— Догадываюсь.

Мадди, а вместе с ней почти все сотрудники радиостанции наблюдали за сценой из-за угла. Мадди знала от Стивена, что Патрик часто оказывал помощь неблагополучным подросткам. Вот и сейчас он строго, но сочувственно разговаривал с пареньком.

Через несколько минут Скотт уже сидел на заднем сиденье полицейской машины, один из полицейских был намерен поговорить с его родителями. Дело могло дойти до суда.

Патрик же, который для себя никогда не попросил бы у брата и цента, пообещал договориться с Кейном о работе для отца Скотта.

Мадди душили слезы.

Она так старалась не влюбляться! Но теперь обратного пути нет: ее сердце принадлежит Патрику О’Рурку, хотя он этого и не хочет.

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

Едва справившись с волнением, Мадди узнала, что полицейский хочет допросить ее. Какая досада! Ей совсем не хотелось говорить о Скотте. Что тут скажешь, кроме того, что он трудный подросток и что проблем у него больше, чем он может решить?

Появившийся из-за угла вместе с полицейским Патрик откашлялся и красноречиво посмотрел на собравшихся сотрудников.

— Концерт окончен, — объявил он.

Народ неохотно начал расходиться.

— Мисс Джексон, — сотрудник полиции Уолтер Митчелл кивнул Мадди и заглянул в свой блокнот, — не могли бы вы рассказать о происшедшем?

Мадди завела руку за спину.

— Я была в приемной, мы разговаривали с Кэнди. Скотт вошел, чтобы узнать, почему ни одну из присланных им записей не передали по радио. Он был не в курсе, что мы передаем музыку кантри, а не рок-н-ролл.

— И?..

— И это все.

— Нет, не все, Мадди, — возразил Патрик, — Скотт должен ответить за свое поведение. Он не контролировал себя, когда схватил тебя за руку. Могло случиться все что угодно.

— Разрешите взглянуть на вашу руку, мисс Джексон, — попросил полицейский.

Мадди неохотно вынула руку из-за спины.

Увидев проступившие на ее коже синяки, Патрик стиснул зубы.

— Проклятье!

Он понимал, что реагирует слишком бурно, но все, что касалось Мадди, обретало теперь для него особое значение.

— У меня легко выступают синяки, — сказала Мадди, — ничего страшного.

Помощник шерифа Митчелл что-то записал у себя в блокноте.

— Вы желаете подать заявление о получении телесных повреждений, мисс Джексон?

— Нет.

— Да, — воспротивился Патрик, — Мадди…

— Скотт — просто напуганный ребенок, — прервала его она. — Он не хотел…

— Это отговорки, а не причина.

Помощник шерифа внимательно посмотрел на Мадди, глаза которой были полны сострадания, а потом на Патрика, взгляд которого был безжалостен.

Полицейский постучал ручкой по блокноту.

— Мы навели справки об этом Скотте. У мальчишки ни разу не было привода в полицию. Он не был замешан ни в одном деле. Мы продемонстрируем ему синяки на руке мисс Джексон, а потом я хорошенько припугну его, чтобы в будущем неповадно было.

Патрик был в бешенстве, но злился он не столько на Скотта Делла, сколько на себя. Необходимо было с самого начала обеспечить все меры безопасности, а он позволил какому-то мальчишке с безумными глазами ворваться сюда и напасть на Мадди. С таким же успехом на его месте мог оказаться настоящий маньяк.

Мадди поспешно согласилась на предложение полицейского и проследовала за ним в машину.

Увидев синяки, Скотт побледнел.

— Я не хотел… о господи. Простите меня. Я правда не хотел, мне просто нужно было, чтобы кто-то меня выслушал.

— Я знаю, ты не хотел…

— Не важно, чего ты хотел, а чего нет, — вмешался Митчелл, прерывая попытки Мадди утешить Скотта, — сейчас мы поедем в участок и там обо всем поговорим. Знаешь, какой срок можно схлопотать за оскорбление действием? Я вот сейчас расскажу тебе, что делают в тюрьмах с такой мелкой шпаной, как ты. Картина не из приятных.

Скотт чуть не задохнулся от ужаса.

Мадди ободряюще посмотрела на него, но мальчишка был смертельно перепуган.

Помощник шерифа, взглянув на Мадди поверх машины, подмигнул ей.

Когда они уехали, Мадди засуетилась вокруг Патрика, заглядывая ему в глаза.

