Весьма отрицательно сказалось то обстоятельство, что русский флот был рассредоточен: четыре крейсера находились во Владивостоке, один крейсер и одна канонерская лодка — в Чемульпо, одна канонерская лодка — в Шанхае. Если бы все эти корабли стояли в Порт-Артуре вместе с основными силами, японцы не смогли бы бить по частям русскую эскадру.

Большое преимущество японцев состояло в наличии у них ряда отличных портов, в то время как Россия имела только два порта — Порт-Артур и Владивосток, удаленные один от другого, причем Владивостокский порт на 4 месяца в году замерзал.

Вследствие плохого оборудования Владивостокского порта русские суда часто зимовали не там, а в японском порту Нагасаки.

У японцев крупнейшими портами-арсеналами были Сасебо, Майдзуру, Иокоска и др. У них было 25 доков, причем 10 могли принимать крупнейшие броненосцы. Россия же имела на Дальнем Востоке только один сухой док для крупных кораблей в Порт-Артуре.

Таким образом, соотношение сил на море было явно в пользу Японии. Правда, Россия обладала сильным флотом, стоявшим в Кронштадте, но вопрос был в том, успеют ли перевести его своевременно в воды Тихого океана (как показали события, морские власти не справились с этой задачей).

Что касается сухопутных сил России на Дальнем Востоке, то в Приамурском военном округе, совместно с подкреплениями из Сибири, было сосредоточено — по штатному расписанию — 148 тыс. пехоты, 10 тыс. кавалерии и 294 орудия. Однако на самом доле войск было, конечно, меньше. Во-первых, нужно вычесть крепостные гарнизоны и различные технические части, которые должны были остаться в тылу; во-вторых, стрелковые соединения были ослаблены выделением многочисленных инструкторов, занятых подготовкой новых формирований; и, наконец, как раз перед началом войны, в ноябре 1903 года, из армии были уволены в запас очередные контингенты, и хотя с января нового года стали прибывать новобранцы, но они нуждались еще в долгой, серьезной выучке.

Что касается вооружения русской армии, то оно было неплохим, трехлинейные винтовки по меньшей мере не уступали японским ружьям, пушек было, правда, меньше, чем у японцев, зато качество их было лучше.

Особое значение приобретал вопрос о боевой готовности крепости Порт-Артура. Взятая японцами штурмом во время японо-китайской войны 1894 года, эта крепость была затем (15 марта 1898 года) сдана Китаем в аренду России.

На 1 января 1904 года население Порт-Артура состояло из 35 тыс. китайцев, 15 тыс. русских (кроме войск), 600 европейцев других национальностей и 700 японцев.

Порт-Артур расположен на берегу Желтого моря, на самом южном разветвлении Ляодунского полуострова, образующем маленький полуостров, получивший название Квантунский (по-китайски — Гуан-Дун).

Свое название Порт-Артур получил по имени командира первого европейского (английского) корабля, посетившего эти воды.

Самая бухта, прозванная китайцами Лу-шунь-коу, находится на восточном берегу южной оконечности Квантунского полуострова. Бухта Порт-Артура мелководна; китайцы, а впоследствии русские производили в ней дноуглубительные работы, стремясь улучшить ее посредством искусственных бассейнов. При китайцах там имелся Восточный бассейн глубиной от 5 (при отливе) до 8 (во время прилива) метров; вход в бассейн имел около 80 метров в ширину.

Получив в аренду Порт-Артур, русские приступили к сооружению более объемистого Западного бассейна. Оба бассейна — Восточный и Западный — соединялись узким проходом с обширным внешним рейдом.

В Порт-Артуре имелся один сухой док для кораблей крупного тоннажа, второй док строился, но к моменту начала войны с Японией он не был закончен. Порт располагал также сухим доком для военных кораблей малого водоизмещения (для миноносцев), арсеналом, портовыми мастерскими и торпедной мастерской.

Поскольку русское правительство придавало столь большое значение Порт-Артуру, естественно было полагать, что оно постарается основательно укрепить его, превратить в первоклассную крепость, могущую служить надежным опорным пунктом на Тихом океане. В действительности, однако, этого не произошло. Тому воспрепятствовала типичная для правления Николая II гнилая атмосфера взяточничества, лихоимства, интриганства.

