Он садится за стол, Семён нехотя сползает с досок, принимает сидячее положение,
в глазах скука.
- Мне думается, из вас рабов сделать не получится, кости, конечно, можем поломать, повытаскивать жилы, а толку будет - нуль.
Холодея от реальной перспективы, криво улыбаюсь, жду продолжения монолога.
- Я хочу сделать вас свободными, хотя это будет весьма сложно, никак являетесь трофеем
Степана Геннадьевича, но допустим, гипотетически у нас всё получилось. Подпишете со
мной контракт службы на двадцать пять лет?
- Ну, и в чём тут свобода?- с иронией смотрю на него.
- Определённая! Можете завести семью, иметь рабов...
- Опять, двадцать пять. Какое счастье, рабу иметь рабов! Круто!
- У вас нет выбора.
- Выбор есть всегда.
- Для вас это будет смерть.
- В этом сомневаюсь, жить мы будем долго,- я смеюсь ему в глаза.
Он багровеет, не привык к такому вольному обращению к своей особе, в то же
время, интуитивно чувствует некий подвох в моих словах. Усилием воли заставляет
выпученные глаза занять прежнее положение и даже улыбается в ответ:- Судя по
раскованности суждений, вы занимали в своих племенах высокие положения, не
удивлюсь, если вы – вожди, вы и здесь сможете ими стать. Всё в ваших руках. Поверьте, это единственное, что могу делать для вас. Подпишем договор, и для вас открываются
немалые возможности. Нам нужны опытные стратеги, на прицеле Град Растиславль.
- Прекрасно!- я едва не давлюсь слюной.
- Вы жители этой страны?- понимает мою реакцию Борис Эдуардович.
- А если нет,- темню я.
- Определённо с этого города!- восклицает он, потирает руки в возбуждении.- Не иначе
находитесь под командованием самого князя Аскольда! Угадал? У меня новое к вам
предложение, всё, что захватите в Граде Растиславле, будет принадлежать вам! Каково, моё предложение!
- КАково,- морщусь я,- прелестная заявка стать "крысой". У меня встречное предложение.
Если ТЫ выполнишь, всё, что я тебе прикажу - оставлю в живых.
Борис Эдуардович резво вскакивает:- Блефуешь!- машет пальцем перед моим
лицом,- да мы сейчас вас изрубим в капусту, а Стёпке откупную дам, чтоб не возмущался!
- Не ори,- Семён слегка приоткрывает глаза, а в них булькает ртуть,- лучше послушай
умного человека.
Борис Эдуардович затравленно водит глазами, хочет дать команду воинам, но не
решается, он невероятно сильно смущён, очевидно впервые в такой ситуации. По его
мнению, рабы, вольно разговаривают, а ещё приказывают. Естественно, от этого голова
может пойти кругом.
Но, во дворе возникает переполох, истошно визжит женщина, звякает упавшее
ведро, нечто полыхнуло в ночи, раздаётся хлопанье крыльев.
- Ты, что ли, Вирг?- посылаю мысль дракончику.
- Дуру одну напугал.
- Ты осторожнее, могут подстрелить,- тревожусь я.
- Ерунда, уже стреляли, стрелы отскакивают.
- Всё же улетал бы от греха подальше.
- Хорошо, только барашка зацеплю.
- Не утащишь!
- Да я подрос немного.
Борис Эдуардович чернеет лицом, слышит шум во дворе. А там вовсю свистят
стрелы, крики, гам, ругань, топот ног. Он прекрасно связывает данную ситуацию с нами.
Бросается вон из избы, дверь запирают.
- Вирг проказничает?- Семён довольно ухмыляется.- Толи ещё будет!
Через дверь врывается злобный голос Бориса Эдуардовича:- Не радуйтесь, завтра
на колоду положим.
- Это он нам?
Семён хмурится:- Пугает. Ну, ну, посмотрим.
А мне не по себе, вспоминаю распятого человека, истерзанного плетьми.
Постепенно шум во дворе затихает, дракончик уволок овцу, сжёг одно из строений и, довольный умчался в ночь.
