Очень всех впечатлила, а особенно нашего начальника, точка канала толстой кишки GI.2, Эр-цзянь, расположенная во впадине у основания первой фаланги указательного пальца, с лучевой стороны. Эту точку, кроме всего прочего, с древних времен применяют при лечении запоров. Было написано, что иногда достаточно одного массажа ее, чтобы вызвать усиленную перистальтику, это если говорить о результате приличными словами.

Для людей, проводящих большую часть времени, сидя за столом, и тех, кому за тридцать, это оказалось очень злободневным вопросом. В этот день почти весь отдел, рассевшись по своим местам, втихомолку тер указательные пальцы. Ожидаемый эффект был достигнут лишь двумя женщинами, а остальные принялись разочарованно фыркать, мол, ерунда это все.

Когда до сотрудников дошло, что произошло, в комнате долго стоял смех. Ведь если бы сработало у всех, кто жал на точки, у нас были бы большие проблемы, так как унитазов в нашем трехэтажном здании на всех не хватило бы. Отсмеявшись, вернулись к обсуждению, почему же получилось не у всех. После длительных дискуссий народ пришел к выводу, что для достижения результата от массажа чувствительность точек надо тренировать, регулярно работая с ними.

В этой же книге мы вычитали и восхитились тем, как широко может быть использована точка, расположенная в центре мочки уха. При повышенном давлении, простуде, бессоннице, головокружении, боли при глотании, глаукоме, конъюнктивите, зубной боли… следует массировать, начиная с мягкого поглаживания, мочки ушей. И вообще, самомассаж ушной раковины способствует восстановлению хорошего самочувствия, уменьшению нервного напряжения и головной боли, а при бессоннице — восстановлению сна. Начинать и заканчивать массаж следует с мягкого поглаживания сверху вниз, но и в процессе более активного разминания не следует отрывать себе уши.

Увлекшись массажем ушей, я незаметно для себя уснул.

С раннего утра во всем королевском замке стоял невообразимый шум. Носились толпы слуг с одеждой и едой. Во дворце, кроме постоянно проживающих, было огромное количество гостей. Мы не особо рассчитывали, что уничтожили всех жаждущих перемены власти, и поэтому старались, насколько возможно, обезопасить короля и королеву.

Понимая, что в таком бедламе проще всего совершить покушение, я отдал приказ перекрыть вход на этаж, где проживало королевское семейство. Облачать их величеств и их высочеств допустили лишь несколько проверенных слуг, а в качестве дополнительной помощи были привлечены девушки из команды.

Я носился как угорелый, стараясь ничего не упустить и на все обратить внимание. Нирана и Нинэя тоже принимали активное участие в проверках и перепроверках. Уж очень нас напугало и напрягло недавнее покушение. Слуги, ответственные за наше одевание, бегали следом и пытались все же придать нам соответствующий вид. Получалось у них это, мягко говоря, не очень хорошо.

Перехватив меня в комнате, стая слуг очень быстро стянула с меня одежду и начала запихивать в нарядное платье. Подергавшись и убедившись, что вырваться не удастся, я начал отдавать приказы девушкам из команды: пойти туда-то… проверить то-то… сказать этому…

Когда перед глазами мелькнула штуковина, чем-то похожая на корону, которую тут же начали пристраивать на моей голове, я чуть язык себе не прикусил от неожиданности. Расталкивая окружавших слуг, я бросился к зеркалу. На шум в комнату влетели Кэнтар и Нирана и, остановившись у двери, уставились на меня, округлив глаза.

Глянув в зеркало, я обалдел — на мне было надето свадебное платье королевы. Слуги, наряжавшие меня, заметили Нирану, затем посмотрели на меня… Часть из них тут же рухнула в обморок, а остальные попытались спрятаться за мебелью, находящейся в комнате, или уползти за дверь. Завывая жуткие ругательства, я потянулся стягивать с себя то, во что меня нарядили.

— Замри-и-и! Не шевелись! А то платье порвешь! — заорала Нирана.

