- Вован снял … чтоб далеко не убежала.
- Логично,- хмуро оглядывает Виктор Аню.
- Ты меня бросишь?- цепенеет от страха женщина.
- Будешь много болтать, точно брошу.
- Мне страшно.
- Ладно, топай вперёд … и головой не крути, пусть думают, что мы их не заметили.
- Что ты хочешь сделать?
- Хочу?- Виктор усмехается, смотрит на женщину, прищурив глаза.- Я хочу выжить и если
за месяц не умер здесь, на этом плато, то не позволю себя убить каким-то выродкам.
Естественно двигай маслами, барышня,- грубо произносит он,- и улыбайся почаще.
- Я не смогу, мне кричать охота,- с обезоруживающей непосредственностью говорит она.
- Браво мадам, кричите. Только в этом случае я покину вас. Простите … дела,- разводит
руки Виктор и делает вид, что уходит.
- Хих, хи, ха, ха,- Аня послушно низвергает из себя непонятные звуки, и её лицо искажает
что-то отдалённо напоминающее улыбку.
- М-да, тяжёлый случай. Ну да ладно, издали сойдёт,- Виктор обнимает её за плечи и
волочёт в ближайшие кусты.
- Что ты делаешь? Я не хочу, это сейчас совсем не к месту!- бурно возмущается Аня.
- Молодец, а теперь отбивайся от меня.
- Зачем?- удивляется Аня.- Всё равно снасильничаешь.
- Таких дур я впервые встречаю,- оторопел Виктор.
- Так ты меня … это. Я тебе не нравлюсь?- в упор спрашивает она его.
- Пошли в кусты, коза ненормальная!- Виктор с силой втолкнул её в густые заросли.- А
теперь быстро отсюда уползаем, и ветки не трогай, чтобы нас не выдали,- громким
шёпотом произносит он.
- Да поняла я уже, поняла … не пихай меня!- Аня с некоторой злостью глянула на
Виктора и поспешно задвигала задом к ближайшим каменным разломам.
- Здесь рядом один понор есть, в своё время я жеребёнка оттуда вытащил, посидишь пока
в нём, а я с выродками разберусь,- зловеще произносит мужчина.
Они забежали под прикрытие каменных осколков, затем Виктор находит тёмный
провал:- Лезь сюда. Не бойся, он не переходит в пещеру, проверено.
Аня, закатывая в ужасе глаза, сползает в темноту:- Действительно дно!- раздаётся
её удивлённый голос.
- Сиди как мышь и никакой самодеятельности. Если я не приду, дождись вечера и не
спеша двигай в свой лагерь.
- Я не знаю, в какой он стороне,- жалобно пискнула Аня.
- Жить захочешь, найдёшь. В общем, вниз спускайся, море там. Затем иди вдоль берега, дай бог наткнёшься на своих.
- Ты лучше приходи,- всхлипнула женщина.
- Приду,- уверенно говорит Виктор, снимает с плеча лук и покидает несчастную женщину.
Ему приходится делать большой крюк, чтобы случайно не натолкнуться на
людоедов, зато Виктор чётко оказывается у них за спиной. Он видит как они, гадливо
посмеиваясь, в развалку идут к тем кустам, где, по их мнению, барахтаются в сладостных
объятиях Виктор с Аней. Они вооружены ножами, это несколько успокаивает Виктора, он
опасался, что у них имеется огнестрельное оружие. Зеков четверо, среди них
чернобородый, очевидно, сейчас он главарь. Его бы подстрелить.
Виктор подползает ближе, достаёт стрелу с наконечником из осколка от бутылки,
вкладывает на тетиву. Людоеды окружают заросли, поочерёдно входят с разных сторон, прочёсывают вдоль и поперёк, озадаченные выходят, совещаются, разбиваются по двое.
Одна группа уходит в направлении понора, Виктор напрягается, как бы ни натолкнулись
на Аню, другая, которую возглавил чернобородый – в сторону пещеры Голубянки.
Некоторое время Виктор пребывает в нерешительности, за кем пойти, у него даже
зуд появился, так хочется пристрелить чернобородого, но там Аня. Чертыхаясь в душе, поворачивает обратно.
