Да, советская разведка и контрразведка успешно выполнили стоящую перед ними задачу по выявлению планов фашистской Германии и заблаговременному информированию об этом руководства страны и командования Вооруженных сил. И, тем не менее, раннее утро 22 июня 1941 года стало «неожиданным» и «внезапным» началом самой страшной и кровопролитной в истории нашего государства войны. Недоверие вождя к своим спецслужбам, неумение распорядиться стратегически важными донесениями обернулось миллионами убитых и раненых солдат, неисчислимыми жертвами мирного населения, уничтожением промышленности и продовольственной базы на оккупированных фашистами территориях. А впереди еще были тысяча четыреста восемнадцать дней войны и двадцать восемь миллионов погибших советских граждан. Такова страшная цена недоверия политического руководства страны информации, добытой спецслужбами.

Тайна особой важности

О факте пленения в начале войны старшего сына Сталина знали не многие. Но фраза: «Солдата на фельдмаршала не меняю», произнесенная со знакомым грузинским акцентом в ответ на предложение немцев обменять Якова Джугашвили на Фридриха Вильгельма фон Паулюса, передавалась из уст в уста с легкой руки председателя шведского Красного Креста графа Бернадота то с восхищением и трепетом, то с удивлением и даже ненавистью.

К Сталину можно относиться по-разному, но отказать ему в мужестве – не как Верховному главнокомандующему, а как обычному человеку, отцу, – наверное, нельзя. Уж кто-кто, а он прекрасно знал, какая участь ждет хоть и нелюбимого, но все же сына, оказавшегося во вражеском плену. Или все-таки отцовские чувства заглушила «железная воля» вождя? Ведь 16 августа 1941 года он издает приказ № 270, согласно которому объявляет предателями всех солдат и офицеров Красной Армии, попавших в плен. Этим приказом Сталин формально отрекся и от собственного сына. И не только от него. В приказе отмечалось, что семьи оказавшихся в плену офицеров и политработников подлежат высылке в лагеря. Именно по этому приказу была арестована жена Якова Джугашвили Юлия Мельцер, которая полтора года провела в тюрьме города Куйбышева (Самара).

А ведь Сталин мог спасти своего сына… Но не сделал этого. (Впрочем, сейчас стали появляться свидетельства о заброске в глубокий немецкий тыл групп специального назначения с заданием освободить из плена сына вождя. Но каких-либо документально подтвержденных фактов пока обнародовано не было.)

Не скрою, это достаточно толстое дело из архивов Лубянки я листал с особым волнением. Мне повезло быть первым журналистом, который мог читать не отдельные документы, а весь том целиком – даже без купюр и склеенных (особо секретных – чтобы посторонний не читал) страниц. Публикации, телепередачи и фильмы (кстати, не всегда объективно отражающие архивные документы) появились гораздо позднее. А пока в моих руках материалы Главного Управления Контрразведки «СМЕРШ» за 1941 – 1953 годы – «Дело со справками, письмами, протоколами допроса и другими документами о пребывании в немецком плену и гибели Якова Иосифовича Джугашвили».

Этот том уникален от первой до последней строчки. Далеко не самого низкого ранга оперработники ГУК «СМЕРШ» («Смерть шпионам») завели его в первый год войны, когда вопрос о том, быть или не быть великой стране звучал отнюдь не риторически. Название с упоминанием факта гибели появилось позже, когда стали известны обстоятельства трагедии. А прекратили дело лишь через десять лет после гибели сына – в год смерти отца. (Вот уж, действительно, необъяснимая мистика цифр и дат – сын погиб весной 43 года, отец скончался весной 1953…) Потом эти материалы под грифом «Совершенно секретно» на долгие годы осели в архивах органов государственной безопасности, хотя еще были живы многие родственники самого известного пленника Великой Отечественной войны. С некоторыми из тех, кто знал Якова Джугашвили, мне также посчастливилось встретиться.

Первые известия о том, что Яков Джугашвили находится в немецком плену, пришли летом 1941 года из сообщений немецкого радио. 20 июля на весь мир прозвучало сообщение о том, что сын Сталина – немецкий пленник. В тот же день об этом сообщила и нацистская газета «Фелькишер беобахтер». Уникальную ситуацию фашисты просто не могли не использовать в пропагандистских целях. В СССР на любые сведения о пленении сына вождя наложили гриф строгой секретности. Но и в Германии многие документы проходили с пометкой «Имперская тайна особой важности».