К сожалению меня, задевают слова Бориса Эдуардовича. Представление не имею,
смогу ли выдержать пытки? "Это же, не наши методы", мерещится фраза из известной
комедии. Но, это не комедия, стискиваю зубы, Семён поглядывает на меня. Интересно, а
как его самочувствие? Помню, на дерево от страха лазал, клопов давил. Но, на это раз
взгляд участлив, глаза излучают серебряный свет.
- Не посмеют,- уверенно заявляет он,- боятся. Гадость, точно изобретут, это факт.
Неизвестно, что лучше, пытки или то, что придумают.
- Поживём, увидим,- ложусь на голые доски, однако следует поспать.
Семён бухается рядом:- Никита,- пинает локтем,- попробуй использовать кольцо.
- Для чего?
- Мор напустить,- серьёзно заявляет друг.
- А, как, же твои демократические принципы?
- Как-то из памяти стёрлись.
- Оно, лишь, усиливает магию,- вздыхаю я.
- Так я, об этом и говорю.
- Меня Зирд учил, учил, чуть не сорвался. Уже хотел надавать мне по шее, ничего не
выходит! Костёр, лишь, научился зажигать.
- Тоже хлеб. Надо подумать, как это можно использовать.
- Разве, пожар, что ли, создать?- скептически хмыкаю.
- Можно и пожар,- Семён замолкает, обдумывает различные варианты.
- Спал бы, лучше,- хмурюсь я,- утро вечера мудренее. Мы не знаем, где наши дети, вытащим, а там, сожжём всё к чёртовой матери,- я зеваю, переворачиваюсь на другой бок.
Сон навалился как медведь арктодус задним местом. Уплываю в мир грёз как
медуза на гребне девятого вала. Меня швыряет в пространстве как щепку, даже голова
кругом идёт.
Утро, как обычно, застаёт врасплох. Только изготовился досматривать сон, хлопает
дверь, вваливается толпа. Хмуримся, продираем глаза, посылаем куда подальше. Бориса
Эдуардовича нет, гоголем стоит Стёпка, шапка набекрень, ухарь, мать твою!
- Подъём, рабы!- орёт он.
- Не ори, не глухие,- ворчит Семён. Свистит плеть, рассекает плечо, кровь брызгает сквозь
рубаху, я дёргаюсь вперёд, но воины опускают копья. Зло смотрю на острые наконечники, можно постараться разбросать их, чувствую, время замедлилось, убью всех, и они даже не
почувствуют. Но дети! Где их искать?
- Не страшно,- слышу мысль Семёна,- царапина, время придёт, отыграюсь.
- Выходим на двор! Смотреть в землю, руки за спину!
Мешкаю, вновь свистит плеть, словно огнём полосонуло по спине. Больно! Вот,
чёрт, долговязый, умеет хлыстать!
- Бегом!- кричит Стёпка.
Делать нечего, нехотя бежим. Воины грохочут сапогами рядом, копьями колют в
спины. Утреннюю пробежку устроили, сволочи.
Выбегаем за забор, бежим по посёлку. Народ проснулся, занимается хозяйством, на
нас смотрит с любопытством, не часто они видят таких людей как мы.
Посёлок, отстроен добротно, хаты большие, множество хозяйственных построек.
Мычит, рычит, зверьё в загонах. На фоне домов выделяются покатые спины степных
мамонтов. На возвышении, молотит крыльями, мельница. Вдали виднеются поля со
скошенной пшеницей.
Хорошо живут, думаю я, но не все, рабов много, следовательно, этот строй
паразитов, а паразитов необходимо изводить. Не дай бог, зараза распространяться будет, войной идти нужно, необходимо сжечь "осиное гнездо"!
Пробегаем мимо церкви, позолоченный крест красиво реет над посёлком. В
церковном дворе толпятся прихожане, женщины, как положено, в платках, мужчины, без
шапок.
Наконец, подбегаем к окраине. В глаза бросается башня из камня, множество
построек, непонятного назначения, рвы, траншеи, балки с верёвками и крючьями,
слышится голодный рёв хищников и пахнет - разложением.
