След удалось взять у главной дороги. Наверное, Мейсон действительно отправился на свалку. Пройтись по основной улице в час пик и остаться незамеченным — задача не из легких. В темном заброшенном гараже Галлер обернулся в человека. Каждая часть тела вначале сократилась, потом вытянулась. Когда трансформация завершилась, оборотень повертел шеей в разные стороны и изогнулся. Кости ломало. Он заправил рубашку в штаны, застегнул на все пуговицы длинное пальто, спрятав, как получилось, следы крови и дырки от пуль, и вышел на оживленную улицу. Перейду здесь, найду тихий безлюдный переулок и превращусь обратно. Галлер не привык менять обличье так часто, но надеялся, что это не вызовет проблем.

— Ты такой спокойный! — сказал Мейсон, удивляясь сам себе: вот он беззаботно сидит с незнакомцем и ждет неизвестно чего, возможно, собственной смерти. — Уверен, что сумеешь убить его? Я видел, как в него попало несколько пуль, а он и глазом не моргнул.

Мейсон обвел взглядом свалку. Интересно, чудовище уже здесь?

— Да, я могу прикончить его, — ответил Ганс, выкидывая окурок. — Хотя и с трудом. Он очень силен и изобретателен. Уязвимы лишь его мозг и сердце. Нужно попасть в них, чтобы умертвить оборотня окончательно.

— Значит, достаточно хорошо прицелиться?

— Ага.

— А пули должны быть серебряными?

— Ха-ха! Нет. Они должны быть крупнокалиберными. И стрелять лучше с близкого расстояния. Пули «дум-дум»[1] тоже ничего, и обыкновенный пистолет сгодится. Только надо подойти поближе и выстрелить точно. Лучше всего сделать это, пока он в человечьем обличии, тогда ему труднее заживлять раны. Но самое сложное — поймать нужный момент. Он ведь не будет спокойно стоять и ждать, пока ты прицелишься. Да-да, это движущаяся мишень…

— Ты уже стрелял в него?

— Трижды.

— И как?

— Он все еще жив, — ответил Ганс, приподняв брови. — А все, чем могу похвастаться я — это шрамы.

— Мне бы так легко отделаться… Я потерял сегодня двух друзей. Не знаю теперь, как смотреть в глаза их родственникам. — Мейсон посмотрел в ночное небо. — Я пройдусь, если не возражаешь.

— Конечно, — со вздохом ответил Ганс.

Вскоре Мейсон вернулся к будке.

— А что ты знаешь о самом первом оборотне? Откуда он вообще взялся?

— Знаю только легенду, которая передается из поколения в поколение. Кто-то верит, кто-то нет. Я верю. В каждой сказке есть доля правды… Все началось в середине девятнадцатого века в австрийском городке Хольцгау. Молодого человека по имени Питер обвинили в увлечении черной магией. Отец решил наказать его и отправил в лес, чтобы убить волка, который повадился резать местный скот. Бродя ночью по лесу, парень нашел волчьи метки.

— Что за метки?

— Дерьмо.

— А, ясно.

— Еще он нашел наполовину изглоданную тушу оленя и понял, что волки где-то недалеко. Только он хотел уйти с поляны, как услышал, что приближается какое-то животное. Парень поднял ружье.

— Это был волк?

