Зная, что ведет себя глупо, Клифф все же заглянул за спинку дивана, словно надеясь увидеть их там, давящихся от хохота и поджидающих удобного момента, чтобы наброситься на него с криками: «Бу-у!»

Их нигде не было. Издав сдавленный стон, Клифф опустился на диван и сокрушенно уткнулся лицом в ладони.

Нет! Он не позволит! Это его семья! Как она могла так поступить с ним!

Его подмывало броситься к машине и пуститься в погоню, но он подавил это желание. Есть в записке, которую оставила ему Линн, нечто такое, о чем он должен подумать. Если он докопается до сути, то, возможно, поймет, где совершил ошибку и что заставило Линн пойти на такой отчаянный шаг. Положив лист на колено и разгладив его ладонью, он прочитал еще раз.

«В тот день, когда ты поехал за мной, я была права, сказав, что нам следует пожить отдельно, пока мы не разберемся в наших отношениях. Помнишь, я говорила, что впереди нас еще, возможно, поджидают подводные камни?

Это случилось, Клифф. Мы наткнулись на подводный камень, и теперь под угрозой само наше будущее. Все кончено. Я вернулась к себе, но я свяжусь с тобой. Пожалуйста, не приезжай...»

Дальше читать он не стал. Самое важное заключается в этих первых строках. Подводный камень. Какой подводный камень?

Да о чем она? Что имеет в виду? Горючие слезы щипали глаза, но он не мог позволить себе расклеиться. Сейчас не время. И все же что она имеет в виду?

Хорошо. Что может означать пресловутый «подводный камень»? Майкл? Или, вернее, не столько сам Майкл, сколько его отец.

Боже! Клифф даже подпрыгнул, настолько неожиданной и страшной была эта мысль. Неужели Линн снова встретилась с отцом Майкла?

Нет, он поспешил отмахнуться от этой мысли как от назойливой мухи. Не могла она ни с кем встретиться, поскольку все время проводила либо с ним, либо с детьми, либо с Винсентом.

Нет, этого быть не могло. Линн никогда не обманывала его. Честность у нее в крови.

Снова и снова задавал он себе одни и те же вопросы и снова и снова приходил к одному и тому же выводу: Линн неспособна на обман. Вот только если дело именно в этом — а дело именно в этом, — значит, в его рассуждения вкралась ошибка. Что-то, что он воспринимает как данность, как само собой разумеющееся, таковым не является.

Линн не стала вставать с дивана-качалки, увидев приближающуюся фигуру Клиффа. Что-то подсказывало ей, что он приедет, хоть она и написала ему, чтобы он не смел этого делать. От одной мысли, что ей придется рассказать ему о своей беременности, внутри у нее все переворачивалось, но она презирала себя за то, что так трусливо сбежала. Разумеется, он имеет право знать правду.

Даже если снова не поверит ей.

Клифф устало опустился на диванчик, откинулся на спинку, вытянул ноги и закинул руки за голову. Украдкой взглянув на нее, он небрежным тоном спросил:

— Так, значит, все кончено?

— Да, — едва слышно прошептала Линн.

— Ладно, — как ни в чем не бывало промолвил Клифф. — Как скажешь. Только вот что мы решим насчет опекунства?

Линн вздрогнула и вполоборота повернулась к нему.

— Что ты имеешь в виду? Нам нечего решать. Это мои дети!

Клифф опустил руки и подался вперед.

— Не совсем, Линн, — сказал он. — Не совсем твои. Двое из них мои. И я буду через суд добиваться опекунства. Уверен, если Винсент узнает, он будет на моей стороне. Мы, Салазары, дорожим кровными узами. Разумеется, я предпочел бы, чтобы со мной остались все трое и ты в придачу и без всякого суда, но, уж если до этого дойдет, я готов.

Линн вперила в него изумленный взгляд.

— Все трое?..— пролепетала она.

— Ну да. Аманда, Майкл и кто там еще притаился вот здесь. — С этими словами он протянул руку и погладил ее по животу. Затем раскрыл объятия, и она прильнула к нему, а он целовал ее мокрое от слез лицо. Наконец он отпрянул от нее. — Любимая, я не буду спрашивать у тебя, почему ты ничего мне не сказала. Я догадываюсь почему. Может быть, ты будешь ко мне снисходительна, если я скажу, что виноват перед тобой? Прости меня за все, что тебе пришлось вынести. Теперь я вижу, что заблуждался. Сегодня меня вдруг словно осенило: беременность — это единственное обстоятельство, которое могло заставить тебя убежать из дому. И только после этого я понял, что не может быть никаких сомнений относительно того, кто является отцом ребенка.

