Я успел собрать все вещи и снарядить Факела. На своего ксаркорна взваливать груз не стал — он и так повезет двоих. Единственное, оставил при себе набор болтов для «Охотника» и повесил на стремя оружие Лода. Еще перекинул через плечо сумку с половиной запасов еды, а то опасно оставлять все вампиру — сам съест, не моргнув.

Зачем-то подождав, пока группа кентавров не скроется за кучей листвы ринеистов, мы двинулись в путь. К’Антор повел нас прямо в коричневую гущу. Прокладывая себе дорогу исключительно бережным раздвиганием веток деревьев и кустов, мы медленно приближались к самому прекрасному в этом мире… и самому опасному — лесу Познания. Почему так назвали это место, я понятия не имел, но надеялся скоро узнать.

Вокруг было тихо, но лес не молчал… Нет, не было слышно ни трели птиц, ни шелеста крон, ни журчания ручья.

Но было что-то такое, что не поддавалось описанию. Лес будто замер в ожидании, тяжело дыша. И наши, вроде бы не слышные, шаги раздавались словно удары молота.

Продвигались мы осторожно, не торопясь. К’Антор шел первым, за ним следовал я с Лодом за спиной, а замыкал шествие вампир. Все молчали, боясь потревожить замерший дух леса. Лишь хруст веток, ломающихся под копытами кентавра, раздавался и тут же разлетался, теряясь среди зарослей. И ни одна живая душа не показала носа у нас на глазах, хотя я всем своим существом ощущал кишащую вокруг жизнь. Невидимые взгляды буравили меня, жгли, и сколько бы я ни оглядывался в поисках источника пристального внимания, ни одно существо не выдало своего присутствия ни движением, ни звуком.

Кроме этого ничего необычного в лесу не наблюдалось: те же ринеисты, что и везде… те же рилорны и дендроды, сияя красными и желтыми ягодками, красовались то тут, то там… те же тропы, проложенные мягкими звериными лапками, которые можно найти в любом лесу Пригорья… Вскинув голову, я увидел гнезда, словно запутавшиеся в веточках, но никого поблизости. Хотя, время года не сезонное… да и, наверняка, нога человека ступала здесь крайне редко, если вообще ступала… а значит, могли же и напугать своим присутствием, заставив птичек притаиться.

Но сезон-то сезоном, а погода ведь не меняется! Здесь всегда тепло. Поэтому на обжитых человеком территориях птицы и другое зверье давно не обращают внимания на такие формальности, как время года. Может, это одно из мест, где природа берет свое, и Неписанные Законы Жизни все еще действуют?

В какой-то момент я вдруг обратил внимание, что совершенно не имею понятия, сколько мы уже вот так едем: может час, а может пять? Обернулся: только лишь непроглядные дебри. Покрутил головой влево — вправо: то же самое.

— К’Антор, как ты умудряешься здесь ориентироваться? — не выдержал я.

— Точно так же, как ты в городе, — просто ответил тот. — Здесь тоже есть проторенные дорожки. Тропки своего рода, но мне этого более чем достаточно, — посмотрел он на сломленную ветку, лежащую прямо перед нами и преграждающую путь.

Я, честно говоря, подумал только о том, что она загораживала дорогу, и хотел было уже подойти и убрать еще не засохшее бревно, но К’Антор жестом показал не трогать. Все-таки спешившись, я подошел к «проводнику».

— Не нравится мне это, — ответил на общий немой вопрос К’Антор.

Я промолчал, маг с вампиром тоже не подали голоса, предоставляя кентавру возможность объясниться.

— Кто же должен был так пройти сквозь чащу, чтоб обломить такую ветку?! — высказал удивление вперемежку с возмущением кентавр.

— Кто-то до нас? — предположил клыкастый.

— Это понятно, — почесал живот копытный. — Но чтобы сломать здесь хоть что-нибудь, надо иметь огромные размеры и недюжую силу.

— Ну, может это какой-либо обитатель здешних мест? — внес свою лепту маг.

— Возможно, но я еще не слышал о таких «обитателях». Все здешние знают, что это место свято, и даже белка старается не сбросить ни одной лишней шишечки, — ласково приподнял полузверь ветку.