Своим мощным криком она даже меня перекрыла. От неожиданности я заткнулся и застыл в нелепой позе и с открытым ртом.

— Быстро ее раздеть, а меня одеть! — распорядилась сестра и встала рядом.

Слуги, поняв, что казнить их сейчас не будут, бросились выполнять приказ королевы. Начав нас раздевать, они вдруг замерли, нерешительно глядя на стоящего у дверей короля.

— Кэнтар, свали отсюда! — рявкнула Нирана, и он, ухмыльнувшись, поспешно исчез за дверью.

Сумасшедшие сборы в конце концов были закончены. Окруженные со всех сторон стражей, король с королевой, а за ними принц с принцессой двинулись к храму, расположенному рядом с королевским дворцом. Все окружающее пространство заполнили нарядные горожане. Оркестр, с трудом слышимый из-за шума толпы, играл гимн Родэна, добавляя свои децибелы в общую какофонию.

На пути стояла великолепно украшенная небольшая трибуна. Когда шествие поравнялось с ней, Кэнтар с Нираной взобрались наверх, и король толкнул праздничную речь, записанную на бумажке и уложенную на букете королевы. И как только не окосел, выворачивая глаза на эту бумажку?!

В конце своей речи он провозгласил о налаживании дружеских взаимоотношений с соседями и что для укрепления союза ее высочество принцесса Сонэта сегодня сочетается браком с его высочеством Рональдом, принцем Трании. Все на минуту онемели, не зная, как реагировать, но в это время подкупленные нами люди начали орать: «Да здравствует король! Принцесса! Дружба с Транией!».

Через несколько минут народ уже бодро подхватил эти лозунги, и над площадью понеслось мощное «Да здравствует!..».

Послушав несколько минут, король с королевой спустились с постамента, и все дружно двинулись дальше. Пока мы брели в храм и во время проведения ритуала и процедур, я, стараясь не думать о событиях последних трех дней, осматривался вокруг.

Чем-то и сама процедура венчания, и убранство храма напоминали культовые комплексы моего прошлого мира. Однако здесь отсутствовала та жесткость и нетерпимость к инакомыслящим, что была присуща двум наиболее распространенным религиям того мира.

Может, именно поэтому смысл, который вкладывался в моем прошлом мире в слово «Средневековье», здесь был иным. Аристократы и купцы были образованными, отсутствовали запреты на искусство и науку. Магия, как способ самопознания и самосовершенствования, не преследовалась и даже изучалась в некоторых монастырях.

Мне вспомнились многочисленные высказывания на тему Средневековья: поголовная дикость, безграмотность, жестокость и сплошная грязь. И почти никто не задумывается, как мир к этому пришел. А ведь данное утверждение относится в основном к Европе IX–XVI веков. Удивительна и избирательна доверчивость народа!

К примеру, многие в России знают, кому принадлежат газеты, но тем не менее верят написанному в них: «Тогда было так плохо, так плохо, чиновники брали взятки, милиция избивала заключенных; труд мало оплачивался, особенно труд научных работников; колхозники много пили и плохо работали…»

Все познается в сравнении. Раз тогда было плохо, значит, сейчас похорошело… всем и сразу?! Наверное, сразу после девяносто второго года чиновники перестали брать взятки, милиция стала вежливой, работа — высокооплачиваемой, особенно у научных работников, а крестьяне перестали пить и дружно улучшили сельское хозяйство? Или нет?

Что-то похожее происходит и с понятием «Средневековье». Во времена Древней Греции и Древнего Рима в городах существовали водопровод и канализация, искусство было развито в такой степени, что и через две тысячи лет люди восхищаются им… Императоры Римской империи и даже правители, признавшие христианство, были грамотными людьми.

А вот когда христианство двинулось по Европе, то в культурном плане, образованности, отношении к женщине и творчеству мир шагнул далеко назад.

С приходом к власти христианства стали уничтожаться многочисленные храмы других религий. Потекли реки крови последователей других вер. Уничтожались все письменные источники, независимо от того, имели ли они отношение к религии, науке или философии…