А погода стремительно портится, в последнее время на Караби яйле часто идут
шквальные дожди. Вполне вероятно, погода кардинально меняется, превращая
засушливое плато в край насыщенный влагой. С одной стороны хорошо, трава поднялась
почти на метр, начинают прилетать птицы, но некоторые неудобства есть, отмечаются
грозы невероятной интенсивности, молнии как расчёской будоражат землю, можно легко
попасть под смертельный удар.
Первая ветвистая молния озаряет наезжающие друг на друга клубящиеся тучи и
словно мифологический гигант выдохнул из себя рёв, сотрясая низкой частотой
каменистую землю. В следующую секунду небо взрывается ослепительными вспышками,
линейные молнии со злобной радостью выпрыгивают с небес и принимаются гвоздить
поверхность с маниакальным остервенением. Ощущение, что начался всеобщий пожар,
жуткие слепящие стрелы, под аккомпанемент, словно сошедшего с ума грома, с шипением
впиваются в землю, вызывая пожар, но едва вспыхивающее пламя, гасится немыслимым
потоком воды, водопадом льющегося из угольной тьмы.
- Однако,- сам себе говорит Виктор и боком пытается забиться в узкую расщелину, но
пенные потоки воды заполняют её под завязку,- так и утонуть можно.
Виктор сползает со своего наблюдательного поста, озирается по сторонам. Щуря
глаза от ярких вспышек, шарахается от молнии, которая его едва не задевает, бросается
прочь, пытаясь взглядом выхватить какое-либо убежище.
Пространство теряется, расползается, становится зыбким и незнакомым.
Необходимо бежать к Ане, но внезапно Виктор понимает, что не узнаёт эти места,
шквальный дождь и поднятая завеса из водяной пыли и грязи, в корне меняют все
очертания скал, а долины с карстовыми воронками исчезают. Впору где-нибудь затаиться
и ждать когда закончится эта вакханалия и это правильно, но Аня … понор может
заполниться водой. Впрочем, если она не совсем дура, выберется, только бы людоеды её
не сцапали.
Первый раз Виктор попадает в грозу, на открытом пространстве и к своему
удивлению начинает испытывать едва ли не панический страх. В любой миг молния его
превратит в пылающий столб, приготовив из него обед для зеков-людоедов. Весьма
неприятная перспектива. Виктор скачет по камням, стремясь уйти от непогоды. Так он
незаметно оказывается и в вовсе незнакомых местах, но не останавливается, путаясь в
мокрой траве, бредёт по какой-то долине, едва не срывается с опасных круч, отпрыгивает
от бурного водоворота, который, бешено вертясь, всасывается в карстовую воронку.
Но … так же неожиданно как началась, гроза стихает и из разорванных в клочья
туч, вырываются жгучие лучи Солнца.
Виктор стоит в незнакомой долине, от его одежды струится пар, и тепло Солнца
выгоняет противную дрожь. Он оглядывается, в удивлении поджимает губы, чешет
затылок, нет, здесь он никогда не был.
Лай собак застаёт врасплох, против воли губы расплываются в улыбке, значит
рядом человеческое жильё. Но он слышит лай, а затем видит собак, вытянувшись в стаю, они кого-то гонят. Улыбка сползает с лица, Виктор понимает, это одичавшие псы. Совсем
плохо, он не раз слышал о повадках милых собак, которые одичали и стали опаснее
волков.
Полный боли человеческий крик и злобное рычание псов, рвущих тело, бьёт по
психике как молот по наковальне. Не отдавая себе отчёта, Виктор с криками бросается к
злобной своре. Его замечают, матёрая овчарка, скалит окровавленную морду, глаза горят
лютой злобой, не раздумывая, делает прыжок. Виктор с размаху бьёт ей в голову
каменным топором. Череп разлетается, в сторону брызнули мозги вперемешку с кровью и
осколками костей. Боковым зрением замечает взвившуюся в воздух серую тень, с ходу
наносит ещё один удар, сбивая крупного кобеля. Истошный визг отрезвляет одичавших
собак, но отступать они не хотят, на земле корчится израненный человек. Псы
отскакивают и меняют тактику, заходя с разных сторон. Виктор вертится на одном месте, его каменный топор выписывает немыслимые пируэты, а вздутые мышцы на руках
немеют от боли, пальцы слабеют, рукоятка становится скользкой от пота и крови.
