— Нет, тот, кто убил Георга ван Хельсинга и буквально разодрал его на куски, не принадлежал к клану Вирад, — покачала головой Иви. — Это был более древний и могучий вампир, — добавила она почти шепотом.

Алиса подняла брови.

— Неужели сам Дракула?

— Ты угадала, — кивнула Лицана.

— Значит, ван Хельсинг, как и мы, ездил в Карпаты и встретился с Дракулой в крепости Поенари?

— Нет, Георг ван Хельсинг умер здесь, в Лондоне.

— Дракула был в Лондоне? — спросила Алиса, переведя удивленный взгляд с картины на Иви.

— Да, и не один. Дракула приехал сюда из Трансильвании вместе со своей супругой, а ван Хельсинг напал на их след.

— Со своей супругой? — переспросила Алиса.

— Элизабет, или Эржебет, как он ее называл.

Алиса растерялась.

— Я думала, она бросилась в пропасть задолго до того, как Влад Цепеш стал могучим вампиром Дракулой.

— Так и есть, но Дракула сохранил ее тело и заключил сделку с дьяволом. Он еще несколько лет исполнял свои княжеские обязанности, сражаясь между христианами и турками, а затем отдал свою душу, чтобы возродиться в виде бессмертного вампира, который каждую ночь просыпался молодым и одержимым жаждой крови, но днем был лишь мертвым телом. Преодолеть это проклятие Дракуле удалось намного позже.

— Но зачем он вообще решился на эту сделку? Неужели смерть не казалась князю избавлением от страданий, после того как он потерял свою единственную возлюбленную? — спросила Алиса.

— Нет, дело в том, что дьявол, или демон, или кто бы там ни был — некоторые говорят, что это был маг или друид, — дал Владу Цепешу еще кое-что: эликсир возрождения, который вернул князю его любимую Эржебет. Она тоже стала вампиром. После этого супруги начали вести ночной образ жизни и даже завели детей, которые стали отцами и матерями наших кланов.

Алиса слушала рассказ Иви с открытым ртом.

— Не может быть, — вырвалось у нее. — А что случилось с ван Хельсингом?

— Он выследил супругов в Лондоне и уничтожил Эржебет, — вкратце объяснила Иви.

Алиса резко втянула в себя воздух.

— Демоны преисподней! Не хотела бы я оказаться на месте ван Хельсинга, когда на него набросился сжигаемый жаждой мести Дракула.

— Да, зрелище было не из приятных, — сказала Иви.

— А Дракула мог воскресить свою любимую второй раз?

Лицана задумчиво покачала головой.

— Возможно, Дракуле и удалось бы ее оживить, потому что она все еще носила на шее хрустальный флакон с остатками волшебного эликсира. Однако Влада Цепеша не было рядом, когда ван Хельсинг уничтожил его супругу, и поэтому вампиру до сих пор не удалось найти ее останки.

— Хочешь сказать, что он продолжает их искать?

— Возможно, — пожала плечами Иви.

— А откуда ты все это знаешь? — с любопытством спросила Алиса.

— Многое — от самого повелителя.

— Он рассказал тебе об этом? — удивилась Фамалия.

— Не совсем так, — неохотно сказала Иви. — Просто он много думает о прошлом и о том, что он потерял.

— А остальное? Откуда ты знаешь остальное? — поинтересовался Хиндрик, который до сих пор хранил молчание.

— Всегда есть люди, которые испытывают потребность описывать события, фиксировать их на страницах рукописей, и другие люди, которые стараются эти рукописи спрятать.

— И еще одни — любопытные — люди, которые разыскивают рукописи, не предназначенные для чужих глаз, — добавил Хиндрик.

— Да, и это верно, — кивнула Иви. — Тайные комнаты, двери, скрытые за книжными полками, и, может быть, парочка смертельных случаев, чтобы придать всему этому немного остроты.

— И где же ты нашла нужную книгу? — спросила Алиса.

— В месте, о котором она не станет нам рассказывать, — ответил за ирландку Хиндрик. — И о содержании этой книги мы теперь тоже должны молчать! Ведь было приложено столько усилий, чтобы сохранить эти события в тайне.

— Как знаешь, — снова пожала плечами Иви. — Не все тайны нужно хранить вечно. Иногда одну из них стоит извлечь из могилы, чтобы с ее помощью вызвать освежающую грозу.