После войны в зарубежной прессе стала появляться информация, с различной степенью достоверности описывающая одиссею знаменитого пленника. Появились даже свидетельства о том, что Яков будто бы жив. Вновь заговорили о старшем сыне Верховного и в СССР. Как всегда шепотом, как всегда «по секрету» и только «своим».

Шло время. В семидесятых годах в одну из советских художественных кинолент был вмонтирован эпизод о военнопленном Джугашвили. Так был публично нарушен негласный запрет, и о факте пленения и смерти сына Сталина вновь стали выдвигаться похожие и не очень похожие на правду версии. Но табу на документальные материалы по-прежнему оставалось в силе.

Яков – сын Иосифа

31 мая 1948 года в Саксонии, разбирая архив Штаба Верховного командования Германской армии, переводчик органов госбезопасности Прохорова обнаружила отпечатанные на ротаторе два листка с текстом на немецком языке и пометкой «Армейская группа «Центр», отдел IC/АО. Штаб 19.7.41 г.». Это был допрос Я. И. Джугашвили.

«Так как у военнопленного никаких документов обнаружено не было, а Джугашвили выдает себя за старшего сына Председателя Совнаркома СССР Иосифа Сталина-Джугашвили, то ему было предложено подписать прилагаемое при этом заявление в двух экземплярах. На предъявленной Д. (Джугашвили. – А.В.) фотокарточке он сразу же опознал своего отца в молодые годы. Д. владеет английским, немецким и французским языками и производит впечатление вполне интеллигентного человека. Он родился 18 марта в гор. Баку (по другим сведениям – в селе Баджи Кутаисской губернии. – А.В.) от первого брака Сталина с Екатериной Сванидзе. От второго брака с Аллилуевой Сталин имеет 20-летнего сына Василия и дочь Светлану. Данные о том, что Сталин в настоящее время состоит в третьем браке с дочерью Кагановича, Д. называет выдумкой… Д. закончил в Москве Высшее техническое училище. Затем он решил стать офицером, учился в артиллерийской академии, которую закончил за 2,5 года вместо пяти. Войну начал 24 июня 1941 года старшим лейтенантом и командиром батареи. По его словам, с отцом разговаривал 16 или 17 июня. (Это была последняя встреча отца со своим старшим сыном, состоявшаяся менее чем за неделю до начала войны. – А.В.) Перед своим отъездом на фронт он смог попрощаться со Сталиным только по телефону. Отец не удерживал его от поездки на фронт и в напутствие сказал ему: «Иди и борись».

Приложение к донесению

«Я, ниже подписавшийся Яков Иосифович Джугашвили, родился 18 марта 1908 года в Баку, грузин, являюсь старшим сыном Председателя Совнаркома СССР от первого брака с Екатериной Сванидзе, старший лейтенант 14 гаубично-артиллерийского полка (14 танковая дивизия). 16 июля 1941 года около Лиозно попал в немецкий плен и перед пленением уничтожил свои документы.

Мой отец Иосиф Джугашвили носит также фамилию Сталин. Я заявляю настоящим, что указанные выше данные являются правдивыми.

(Подпись.)

19 июля 1941 г.».

Отношения между отцом и сыном Джугашвили всегда складывались непросто.

По одним сведениям, Яков до 14 лет воспитывался у тети – А. С. Монасалидзе в Тбилиси, по другим – в семье деда Семена Сванидзе в селе Баджи. В 1921 году юноша приехал на учебу в Москву. Встреча с отцом не была особенно радушной, но мачеха – Надежда Аллилуева – приняла деятельное участие в судьбе пасынка. Яков учился в одной из центральных московских школ на Арбате, а в 1925 году окончил электротехническую школу в Сокольниках. В том же году он женился, но брак не был счастливым. Тем более что и отец был категорически против ранней женитьбы сына. Сталин отказал в какой бы то ни было помощи, что еще больше осложнило отношения между отцом и сыном. По словам дочери Сталина Светланы Аллилуевой, «отец не желал слышать о браке, не хотел ему помогать… Яша стрелялся у нас в кухне, рядом со своей маленькой комнаткой, ночью. Пуля прошла навылет, но он долго болел. Отец стал относиться к нему за это еще хуже» (С. Аллилуева. «Двадцать писем другу»). В начале апреля 1928 года Сталин писал своей жене Надежде Аллилуевой: «Передай Яше от меня, что он поступил как хулиган и шантажист, с которым у меня нет и не может быть больше ничего общего. Пусть живет, где хочет и с кем хочет».