— Он вернулся, чтобы закончить трапезу. Но был болен и не смог заранее почуять человека. Когда волк увидел Питера, то вздрогнул от удивления. Парень тоже вздрогнул. Представляешь, что он почувствовал при виде желтых глаз, пылавших как два солнца? Волк лишь хотел забрать свою добычу; он схватил зубами тушу и попятился. Вдруг Питер поскользнулся, рука дрогнула, и ружье выстрелило. Волк захрипел, и парень понял, что случайно попал. Вначале он испытал угрызения совести, но потом успокоился — он ведь сделал как раз то, зачем его отправили в лес. Питер подошел к волку и провел рукой по его шерсти. Он и не думал, что животное такое громадное, и просто восхитился его величием. Вдруг парень почувствовал что-то странное. В глазах волка светился странный зеленый огонек, зеленым отливал и вывалившийся из пасти язык. Неожиданно животное подняло голову и вцепилось парню в руку. Тот закричал и попытался освободиться, но волк держал его мертвой хваткой. В конце концов Питер схватил ружье свободной рукой и выстрелил. Пуля пробила голову насквозь. Волк тут же умер. Парень поднялся на ноги и какое-то время стоял над мертвым животным. Он не знал, отнести его в город или оставить в лесу. Вдруг приступ тошноты охватил его. Питер потерял сознание, а когда очнулся, понял, что лежит без одежды под деревом в другой части леса. Рядом не было ни ружья, ни мертвого волка. Парень поднялся на холм и огляделся. Он находился в нескольких милях от того места, где потерял сознание, и представления не имел, как туда попал. Питер подумал, что сошел с ума, и в этот момент услышал какие-то звуки в лесу. Вой волчьей стаи. Вначале он испугался, но вскоре страх превратился в ярость. Болезнь, засевшая внутри, среагировала на эмоции, и тело начало изменяться. Волки видели, как человек превратился в нечто страшное. В ужасе и недоумении они убежали, оставив Питера наедине с мыслями о том, что с ним случилось.

Ганс вытащил портсигар.

— И что было дальше? — спросил Мейсон, дотрагиваясь до раны на боку.

— Парень вернулся к отцу. Тот ждал его, беспокоился, винил себя за то, что отправил сына одного ночью в лес. На следующее утро кто-то из местных жителей нашел труп, насаженный на кол забора. Все его кости были переломаны, а лицо изорвано в клочья.

— Господи! Его отец тоже стал оборотнем?

— Нет. Он умер. Чтобы превратиться в оборотня, человек должен выжить после укуса, продержаться какое-то время, чтобы проклятье подействовало. Потом тело само начинает перестраиваться.

— Но как он мог так запросто убить собственного отца?

— Питер очень быстро привык к новой силе. В нем всегда жил темный дух. И это стало шансом для него делать то, что хочется, и никто не смог бы остановить его. Проклятие избавило Питера от всех сомнений, дало силу, о которой он мог только мечтать. Оно освободило ужасное зло, всегда жившее в сердце этого человека. Волк — дикое животное, но не жестокое, ему чужда человеческая злоба и безжалостность. Сами волки ненавидят оборотней и боятся их.

— Так вот откуда о волках такое мнение.

— Да.

— Но наш-то оборотень, он точно третий из Австрии?

— Думаю, да. Нет никаких доказательств того, что появился еще один в этом роде.

— А он знает, что ты здесь? Что ты выследил его?

— Скорее всего, нет. Я придумал разные способы, как замаскировать свой запах. Это мое единственное преимущество. Он придет сюда на твой запах, ведь ты никак не скрыл его.

— А может сейчас это сделать?

— Слишком поздно. Даже если ты изменишь запах, он поймет это и возьмет новый след.

— Прекрасно. А что делать с мальчиком?

— С каким мальчиком?

— Он был со мной в театре. Что если зверь захочет найти его?

— О, нет! — воскликнул Ганс и вскочил. — Почему ты мне сразу не сказал?!

— Да я…

— Где сейчас ребенок?

— Дома, наверное. Он дал мне адрес.

— Иди! Иди быстрее! Я-то думал, оборотень гонится за тобой. Но он мог начать с мальчика. Нужно спасти его. Чудовище не оставляет свидетелей. Оно избавляется от всех, кто видел его в волчьем обличии. Отведи ребенка в людное место. Там ваши запахи смешаются с другими. Давай, иди! Надо сделать это прямо сейчас! Я останусь здесь.

— Ты уверен, что сможешь убить его, если он появится? — спросил Мейсон.

— Да.

— До сих пор тебе не удавалось…

— Да, но сегодня у меня хорошее предчувствие.

— Правда?

— Да, — солгал Ганс. — Правда.

Мейсон побежал к главной дороге.

Чуть отодвинув штору, Геронтий выглянул на улицу. Там было тихо и безлюдно. Но существо могло прятаться, могло наблюдать за ним прямо сейчас. Герри опустил штору.

— Нам надо продержаться до утра? — спросила Лия, снова присев на диван.

— Да.

— А может, просто позвоним в полицию и скажем, что кто-то пытается забраться к нам в дом? Они сразу же приедут.