— Что с тобой?

— Ничего страшного. Ты думала, что меня убили. Но меня просто ранили. Плечо немного болит... Настя, так мы едем в санаторий? Сегодня тридцатое число — кажется, пора забирать ребенка... Машина внизу!

— Едем, — глотая слезы, ответила Настя. — Конечно, едем. Только не в санаторий. И сначала нам нужно поговорить. Я должна рассказать тебе...

* * *

— А здесь направо поверни, — скомандовал Сергей Сергеевич, — совсем немного осталось, не больше двух километров.

Олег послушно включил правый поворотник.

— Так, значит... ты собиралась меня убить? — тихо спросил он, поймав Настин взгляд в лобовом стекле.

— Собиралась? Кто сказал, что собиралась? — хмуро ответила Настя. — Почему в прошедшем времени? До сих пор собираюсь! И убью, если ты не прекратишь задавать идиотские вопросы!

— Прости, Настя. — Олег явно не мог прийти в себя. — Все это настолько неожиданно, что мне даже не верится...

Настя откинулась на сиденье, прижав к себе огромного плюшевого медведя.

— Нравится? — не отрывая взгляда от дороги, спросил Олег.

— Нравится... Даже жалко отдавать его Никитке, — рассмеялась Настя.

— Ну ничего, я тебе куплю такого же.

— Точно такого же?

— Ну да, чтобы вы не ругались.

— Олег! — Отложив медведя на заднее сиденье, она накрыла своей рукой его ладонь, и он поднес к губам ее пальцы и поцеловал.

— Я люблю тебя, Настя.

Некоторое время они ехали молча. Каждый из троих испытывал свой психологический шок. Сергей Сергеевич в самом начале пути долго не мог прийти в себя и разговаривал без умолку. Потом он замолчал и не произносил ни слова, за исключением редких фраз, когда нужно было уточнить дорогу.

— И все-таки я не понимаю — почему ты? — После недолгой паузы Олег снова вернулся к разговору о том, что произошло. — Почему не кто-то другой, а именно ты?!

— Наверное, просто потому, что я тренер по стрельбе. Ведь стрелять — это практически единственное, что я умею в жизни. Не считая, может быть, выпечки, разных тортов и пирожных... Есть и еще одна причина.

— Какая?

— Помнишь, я рассказывала тебе о том, что Игорь, мой бывший муж, залез в долги и нам пришлось заложить квартиру?

— Ну да, помню.

— Как оказалось, уже заложенную квартиру он умудрился продать. Ты, наверное, уже догадался кому...

— Власову?

— Ну да, конечно же, Власову. Игорь исчез, а Власов решил получить с меня компенсацию. А поскольку денег у меня нет, он решил мной воспользоваться... Олег, он угрожал, что убьет Никиту! — снова, уже не в первый раз за прошедшие с момента их встречи два часа, повторила Настя.

Олег на некоторое время освободил руку и сжал Настины пальцы, и она снова ощутила, как бесконечно дорог ей этот человек.

— Олег, я ведь думала, что тебя убили!

— Ну перестань... Хватит об этом. Как же ты не догадалась, что это была просто «утка». И предназначалась она не тебе, а Власову!

— Но как я могла такое подумать? Ведь это не бабушки на скамейке обсуждали, а по телевизору показывали!

— Естественно. — Олег усмехнулся. — Но ты ведь знаешь, какие у меня связи в журналистской среде. В том числе и в телевизионной. Меня просто ранили. А ложную информацию распространили в целях моей безопасности, вот и все. Прости меня, родная. У меня не было другого выхода.

— Я знаю, Олег, — согласилась Настя. — Я прекрасно понимаю... Разве я могла предвидеть, что Власов решит подстраховаться?!

— Не слишком удачно у него получилось, — усмехнулся Олег. — Нервы, наверное, у стрелка не выдержали. Ждал до последней секунды, что ему стрелять не придется. Вот и дождался!

Настя легонько дотронулась до его плеча.

— Ничего страшного, — улыбнулся Олег, — до свадьбы заживет! Ведь со дня подачи заявления должно пройти не меньше месяца, прежде чем брак зарегистрируют? Черт, да ты ведь еще не разведена!

— Это что — предложение? — улыбнулась Настя сквозь выступившие слезы.

— Ну да. Ты его принимаешь, я надеюсь?

Она не смогла вымолвить ни слова — только накрыла своими пальцами его ладонь и кивнула головой.

— Олег... неужели ты не мог дать мне знать? Позвонить по телефону или попросить кого-нибудь? Ты просто не представляешь, что я чувствовала...

— Представляю, — ответил он. — Прости, Настя! Но после покушения мне не пришлось долго раздумывать над тем, кому была нужна моя смерть. А поэтому я никак не мог появиться раньше того момента, пока не арестовали Власова. Это было бы слишком рискованно... И потом, если честно — я все-таки был в легком недоумении. Я был обижен. Я ведь ничего не знал! Не знал, что за мужчина звонил тебе в тот вечер. Ты меня прогнала...

— Прости, Олег. Так Власова арестовали?

— И его, и его напарника, — подтвердил Олег, — а мне, кстати, неплохо заплатили за работу. Так что теперь нам не придется продавать квартиру, чтобы сделать Никите операцию. А здесь куда поворачивать?

— Здесь?.. — Сергей Сергеевич, оглядевшись вокруг, немного растерялся. — А здесь уже не надо поворачивать. Только вперед метров сто проехать осталось... Вон там, видишь, одноэтажный дом, угловой? Так вон же он, Никитка! Смотри, Настя, вон он бежит! Услышал, наверное, догадался!

Настя и сама уже увидела Никитку. Она вышла из машины и протянула руки ему навстречу. Через несколько секунд он уже висел у нее на шее.

— Мама! — Никита целовал Настю, а она смеялась, прикрыв глаза. — Мама, мы теперь поедем домой? Вместе? Правда вместе?

— Конечно, вместе, Никуша.

— А это кто? — Никита насторожился, увидев за маминой спиной незнакомый силуэт.

— Это... — Настя почувствовала, как сердце упало куда-то вниз, а ноги почему-то стали ватными.

Но Олег уже подошел, присел на корточки, и, серьезно глядя в глаза Никитке, протянул ему руку:

— Олег.

Никита, нахмурившись, пристально и придирчиво, как показалось Насте, оглядел незнакомца с ног до головы, а потом, так ничего и не решив, поднял голову и вопросительно посмотрел на Настю. Она едва заметно кивнула — и этого оказалось достаточно.

— Никита.

Рукопожатие состоялось, после чего Никита деловито осведомился: