– Не знаю, – Юрий пожал плечами, пытаясь вспомнить, что такое пилястры и контрфорсы. – Может быть.

– А вы мне напоминаете. Очень даже. Одного очень влиятельного человека. Манерой разговора. Мой покойный знакомый тоже говорил так: тихо, с паузами, придающими вес каждому слову. М-да. Было времечко.

Корнилов вспомнил, где видел очкастого сморчка. Ну, конечно! Он был в комнате, где заседали члены руководства станции, решавшие участь Юрия. Участия ни в обсуждении, ни в вынесении приговора не принимал. Держался на заднем плане. Сидел на стульчике в углу и лишь постоянно поправлял очки.

Более того – встречались они не один раз. Иван Иванович, несмотря на все старания быть неприметным, был как-то связан с громким скандалом, разгоревшимся из-за связей Ганзы с подонками-сатанистами Тимирязевской. Корнилов напряг память. Его мало интересовали темные делишки руководства, но дело было громким. Содружество снабжало дьяволопоклонников оружием, а взамен получало топливо. Да. Именно так. Очкарик, кажется, увяз в этом деле по самые уши, но в конечном итоге выкрутился. Во всем обвинили стрелочника. Юрий даже вспомнил его имя. Михаил. Так-так. И чем увлекается дружбан сатанистов на этот раз? Такой в баптисты не подастся.

– Я благодарен вам за внимание к моей скромной персоне, – произнес Корнилов вслух. – Но, как я понимаю, одной благодарностью мне не отделаться.

– Правильно понимаете, Корнилов. Вы лишили меня очень ценного помощника. Дмитрий Сомов был моим… Скажем так, чиновником для особых поручений. Подавал большие надежды. Вот уж не думал, что из-за бабы… Не напрягайтесь, Юрий. Ваша Людочка не отличалась строгим поведением. Она была, пухом ей земля, слаба на передок и имела привычку не пропускать никого из тех, кто носит штаны. Шлюха…

Корнилов все же позволил себе напрячься и даже попытался вскочить со стула, намереваясь сбить со сморчка очки вместе со спесью. Однако на плечи тут же легли руки, стоявшего за спиной Ключника.

– Я же предупреждал – не напрягайтесь, – лысый поднял глаза к потолку, любуясь удачно выпущенным колечком дыма. – Вы, Корнилов, пока еще покойник. Мне ничего не стоит приказать моему парню вывести вас в туннель и пристрелить на том самом месте, где это и должно было произойти. Повторяю еще раз – вам не стоило лезть в петлю из-за третьесортной стервы, которой была жена Сомова. Признаться, я был поражен тем, что она нашла в себе силы покончить жизнь самоубийством. Что ж… Ганза избавилось от еще одной вредной твари. Только и всего. Нам ни к чему разного рода пятна на деловой репутации. Такие на сегодня пилястры-контрфорсы…

– Чушь собачья! Я в курсе того, на чем держится ваша деловая репутации, – Юрий старался оставаться спокойным, но голос его дрожал от ярости. – Вредных тварей надо искать среди таких, как вы.

– Моралист, – вздохнул старикан, швыряя окурок на пол. – С вами тяжело работать. Но, слава Богу, всегда можно с легкостью припереть к стене. Итак, решайте: возвращаетесь в небытие или заменяете мне Сомова. Тратить время на пустые разговоры не стану.

– Я должен знать, в чем будет состоять миссия, – сдался Корнилов.

– Ну, вот. Уже теплее. Миссия, говорите, вы? Чересчур высокопарно. Хотя, если рассуждать в перспективе… Вы передадите мое послание одному из деловых партнеров и останетесь там, куда я вас посылаю. Станете моими глазами и ушами. Предупреждаю: не надо считать письмо рекомендацией и рассчитывать на то, что вас примут с распростертыми объятиями. Все будет зависеть от ваших деловых качеств. Пробьетесь в люди – сгодитесь и там, и тут. Не выйдет – станете не нужны никому. Назревают большие перемены, Корнилов. Руководство Ганзы всерьез заинтересовалось Рублевкой…

– Рублевкой?!

