— Привет, — сказал я ей. — Ты будешь дома? Я хотел бы через пару часов подвезти деньги.

— Какие деньги? — недоуменно спросила она.

— Как какие?! — поднял я планку общего замешательства.

Она немного помолчала и сказала:

— Ну, я не знаю… Может, ты теперь такой крутой стал, что о таких мелочах забываешь.

— Ты мне скажи, когда… — начав с ужасом догадываться и собрав все свое хладнокровие, твердо велел я ей.

— Уже, наверно, неделя прошла… Да, неделя, — с неслыханной покорностью в голосе стала докладывать она. — Приехал от тебя на черном джипе какой-то… ну, по виду просто мафия. Бригада какая-то! Привез твою собаку… Я сначала обалдела.

Я хорошо натопил на даче, но при этих словах меня стал бить мороз.

— У него такой вид, что я слово сказать боялась, — осторожным тоном продолжала она. — Привез деньги. Сказал, что от тебя и за все.

— Сколько там было? — грубовато поинтересовался я. — Для проверки…

— Шестьсот… — почему-то упавшим голосом ответила моя бывшая жена. — Ну, я ее кормила, выгуливала. Собака у тебя славная, ничего не скажешь. Дочка даже спрашивала, можно ли ее оставить. Выпросить у тебя.

— И что дальше? — резко прервал я ее.

— Как что? — слегка опешила жена. — Тот же тип приехал два дня назад, забрал ее, спасибо сказал… и привет передал от тебя.

Не дождалась Алиса! Решила крутить дальше!

— Я сейчас приеду. Еще денег привезу… и вообще, поговорить надо. — Я старался держать тон босса мафии. — Ты дождись лучше.

По дороге я раздумал рассказывать ей историю моих похождений. Даже в адаптированной форме.

Пока я раздевался в прихожей, мыл руки, садился за стол, моя бывшая жена молчала и не спускала с меня глаз.

Только когда мы оба, одновременно, будто собирались чокаться, подняли чашки кофе, она спросила:

— У тебя новая работа?

— В общем, да, — кивнул я.

Она отхлебнула, поставила чашку, снова стала приглядываться ко мне. А я — уже невольно — к ней.

— Ты сильно изменился, я вижу, — сказала она. — Какой-то действительно крутой… Обветренный…

Я пожал плечами. Я замечал, что моя вроде как бывшая жена тоже изменилась. Или я просто стал смотреть на мир другими глазами. Слегка пополнела, но от этого как-то посвежела. И прическа каре — вроде как новая — ей шла. Это новое было хорошо забытое старое. Она вернулась к той своей студенческой прическе. Только эта была улучшенная, продвинутая, эта была студенческая прическа нового поколения. Мне показалось, что моя вроде как бывшая жена помолодела. С чего бы это?

— Ты тоже прекрасно выглядишь, — сказал я ей. — И прическу эту я всегда любил. За нее отдельное спасибо.

Я не дал ей ответить и сразу спросил, где дочь. Ясно было где — в школе. Мы немного поговорили о ней, о ее подростковых проблемах. Мне было интересно. Я словно приехал в эту жизнь из очень далекой страны, вернулся погостить на родине из очень долгого и трудного путешествия. Вернее сказать, заехал на часок к своим, чтобы потом продолжить дорогу… На побывку… Мне было уютно.

У жены в глазах мелькали теплые огоньки.

— Чего только в жизни ни случается! — покачала она головой.

— А что? — не понял я.

— Не выпиваешь?

— Да уже больше года почти в рот не беру! — даже рассердился я.

— Вот я и вижу… Ты действительно очень сильно изменился, — снова повторила она. — Причем как-то вдруг. Это что, богатство и власть так людей меняют?

— Это уж точно, — согласился я. — Богатство и власть.

— И даже в лучшую сторону?

Она так хорошо улыбнулась, что у меня появилось почти неодолимое желание остаться здесь, с ней. Надо было уносить ноги.

— Кого как, — развел я руками. — Со стороны виднее… Хотя можно обмануться.

— Я тебя слишком хорошо знаю, — добродушно сказала жена. — По крайней мере, знала того, прошлого…

Я сказал, что тороплюсь по делам. Конверт аккуратно положил в прихожей на подзеркальник.