— Нам надо уходить, — совершенно серьезно пропищала малявка, молчавшая доселе.

— Надо, значит надо, — согласился К’Антор. — Но, Лао, надо бы выяснить, кто это.

— Как бы не было хуже, — неуверенно, но все ж таки согласилась она.

— Это займет всего — ничего, — заверил мелюзгу ее товарищ. — Ваше магичество, мне нужна помощь.

Лодаллес подъехал и, не слезая с Рожена, объявил, что признаков магии он не чувствует. Что давало понять — мы имеем дело с нормальным живым существом. Однако именно это и настораживало: с таким лучше не связываться. Хоть опыта в таком деле у меня и не было, я знал, что живое существо труднее остановить с помощью магии, нежели фантом, порожденный волшбой. В некоторых случаях, колдуны вообще бессильны… например, в борьбе с драконами…

Я не заметил, как задумался и как всегда не «в ту сторону». Благо, что внезапно сорвавшаяся с рядом стоящего дерева птичка вырвала меня из потока мыслей… или не такое уж и «благо»?

Жуткий треск ломаемой флоры заставил всех разом обернуться на источник звука. Я еще не видел существо, способного на такое, но желания и не возникало. Однако Хозяйка Судьба обычно не спрашивает моего желания… и по собственной инициативе скрещивает наши дорожки с громилами вроде таких! Хотя нам, возможно, повезло… это точно не дракон.

Поражающая размерами «зверушка», еще не замечая нас, неслась куда-то, сбивая все на своем пути, вырывая деревья с корнем и вспарывая землю, словно гигантский плуг. Я слышал о лярвах немного из уст Шрона: огромная жаба с ужасающей пастью и вонью, способная словно огнедых пылать огнем и газом, разъедающим все вокруг. Сейчас лягушка была «разряжена»: ее запас газа иссяк, что можно было заметить по капающей с нижней челюсти слюне (это нам тоже наставник поведал). Однако такой признак никоим образом не распространялся на запас огня. Еще я увидел, что она немного подбита — с некоторых мест текла тягучая темная кровь. Хотя точные места ранения определить не удалось.

Животное было в бешенстве, глаза его горели ненавистью, готовой упасть на любого попавшегося существа. Жаба истерически что-то орала на своем «языке», в принципе, если бы кто-то смог перевести на наш, то скорее всего, это был бы отборный мат. От этой мысли я невольно улыбнулся… и пропустил момент. Лярва увидела меня, стоящего как статуя, и не замедлила с действиями. Однако все же тварь слегка удивилась, наверное, тому, что кто-то не убежал из-под ее толстых жабьих лап, что дало мне, дураку, время дать деру.

Стоящие за одним из вековых деревьев друзья усиленно сигнализировали, размахивая руками и крича мне «ласковые» слова. Рив, как добрый товарищ детства, пообещал, что если я — «идиот» — выберусь живым, то эту «тяжкую долю на себя возьмет он вместо жабы и исполнит ею задуманное в самой извращенной форме». Пока я гасал, нарезая круги, он успел даже перечислить все извращения, которые он знает.

Представьте себе, ни одно мне не приглянулось… на первый взгляд. Обернувшись и снова узрев физиономию истерической жабы-переростка, я решил подумать о предложении вампира еще раз, а после душераздирающего рыка за спиной — может даже что-то и выбрать.

Но если я сейчас не потороплюсь, то выбора мне не дадут. Поэтому я поднажал и, через некоторое время, маленько оторвался от зверя. Внезапно мне на глаза попалась удобная ветка старого ринеиста, наклоненная низко над землей, за которую удобно было бы ухватиться и вскарабкаться наверх. Там меня эта лягушка не достанет. Только вот надо опять каким-то образом подобраться к этому месту…

А силы уже были на исходе.

Я кое-как добежал до этой ветки, сделав еще круг по пересеченной местности, и уже почти под ней споткнулся через корень, затерявшийся в траве. Падая, успел выставить перед собой руки, что не позволило растянуться во весь рост, однако колени после этого еще долго болели. Не оборачиваясь, рванул с места что было сил и постарался подпрыгнуть как можно выше… Уцепиться за необходимую часть дерева мне все же удалось, однако подтянуться я уже не смог…