушай, любовь моя, — сказала она. — Думаю, мне лучше сразу все объяснить. За долгие годы работы секретаршей у Макса я стала для него незаменимым работником, но, когда после смерти твоей матери я переселилась сюда, о нас пошли разговоры в Кейндейле. В результате Макс запретил мне работать, что меня ужасно раздосадовало. Я любила свое дело. Макс же просто не желал мешать свою личную жизнь с производственной.

— То есть вы не хотели ничего менять?

Мари кивнула.

— Да, я, как говорится, хотела совместить несовместимое. И в конечном счете мне это удалось. Макс стал приносить домой документы, чтобы я разбирала и приводила их в порядок, — после того, как обнаружил, что не может найти столь же компетентную секретаршу. — Ее губы тронула саркастическая усмешка. — За последние десять лет в его офисе сменилось бессчетное количество Джеки. Девушки, продержавшись несколько месяцев, уходили, недовольные тем, что он поручал им самые примитивные задания. Всю важную работу выполняла я. Здесь. Теперь, конечно, все должно измениться. Но, как я уже сказала, Серена, я готова помочь.

— А потом что? — спросила девушка, глядя на Мари из-под полуопущенных век.

— Не... не понимаю, о чем ты, — заволновалась та.

— Захотите выйти из игры? Когда я научусь обходиться без вашей помощи?

Голубые глаза Мари затуманились.

— Да, я буду скучать по работе, — призналась она. — Мне еще нет пятидесяти пяти, а у меня деятельная натура.

Серена приняла решение. Вздохнув полной грудью, она выпалила:

— Мистер Эндрюз посоветовал, чтобы я предложила вам стать моим компаньоном. Намекнул, что эта идея придется вам по душе.

Наступило напряженное молчание.

— Он с ума сошел, — наконец выдохнула Мари. — Я же говорила, чтобы он даже думать не смел предлагать тебе такое.

— Я тоже решила, что он сумасшедший. Думала так до сегодняшнего дня.

— До сегодняшнего дня?

Мари смотрела на нее, как на помешанную.

— Мы с вами провели сегодня вместе почти пять часов и при этом не так уж плохо ладили. Во всяком случае, за волосы друг друга не таскали. — Серена подалась вперед. — Ведь это я сделала первый шаг навстречу. Потому что, сидя сегодня в кабинете отца на заводе, я ясно поняла, какую работу взвалила на себя.

— Ты справишься, — улыбнулась Мари, как бы уже примирившись с неизбежным. — Справишься, Серена. Из тебя выйдет прекрасный руководитель.

Причем ты способна добиться успеха самостоятельно, ценой собственных усилий, если серьезно возьмешься за дело. Тебе вовсе незачем связываться со старой женщиной вроде меня, чтобы она вела твои счета.

— Но мне так или иначе нужен помощник. Человек, которому я могу доверять. — Серена устремила взгляд на стол, заваленный распечатками, с которыми они недавно работали. — Понимаете, я не могу все время быть на заводе. У меня есть... другие обязательства.

— Тот молодой человек? — уточнила Мари, проявив проницательность.

Серена кивнула, покручивая кольцо на пальце левой руки, но не стала посвящать Мари в свои отношения с Райаном.

— Сейчас я ничего не могу объяснить, — сказала она. — Но я обязана в первую очередь думать о Райане.

— Все понятно, моя дорогая, — вздохнула Мари. — В конце концов, я тоже всегда ставила твоего отца на первое место...

— Нет! Нет! — горячо запротестовала Серена. — У нас не те отношения. Но, как я уже сказала, я не могу объяснить...

Да, объяснить она не имеет права, устало думала Серена. Она дала Райану слово, что никому не скажет про его печальное состояние. Жалость людей ему нестерпима. Любая болезнь всегда вызывала в нем ярость. Если тело не подчинялось ему, он страшно злился и раздражался. Прежде он всегда был полон сил, энергии, а теперь... Девушка тряхнула головой, изгоняя воспоминания о событиях последних нескольких месяцев.