— Ты заходи почаще… если сможешь, — сказала жена и сдержанно похлопала меня ладонью по груди. — Дочь тебе все-таки рада будет. Как раз сейчас ей отец… пригодился бы. Для контроля.

— Ну уж, для контроля… — сильно засомневался я.

— Для совета… Для веского мужского слова, — поправилась жена.

Она явно была не против, чтобы мы на прощанье поцеловались. Первый раз за дюжину лет… Но в тот день я никак не мог себе этого позволить. Ну, никак…

В лифте я невольно еще раз прочитал объявление, наглухо приклеенное на внутренней стороне одной из дверей. Крупная печать на лазерном принтере. Очень аккуратное объявление на листе стандартного формата А4. Я заметил его еще на пути к своей вроде как бывшей жене, и что-то меня тогда удивило. А теперь удивило и позабавило еще больше.

Написано было следующее: «Такому-то ДЭЗу-ГУИСу требуется дворник с московской пропиской. Достойную зарплату и комнату для жилья гарантируем».

Богатое, видать, муниципальное предприятие, если предлагает жилье дворнику с московской пропиской, усмехнулся я. Это было неправдоподобно, перед остановкой лифта стало любопытным, а потом, когда я вышел из подъезда, сделалось реальным и крайне важным.

Начальница была на месте — мощная пятидесятилетняя бандерша с прической Мэрилин Монро. Она вправляла мозги каким-то слесарям, но когда ей доложили, что пришли по объявлению, она глянула на меня через полуоткрытую дверь, сразу выгнала мужиков и сделала мне знак рукой. Я не успел удивиться.

Она смотрела на меня очень заинтересованно, попросила паспорт. Открыла — и улыбнулась мне, не как будущему подчиненному дворнику, а как минимум префекту.

— Что-то долго вы не появлялись, — пожурила она меня и тут же бросила взгляд куда-то в сторону и вверх.

Я невольно оглянулся. За моей спиной стоял трезвого вида мужик, который, судя по всему, сделал ей предупреждающий знак.

На меня стало накатывать знакомое, ох какое знакомое чувство!

Я посмотрел на бандершу. Она, сдвинув брови, сосредоточенно разглядывала мой паспорт. Ну, явно спохватилась, что сболтнула лишнее.

Я попробовал дожать:

— Приятный сюрприз! Неужто вправду меня ждали?

— Всегда хочется, чтобы у тебя работал приличный человек. Конечно, такого человека всегда ждешь с нетерпением, — отговорилась начальница всея квартала.

— С московской пропиской и высшим образованием? — не отцеплялся я.

— Да у нас тут и доктора наук мели в свое удовольствие! — воодушевленно призналась бандерша. — Скажи, Виктор Иваныч, ведь даже скульптор один был. Известный.

— Да, скульптор был, — подтвердил Виктор Иваныч.

Какая была вероятность, что я клюну на то объявление? И вот надо же, клюнул с первого захода! Ну, Алиса! Ну, Страна Чудес! Одно было чисто по-человечески любопытно: во сколько ей обошлась вербовка этой начальницы местного разлива.

Я хотел было осторожно вынуть паспорт из рук бандерши и тут же рвануть оттуда когти… Но передумал. Попросил показать мне будущее жилье. Виктор Иваныч охотно вызвался в проводники.

Это была обычная «госквартирка» для дворников — на первом этаже, рядом с подсобкой. Без отдельной кухни, но с туалетом, душем, плитой, старым холодильником «Юрюзань». Вся — метров пятнадцать. Меблишка кой-какая была, гостиничная, списанная. Тепло. По моим тогдашним меркам, вполне достойная халупа. Я подумал, а где тут можно прятать ноутбук перед выходом из квартиры… Я не собирался сдаваться и закончить карьеру дворником.

Я сказал Виктор Иванычу, что позвоню на другой день, чем сильно его обескуражил.

С уверенностью, что место не пропадет, даже если сам пропаду еще на неделю, я двинулся к метро с одной задачей — оторваться от «хвоста». Я не сомневался, что меня засекли и слежка возобновилась.

Оставался еще один должок, и я позвонил своей подружке.

Вот что я вам скажу: никогда не заносите в телефонную книжку своего мобильника номера близких людей. Ни-ког-да!

Какой она мне закатила скандал! Я ее бросил, предал, обманул, вожу за нос, трахаюсь с кем попало, а еще пугаю до смерти.