– А что вас так удивляет? Рублевка, она и в Африке Рублевка. Думаете, что Катаклизм способен стереть с лица земли столь жизнеспособную структуру? Ошибаетесь. Поскольку, я полагаю, что наше сотрудничество началось, то позволю открыть вам один из секретов Ганзы. Мы давно и успешно сотрудничаем с Рублевкой и ее столицей Жуковкой. Не стану врать – многое там изменилось, но главное осталось незыблемым. В элитных поселках по-прежнему живут люди, знающие себе цену. Сотрудничать с ними на взаимовыгодных условиях – легко и приятно. Товарно-денежные отношения по-прежнему управляют миром. Мы поставляли на Рублевку свой товар. Получали расчет. И все были довольны. Однако амбиции хозяев Рублевки растут с каждым днем. Кто знает: может быть уже завтра они задумают распространить свою власть на Метро. Ганза не может допустить этого. Принято решение воспользоваться внутренними противоречиями в стане противника, нейтрализовать, а по возможности захватить стратегические запасы Рублевки. На переднем плане этой деликатной и жизненно важной для Ганзы задачи стоял Сомов. Правда, больших успехов он не добился и, надо сказать, своевременно вышел из игры. Вы замените Дмитрия. Так как, договорились?

Корнилов медлил. Тимирязевская. Обмен оружия на топливо. Рублевка. Возможно, опять поставки оружия. Он вступает в сделку с дьяволом? А если рассуждать не так категорично? Бизнес – есть бизнес, а военный человек должен относиться спокойно к тому, что стреляет. Это – часть профессии. К тому же выбор у него невелик. Сморчок не блефовал – расстрел Юрия Корнилова состоялся. Он мертв для Ганзы. Воскресение закончиться новым расстрелом и на этот раз целиться будут в него.

– Я согласен.

– Тогда потрудитесь получить, – Иван Иванович передал Корнилову конверт. – Здесь карта и мое письмо, которое следует передать человеку пол кличке Паук. Найти его просто. Он будет одним из первых, с кем вы встретитесь, если благополучно доберетесь до места. Прежде чем мы расстанемся, позволю дать вам три совета. Во-первых, постарайтесь не отклоняться от маршрута, чтобы избежать нежелательных встреч. Этот путь проторил ваш предшественник Сомов. Он ходил на Рублевку не раз и всегда возвращался живым. Так что менять испытанный маршрут будет с вашей стороны опрометчиво. К тому же вы получите определенные бонусы, которые сделают путешествие максимально комфортным. О них вам поведает мой помощник.

Слушая напутствия сморчка, Корнилов выудил из конверта вчетверо сложенную карту. Конечная точка предстоящего путешествия было отмечена жирной красной точкой. Жуковка. Подходящее название для места, где обитают дружки такого жука, как Иван Иванович. Мельком оценив расстояние, которое нужно было пройти по поверхности, Юрий приуныл. Большого опыта путешествий среди развалин Москвы у него не было. А тут речь шла даже не о Москве. Переться придется к черту на кулички. Сморчок не слишком облагодетельствовал его, оставив в живых. Черт бы побрал, эти пилястры-контрфорсы…

– Во-вторых, не пытайтесь прочитать послание, – продолжал Иван Иванович. – Пустая трата времени. Я и мой адресат пользуемся одноразовыми шифровальными блокнотами. Это шифр взломать невозможно. К тому же подробности нашей коммерческой сделки будут вам малоинтересны. Думайте, лишь о том, насколько ценные сведения вы предоставите мне в своем докладе, когда я сам прибуду в Жуковку. Не пробуйте нарушить условия сделки и вернуться в Метро. Вы прекрасно знаете возможности спецслужб Содружества. Вас найдут и убьют. Не играйте с огнем, Корнилов.

– Я учту ваши пожелания.

Подробности твоих сделок, старый пень, мне действительно до лампочки. Как и угрозы, и Жуковка, чтоб ей сквозь землю провалиться. Первым, что он сделает, когда окажется наверху, так это начнет искать вход обратно. Может, найдет без посторонней помощи или прибьется к группе сталкеров, шастающих по Москве. Два-три дня продержится и если судьба будет к нему благосклонной, то вернется в Метро. Ганза могущественна, но не настолько, чтобы дотянуться до станций, где действуют другие законы. Может житуха, там налажена и похуже, но амбиций не меньше, чем у жителей Коричневого Кольца. Выбор есть. Хороших солдафонов ценят везде. Он может податься к коммунистам, фашистам, анархистам или примкнуть к более мелкой группировке. Например, к тому же Томскому, прославившемуся на все Метро своими терками с коммунистами. Его ведь тоже, небось, пугали. А он себе живет и здравствует. Даже отбил у коммуняк целую станцию. Такой ухарь и Ганзу пошлет на три веселых буквы.