План укрепления крепости начали урезывать с точки зрения финансовой экономии. Если в первоначальном предложении генерала Кононовича-Горбацкого говорилось о создании укрепленной полосы со стороны суши на 70 верст по периметру, что означало необходимость содержать 70 тыс. гарнизона, то в проекте военного министерства речь шла уже только о 20-верстном периметре; в конце концов дело свелось к установлению численности гарнизона в 11300 человек.

Однако на этом не кончилось. Тот план работ, который был принят и который должен был быть осуществлен полностью к концу 1903 года, вовсе не был выполнен к этому сроку: из восьми долговременных фортов был готов только один форт и два форта были готовы вчерне; из 22 долговременных батарей были готовы лишь семь батарей, да еще две готовы вчерне и т. д.

Достаточно указать, что из общей суммы в 59,4 млн. рублей, ассигнованных правительством на укрепление Порт-Артура, было фактически отпущено до конца 1903 года только 21,4 млн. рублей, т. е. немногим больше одной трети.

По табели о вооружении крепости, в ней полагалось иметь 542 орудия и 48 пулеметов. Фактически к началу войны имелось лишь 375 орудий и 38 пулеметов, при этом лишь на пяти батареях имелись достаточно дальнобойные орудия (батарея на Электрическом утесе, две батареи на Тигровом полуострове и две около Крестовой горы).

Численность гарнизона, определявшаяся европейскими специалистами минимально в 20 тыс. человек, на самом деле выражалась в цифре 12100 человек (в момент открытия военных действий в Порт-Артуре находилось еще 3900 человек, случайно задержавшихся там при переезде в Южную Манчжурию; они также были включены в состав гарнизона).

Короче говоря, даже урезанный план укрепления Порт-Артура осуществлялся крайне неудовлетворительно. В «верхах» господствовало преступно легкомысленное отношение к этому делу, коренившееся в недооценке противника и в органических недостатках бездушно бюрократической системы романовской монархии.

Наряду с «материальными» факторами подготовки к войне были и другие, не менее важные факторы. Японцы отлично изучили организацию русской армии, знали ее сильные, и слабые стороны, качество вооружения. Они имели разветвленную сеть шпионов, да и сами русские военные власти оказали им немало услуг по причине той же преступной беспечности. Японцев приглашали на маневры русских войск и предупредительно разъясняли им все детали, которые могли их заинтересовать. Что же касается японцев, то они придерживались в этом вопросе совершенно иного образа действий: русских военных атташе, по странной игре случая, всегда привозили на маневры японской армии с опозданием.

Эта беспечность царской военной администрации продолжала существовать буквально до последнего дня. Уже когда определился крах дипломатических переговоров, когда японские подданные спешно покидали пределы России и пресса обеих стран вопила, что завязавшийся спор можно решить только с помощью железа, огня и крови — словом, когда налицо были все симптомы неминуемой безотлагательной войны, миноносцам русской тихоокеанской эскадры было предложено попрежнему крейсировать с открытыми отличительными огнями и не предпринимать без особого на то приказания военных мероприятий.

В такой обстановке грянул внезапный удар грома: в ночь на 9 февраля 1904 года японцы без объявления войны совершили нападение на корабли русского Тихоокеанского флота.

Незадолго до начала русско японской войны Макаров писал в морское министерство: «Из разговора с людьми, вернувшимися недавно с Дальнего Востока, я понял, что флот предполагают держать не во внутреннем бассейне Порт-Артура, а на наружном рейде… Пребывание судов на открытом рейде даст неприятелю возможность производить ночные атаки… Японцы не пропустят такого бесподобного случая нанести нам вред… Как бы ни было тесно в Порт-Артуре, все же корабли можно швартовать и затем, путем практических упражнений, приучиться к скорому выходу… Если мы не поставим теперь же во внутренний бассейн флот, то мы принуждены будем это сделать после первой ночной атаки, заплатив дорого за ошибку».