— И чего ты поднял такую бучу из-за ерунды?

— У тебя синяки на руке. Что я, по-твоему, должен был делать?

— Помочь мальчику. Надеюсь, ты не передумал найти место его отцу, правда?

Патрик вспылил:

— Мне мои обещания напоминать не нужно!

— Ты распалился не в меру.

— О чем ты говоришь? Меньше всего я хотел, чтобы ты подвергалась риску, работая на радиостанции.

Мадди закатила глаза.

— Какая чушь!

— Нет. Я никогда не сумею заботиться о тебе должным образом. Поэтому не имею права жениться. Будет только хуже. В нужный момент меня не окажется рядом.

Мадди от изумления раскрыла рот.

Заботиться о ней! Надо же! Ничего более обидного Патрик не мог придумать! Ее бегство от унижения после несостоявшейся свадьбы вовсе не означало, что она не способна жить самостоятельно, без посторонней помощи. Разве она не старалась доказать это? Ведь у нее такой успех на радиостанции! Уж с этим Патрик не мог не согласиться.

— Ты не отвечаешь за то, что случилось, а я без твоей заботы уж как-нибудь обойдусь, — гневно отчитала его Мадди.

— Да ты сущий ребенок.

— Я взрослая женщина.

Меньше всего Мадди хотелось бы влюбляться в Патрика, но так уж случилось, ничего не поделаешь, и сейчас она с тоской думала о будущем, ясно сознавая, что ей придется испытать немалые муки.

Что же касается Патрика, то он, конечно же, верил в силу любви. Настоящая любовь всегда была для него непреложной истиной: он видел, как любили друг друга родители и как любят друг друга Кейн и Бет.

Любовь и страсть — не выдумка.

Но боль — это тоже реальность. А он старается избегать страданий и потерь.

— Не волнуйся, я не собираюсь заводить все по новой, — заверила его Мадди. — И, кстати сказать, я вообще никого не искала, можешь не переживать, — поспешно прибавила она.

Патрик вздохнул.

— И еще одно: у меня есть опыт, а у тебя его нет.

Мадди закатила глаза. Патрик явно имел в виду сексуальный опыт.

— Ну, эта проблема решается легко, — произнесла она не без намека, — достаточно пойти в местный бар и подцепить там парня, а дальше все пойдет своим чередом.

Увидев оскорбленный взгляд Патрика, Мадди поняла, что задела его за живое.

— Ты не из тех, кто путается со всеми подряд. Мужчины такие вещи сразу просекают.

Самоуверенность и высокомерие Патрика могли бы отвратить Мадди, если бы она не любила его так сильно.

— Ну, признайся, — продолжала она, — мне будет легко это сделать, если ты, конечно, не врал, говоря, что я красивая.

— Я никогда тебе не врал. Конечно, ты красивая. И только сумасшедший не затащил бы тебя в постель. Но дело не в этом.

— Именно в этом, — не успокаивалась Мадди. — Опыт, о котором ты все твердишь, приобретается очень легко. Но это только одна сторона жизни.

— Прекрасно. Пусть такого рода опыт приобрести легко. Но у тебя и никакого другого нет.

— Разве? Я живу в маленьком городке, где все всё друг про друга знают. И ты считаешь, что я могла не видеть и не слышать всего того, что там происходит?

— Помимо этого ты и понятия не имеешь, как о себе позаботиться за пределами Слэпшота, — прибавил он, не удержавшись.

— Так ты все еще полагаешь, что обо мне кто-то должен заботиться?

— Да, и я не могу быть этим человеком, — сердито воскликнул он, — ты сама так сказала. Мои отношения с семьей оставляют желать лучшего. На меня никто никогда не может рассчитывать.

— Не говори глупостей, — Мадди окинула его взглядом с головы до ног и вздернула подбородок, как всегда, когда она с чем-то не соглашалась, — может, в юности ты и наделал дел, но нельзя же винить себя за это всю жизнь! — Мадди пристально посмотрела на Патрика, явно ожидая от него какой-то реакции. Но он промолчал, и она покачала головой. — Ты один из самых преуспевающих людей, которых я знаю, — сказала она. — Радиостанция была в упадке, когда ты взял управление над ней. Теперь она — популярная в округе. Ты ответственный бизнесмен. Тебе нужно одно — сбросить с себя груз прошлого.