— Но ты сильно к нему привязана, да?

Серена не смела встретиться взглядом с Мари.

— Да, — пробормотала она. — Он мне небезразличен. Однако на Райане свет клином не сошелся. — Она вскинула голову. — Дело делать тоже надо, так?

Мари поднялась с кресла и стала складывать разбросанные по столу бумаги. Не глядя на Серену, она запихнула документы в верхний ящик шкафа для бумаг и сказала:

— Больше всего на свете я желала бы посвятить себя делу Макса.

Серена тоже встала.

— Это теперь и мое дело, — проговорила она. — Подумайте о моем предложении, миссис Уайатт. Но вы должны понимать, на что идете. Отец умер, а мы должны думать о живых, об обитателях долины.

Мари заперла ящик картотечного шкафа и повернулась к девушке.

— Именно ради них я и соглашаюсь работать с тобой, — заявила она. — Я пока еще не могу избавиться от страха, что ты можешь вдруг покинуть их, Серена, — как когда-то убежала от Макса... и от меня.

Серена протянула руку.

— Так я могу сообщить мистеру Эндрюзу, что вы принимаете предложение?

Мари схватила руку девушки и крепко сжала.

— Принимаю! — твердо, с теплотой в голосе ответила она и добавила: — Но, думаю, прежде чем заключить соглашение о компаньонстве, нам следует несколько месяцев поработать вместе просто так. — Она обвела взглядом комнату. — И если ты не возражаешь, я хотела бы иметь свой кабинет в Кейндейле. Я устала от этого домашнего беспорядка. Теперь уже Макса разговоры о нашей с ним связи не могут тревожить, и, сказать по правде, я не думаю, что народ станет сплетничать за моей спиной. Я слишком долго пряталась. Пора выходить на люди.

Мари выпустила руку девушки.

— Я вас хорошо понимаю. Наверно, обо мне тоже много болтали, когда я пыталась погубить завод.

— Мы с тобой обе бунтарки. — Мари улыбнулась и глянула на золотые часики, украшавшие ее запястье. — Боже! Уже шестой час. Не желаешь отужинать со мной?

— Меня ждет Райан. Мы обычно ужинаем часов в семь в гостинице.

Мари обеспокоенно сдвинула брови.

— Вы могли бы переселиться сюда. Вам вовсе незачем жить там...

— Мы решили переехать в Кейндейл, — быстро проговорила Серена.

Мари в отчаянии закрыла глаза.

— Только не это! Неужели в один из тех ужасных домишек, что пустуют уже сто лет?! Они же в отвратительном состоянии. Это — единственные немодернизированные дома во всем Кейндейле. Макс отказывался ремонтировать их. Ты же знаешь отца. Он не любил бросать деньги на ветер, а поскольку эти дома пустовали уже долгое время, он говорил, что их легче снести, чем отремонтировать.

— Райану понравился крайний дом, с видом на море.

Мари в ужасе всплеснула руками.

— Но он же темный и сырой!.. К тому же ты просто не привыкла к таким условиям, Серена.

— Мы хорошо устроимся, — улыбнулась девушка.

Да и протянется все это недолго, напомнила она себе. День, проведенный в обществе Мари, убедил ее в одном: Мари знает, как управлять заводом, и будет делать это замечательно, особенно если у нее появится личный интерес. Да и ей самой с такой компаньонкой будет легче во всех отношениях. Она сможет больше времени уделять Райану и, если он пожелает, отвезет его в Австралию. О Кейндейле будет кому позаботится в ее отсутствие.

Мари, конечно, ничего этого она объяснить не могла. Во всяком случае, пока. Строить планы на долгосрочную перспективу в нынешней ситуации бессмысленно. Она будет жить сегодняшним днем, решила девушка. Это единственный выход.