Линн вопросительно посмотрела на него.

— Ты хочешь сказать, что еще раз проверился?

Клифф покачал головой.

— Нет, милая. Думаю, мне нет нужды проверяться. Меня уже проверили. — Он широко улыбнулся. — И, похоже, признали годным. На все сто.

Линн не верила своим ушам.

— И ты не задавал себе вопроса: чей это может быть ребенок?

Она поднялась с диванчика и подошла к перилам ограждения. Взошла луна, проливая на землю зыбкий серебристый свет.

Клифф встал и приблизился к Линн.

— Да, — признался он. — Задавал, но лишь вначале. Потом я стал думать. Думать о тебе. Возможно, впервые в жизни. Я принялся анализировать тебя так, как анализирую биржевые сводки. А потом понял, что мне незачем это делать, потому что я и без того прекрасно знаю тебя. Линн, я знаю, что ты неспособна лгать. Обманывать. А посему, если ты забеременела, то только от меня.

К горлу у нее подступил комок. Она судорожно сглотнула и произнесла:

— И ты... ты не против?

— Линн! Ты еще спрашиваешь! Неужели ты сама не догадываешься?

— Я должна была спросить. Я должна быть уверена. И последний раз я должна сказать тебе, Клифф: Майкл твой сын.

Клифф энергично тряхнул головой.

— Я знаю. Разумеется! — Он протянул руку и кончиками пальцев коснулся ее щеки. — Винс говорит, что Майкл похож на меня. Интересно, что он скажет про этого?

Линн обвила его шею руками.

— Но ты сказал... что твоих двое, а...

Клифф привлек ее к себе.

— Ты думала, я имею в виду Аманду и того, кто у тебя в животе? Милая, а тебе не приходило в голову, что формально Аманда пока ничья, ни моя, ни твоя? По закону она будет нашей, когда мы удочерим ее.

Линн склонила голову набок и засмеялась.

— Нет. В тот момент я забыла обо всем на свете, кроме того, что мы с тобой снова совершили чудо.

— Вот и славно, — сказал он. — Будем продолжать в том же духе.

На какое-то время оба, казалось, забыли, где находятся. Наконец Клифф разомкнул объятия и заглянул Линн в глаза — взгляд ее был исполнен томления, желания.

— Любимая, где мы сегодня спим? Кажется, нам пора в постель.

Линн смешалась.

— Понимаешь, я собиралась лечь на раскладушке в комнатке Луизы. Майкл и Аманда спят на раздвижной тахте в детской, а все комнаты сданы.

— Не страшно, — бросил Клифф, подхватывая ее на руки и забрасывая на плечо. — Всегда есть морковная грядка.

— Клифф! — Линн болтала ногами и смеялась. — Опусти меня, я не собираюсь ночевать в саду.

— Почему нет? Адам и Ева ничего не имели против.

Однако он донес Линн до машины и усадил на переднее сиденье. В этот момент в одном из окон раздвинулись шторы, и показалась заспанная физиономия Луизы. Клифф приветливо помахал ей рукой; она махнула ему в ответ, и шторы задвинулись.

— Ну да, — сказала Линн, наблюдая, как Клифф садится за руль. — И вспомни, что с ними потом случилось.

— Ну и что? — сказал Клифф, заводя машину. — Ты лучше вспомни, что случилось с нами. — Он положил руку на ее живот. — Это же чудо! Фантастика! Никогда не думал, что человек может испытывать такие восхитительные чувства.

Они подъехали к мотелю. Линн улыбнулась.

— В мотелях мы с тобой еще не ночевали. Я чувствую себя развратницей.

— Я тоже. Тем более что у нас нет никакого багажа.

— И тебя не беспокоит, что о нас подумают?

Клифф помог ей выйти из машины.

— Нисколько.

— Ты даже не представляешь, как я счастлива, — сказала Линн, прильнув к нему всем телом и с любовью глядя ему в глаза.

Клифф обхватил ладонями ее лицо и нежно улыбнулся.