— Возможно. Главное, чтобы эта гроза не разрушила все, что ты пытался сохранить.

— Да, это важно, — согласилась Иви. — Нехорошо, когда что-то выходит из-под контроля.

— А что-то может выйти из-под контроля? — серьезно спросил Хиндрик.

Иви задумалась.

— Вполне вероятно, — призналась она, возможно даже уверенней, чем того хотелось Алисе и ее слуге.

* * *

Абрахам ван Хельсинг сидел в рабочем кабинете своей амстердамской квартиры, глядя на письмо, которое недавно принес ему почтальон. Профессор прочитал его уже более десяти раз и теперь снова внимательно изучал слово за словом, пытаясь найти в них какой-нибудь скрытый смысл. Все еще не в силах прийти в себя, ван Хельсинг взял в руку три других письма. Два из них были от Брэма Стокера. Первое профессор сразу же отложил в сторону. В нем не было ничего примечательного. Брэм рассказывал о своей повседневной жизни и сообщал о желании как-нибудь снова навестить ван Хельсинга.

Второе письмо было интересней. В нем ирландец описывал свою летнюю поездку в Ирландию, и в этих строках чувствовалось скрытое напряжение. Начало письма было довольно туманным. Вероятно, Брэм не сразу решил рассказать обо всем профессору. С другой стороны, ирландец написал это письмо именно потому, что не мог поделиться своими переживаниями и новостью об одной невероятной встрече ни с кем другим. Поэтому вскоре Брэм перестал ходить вокруг да около и выложил правду: его разыскала Иви Лицана и они вместе отправились в Лондон, а это, вероятно, означает, что наследники собираются у Вирад.

От избытка чувств Брэм приглашал профессора немедленно приехать к нему в гости, а уже в следующем предложении почти в комическим отчаянием пытался замять эту тему. Вероятно, ирландец внезапно вспомнил, что ван Хельсинг не только врач и ученый, но и охотник на вампиров. Конечно, он помог освободить Иви от лап Дракулы и перевезти ее с друзьями в Вену, но кто знает, вдруг профессором овладеет старая страсть и он снова отправится на охоту за холодными сердцами ночных существ.

С мрачной усмешкой ван Хельсинг схватил свою трость и вытащил из нее блестящий серебряный клинок, омытый кровью не одного вампира.

Может быть, и вправду отправиться на охоту в Лондон? Одна мысль об этом заставляла сердце профессора биться чаще. Он слишком много времени провел в Амстердаме, мучаясь с нерадивыми студентами. Возможно, он понемногу стареет и становится вялым? Ван Хельсинг подошел к зеркалу и начал рассматривать морщины, которые год за годом все глубже врезались в его лицо. Затем он отбросил поседевшие волосы со лба, взял в руки шпагу, пару раз заставил ее просвистеть в воздухе и сделал резкий выпад. Поднимаясь, профессор почувствовал резкую боль в спине. Он быстро спрятал клинок обратно в трость и взялся за третье, самое интересное письмо, которое пришло вскоре после второго послания Брэма.

Почерк был незнакомым. Профессор попытался изучить его особенности. За ним угадывалась сильная личность. Буквы были размашистыми и четкими, но в то же время немного неуклюжими — было видно, что эта рука не привыкла к письму. Манера выписывать дуги и петли казалась немного старомодной, хотя профессор знал, что на вид отправительнице этого письма было не больше четырнадцати лет. То, что ее внешность обманчива, ван Хельсинг тоже осознавал. Он закрыл глаза и увидел перед собой ирландскую вампиршу, которая зачаровала его друга Брэма Стокера своим эльфийским видом. Однако профессор считал себя более проницательным человеком и видел за милым личиком Иви скрытую жесткость и железную волю. Что сделало ее такой? Более сотни лет вампирского существования или недавние события? Вероятно, и то, и другое.

Профессор открыл глаза и снова посмотрел на послание Иви. Видимо, она заходила к Брэму в гости и нашла там письмо ван Хельсинга. Как иначе вампирша могла узнать, что профессор собирается в Лондон? Может быть, Брэм сам прочитал ей ответ профессора? От ирландца можно было ожидать чего угодно. Как бы там ни было, вампирша послала ван Хельсингу письмо, в котором настоятельно советовала ему отложить поездку в Лондон.