– Иронизируешь? - Она вздернула подбородок. - За кого бы я ни вышла, все равно окажусь в разводе.

Он не сжалился:

– Жизнь тяжела.

Поздним вечером Андреа устало поднялась по задней лестнице в крошечную каморку, расположенную над офисом. Она прислонилась к двери, этот день выжал из нее все силы. После смерти Ника она выставила дом на аукцион и продала практически всю мебель. На прошлой неделе дом опечатали, и сегодня она отослала в банк чек, чтобы хоть чуть-чуть уменьшить долг. От дома, в котором она прожила с отцом почти двадцать семь лет, осталось лишь несколько вещиц, с которыми она просто не могла расстаться, и номер телефона, с которым она не посмела расстаться. До сих пор о продаже дома знали лишь несколько человек, но если бы кто-нибудь позвонил ей и обнаружил, что телефон отключен, то новость очень быстро стала бы всеобщим достоянием.

Она открыла дверь ключом и распахнула ее. Здесь, конечно, не те условия, к которым она привыкла, но ей годится. Потребовалось, правда, много времени для уборки и все ее воображение, чтобы превратить крошечную темную конуру в приятное убежище.

Включив лампочку под потолком, она зашла внутрь, приветствуемая сиянием сотен подвесок, свисающих со всех возможных предметов. Уворачиваясь от поблескивающих стеклышек, она поспешила к окошку и открыла его. Жаркое июльское солнце Сиэтла раскалило крохотный уголок этого старого мрачного здания. К счастью, у нее всего одна комната, и вентилятор решает эту проблему. Более-менее.

Она мгновенно вскипятила воду для кофе на маленькой электроплитке. Потом достала из миниатюрного холодильника яйца и овощи, сделала салат и улыбнулась. Учитывая, что внизу склад продуктов, хотя бы с голоду она не умрет.

Единственным недостатком ее нового жилья была необходимость спускаться на второй этаж, чтобы принять душ и наполнить термос водой. Но жаловаться грех, ведь жилье обходится ей бесплатно. Да и вообще все это временно. Как только дела рынка пойдут в гору…

– Мисс Константин? - послышался голос из-за двери.

Она открыла и увидела озабоченное лицо своего ночного сторожа.

– Да, Вилли?

– Я подумал, что нужно проверить, все ли у вас в порядке. Я немного пройдусь вокруг. Вы уверены, что с вами туг ничего не случится, ведь вы же остаетесь ночью совершенно одна?!

– Все прекрасно, - твердо ответила она. Он прокашлялся.

– Я сегодня толковал с Марко.

Андреа огорченно поморщилась - неужто Вилли проговорился о ее новом жилище? Кроме сторожа, больше никто не знал, что она переехала в здание офиса. Ее работники по каким-то причинам вдруг стали на каждом шагу ее опекать. Незачем им знать, что она живет на этом чердаке совершенно одна, еще начнут переживать за ее безопасность - хотя что ей угрожает? - к тому же их расстроят причины, заставившие ее продать дом. Не хватало еще, чтобы пошли слухи о плачевном финансовом положении фирмы Константин. Только не сейчас. Да и никогда.

– И что ты сказал Марко?

– Ничего! - мгновенно заверил он ее. - Ни слова, как и обещал. Только…

– Только?

Он сдвинул шляпу на затылок.

– Марко - мой двоюродный брат, понимаете? Андреа закрыла глаза и сосчитала до десяти. Не помогло.

– Мне очень жаль, - осторожно сказала она. - Понятно, я поставила тебя в неловкое положение, но мне бы хотелось, чтобы ты и дальше хранил молчание.

– Да, конечно. Просто…

– Да?

– Охранять пару ящиков бананов и яблок - небольшое дело. - Он многозначительно похлопал себя по поясу, где у бедра висела кобура. - Если какой-нибудь сукин сын проделает дырку в коробке с картошкой, можно просто тару заменить. Но мне будет очень плохо, если с вами.., э-э… - Он пожал плечами. - Ну, вы и сами знаете.

– Произойдет то же самое, что с коробкой, да еще в то время, когда ты дежуришь?

– Да-а, - он вздохнул с облегчением. - Никогда себе не прощу, если такое произойдет. Для нас обоих это было бы очень плохо. И…

– Да, Вилли?

Он не сводил с нее честных глаз, его по-собачьи преданное лицо покрылось капельками пота.

– Это ведь временно, как вы и обещали, правда ведь, мисс Константин?

– Ну конечно! - Она изобразила на лице уверенную улыбку, доказывающую, что все ее обещания будут выполнены, и очень скоро. - И обещаю тебе сделать все возможное, чтобы никакой сукин сын меня не прикончил.

– Тогда все в порядке, - несчастным голосом согласился он и начал спускаться по лестнице. - Вы не забудете закрыть свою дверь?

– Не забуду, Вилли.

Он остановился на площадке.

– И держать под рукой ту кочергу, что я вам дал? Прямо под подушкой, ладно?

– Хорошо. - Она поперхнулась от этой лжи. Даже для спокойствия Вилли она не станет спать на куске железа!

– И зовите меня сразу же, как услышите что-нибудь подозрительное. - Он исчез из поля зрения, но потом снова выглянул. - Все равно - что!

– Ты первым узнаешь, если я что-то услышу. - Теперь он исчез окончательно, и она вернулась в свою каморку.

– Спокойной ночи, мисс Константин, - донесся до нее приглушенный голос. - Спите крепко.

– Спокойной ночи, Вилли, - ответила она и принялась запирать дверь.

Его печальный голос растаял с последним наставлением:

– Да поберегитесь клопов, кусаются, черти!

На следующее утро Андреа проснулась в комнате, искрящейся разноцветными радугами. Солнечные лучи струились сквозь крошечные круглые окошки и отражались в каждой из сотен ее стеклянных подвесок обещанием прекрасного дня. Во всяком случае, подвески всегда дарили ей именно такое настроение.

Она села и обхватила руками колени, любуясь искрометным переливом стеклышек, окруженных пляшущими пылинками. Такие простенькие, а какая от них красота! Радуга и сказка - и все в одном стеклышке.

Собственно, в них отражалась ее жизненная философия.

Радужные блики поддерживали в ней надежду и веру в то, что, как бы трудно ни было сейчас, все в конце концов наладится. Возможно, придется потратить сколько-то времени и воображения, возможно, придется приложить чертову прорву усилий, но в результате все ее проблемы будут счастливо разрешены. Вера, как солнечный лучик в подвеске, творила чудеса.

К сожалению, существовала еще и грубая реальность. И комната, озаренная радужными бликами, означала, что она проспала. Выскочив из кровати, она впопыхах оделась. Если хоть немного повезет, ей еще удастся сойти вниз так, что никто не заметит…

Марко, десяток продавцов и дюжина грузчиков разыскивали ее все утро.

– Вы ведь были где-то здесь, - ворчал Марко, когда она появилась. - Ваша машина давным-давно тут торчит. Где вы прятались?

– На чердаке, - призналась она опрометчиво. - Разглядывала подвески.

– Вы что, с ума сошли? - резко бросил Марко. - Я не могу работать на рехнувшегося хозяина!

Она строго посмотрела на него. Впрочем, вряд ли это могло подействовать. Большинство работников знали ее с пеленок. А кое-кто наверняка ей даже эту подмокшую принадлежность менял. Так что отцов у нее хватало, и каждый считал своим долгом беспокоиться о ней.

– Все шарики на месте, - заверила она Марко. - В чем дело?

– Нас бойкотируют поставщики, - сообщил он без обиняков.

Андреа страдальчески прикрыла глаза. А все этот Хартсуорт и его преподлейший адвокат Томас. Как бы ей хотелось засунуть этих двоих на недельку в контейнер, к их насквозь гнилой, изъеденной червями кукурузе, которую они пытались ей всучить!

– Продолжай. Я выдержу. - Возможно, и выдержит. Во всяком случае, попытается.

– Три звонка. Все три - от поставщиков из восточного Вашингтона, как и Хартсуорт, все три дико вопили по поводу истории с неоплаченными поставками. - Он мрачно нахмурился. - Впредь они требуют предоплаты наличными.

– Ну да. Тогда мы получим от них такие отбросы - если вообще получим, - которые даже свиньям на корм не пойдут. - Не говоря уж о том, что все сегодняшние проблемы начались как раз с такой предоплаты. Когда в последний раз Ник заплатил вперед, его компаньон разорился, и в их финансах образовалась огромная дыра. Дыра, которая сейчас стремится сравняться размерами с Большим Каньоном. - Забудь об этом.