Не обижаясь на эти слова, я, молча, вылез из глайдера и направился к оцеплению. Только при близившись к парням, я рассмотрел, что эти ребята были вооружены, бедно и плохо, но они имели холодное оружие — парой десантных ножей и какой-то уникально старый кинжал. Я направился к парню, преградившему колонне дорогу, и остановился перед ним. Внимательно его рассматривая. К тому же, по мере моего приближения к нему, на лице парня появилось выражение величайшего удивления, которое сменилось изумлением.

Привет, — небрежно бросил ему я, — очень похоже на то, что ты узнал, кто я такой. — Парень в ответ только головой кивнул. — Хорошо. Мы совершаем рекогнистировку города, хотим выяснить, что происходит на городских улицах. Но в вашем квартале было больше всего пожаров, поэтому изменили маршрут движения и прибыли сюда, чтобы помочь в меру своих сил. Да, кстати, как тебя зовут?

— Джошуа, я командир отделения внутренней охраны нашего квартала. Мое отделение отвечает за охрану этого участка, северо-западного направления. Мы давно заметили вашу колонну, поэтому мое отделение было усилено дежурным взводом. А что касается пожаров, то рано утром в квартале вдруг объявились какие-то хмыри с оружием, которые призывали нас выйти на баррикады, чтобы свергнуть власть проклятого Императора Иоанна и бороться за мировую революцию. А нам, что есть Император или то, что его нет — все едино, мы живем по своим законам, а не по имперскому законодательству. Вот, и послали этих дураков с оружием куда подальше. Так они, по дороге из квартала, забросили несколько наших домов зажигательными бомбами. Пришлось этим парням накостылять по шеям и вышвырнуть их за пределы квартала. Пожары почти все давно потушены, но дым мы оставили, чтобы другие революционеры подумали, что с нами покончено.

Мне понравился этот парень, его рассудительная речь и тот юношеский юмор, с которым он рассказал о только что произошедших событиях, имевших весьма глубокий политический характер. По всему получалось, что городская беднота, социальные изгои нашего общества, которые больше всего пострадали от негативных проявлений императорской власти, отказалась поддержать представителей имперских кланов в их борьбе за имперскую власть?!

— Джошуа, у меня очень мало времени, мне нужно продолжить разведку по городу, поэтому мы не будем заезжать в ваш квартал, а сразу направимся в центр Сааны. Но мне все хотелось бы переговорить с кем-либо из совета старейшин. Можешь ли ты организовать такую встречу, скажем, в течение десяти-двадцати минут?

— Не знаю, — ответил парень, — но попытаюсь.

Парень отошел в сторону и переговорил со своими бойцами, один из которых тут же сорвался с места и стремглав понесся в сторону пожарищ. А я отошел в сторонку и задумался, веточкой постукивая по голенищам сапог. Из слов сэра Гийома было понятно, что наемные армии кланов захватили или пытаются захватить столицу. Сейчас у нас нет достаточных сил, чтоб сдержать заговорщиков в мегаполисе, чтобы сражаться за каждый городской квартал. Но рано или поздно уличные беспорядки перерастут в столкновение военных частей и подразделений, в которых стороны обязательно применят бронетехнику и тяжелую артиллерию, а это будет означать, что большая часть Сааны превратиться в руины и будут большие жертвы среди ее жителей. И в этой общей картине судьба квартала бедноты непредсказуема. Пока силы родовых кланов разъединены, квартал может держаться и противостоять их натиску. Но дня через два — три, когда будут задействованы подразделения столичного округа, то мятежники, наверняка, попытаются уничтожить этот квартал и вырезать его жителей.

В момент этих размышлений Герцег слегка толкнул меня кулаком в бок, обращая мое внимание на то, что гонец возвращается в сопровождении пожилого кирианина.

Кирианин был стар годами, но бодро шагал рядом с молодым гонцом, его лицо было испещрено множеством морщинок, но глаза смотрели вызывающе бодро. Приблизившись к нам, старик сразу же подошел ко мне, и смело протянул руку для рукопожатия. Этот кириан был уверен, что я отвечу на его предложение и пожму ему руку. Дождавшись момента, когда рукопожатие закончилось, старик пробасил:

— Никифор, один из членов совета старейшин квартала бедноты, несу ответственность за охрану границ квартала.

Я сделал паузу и, не называя своего имени, предложил ему отойти в сторонку и перемолвиться словом наедине. К моему удивлению старик мое предложение воспринял спокойно и без каких-либо возражений. Мы отошли в сторону от парней и гномов, и я, без обиняков, поделился с Никифором своими мыслями в отношении того, что ожидает его квартал и его жителей через пару — тройку дней, или максимум через неделю. По лицу Никифора было хорошо заметно, что он не ожидал от меня подобной открытости. По его реакции я догадался о том, что старейшина был проинформирован гонцом о том, с кем ему предстоит переговариваться.

Никифор долго смотрел мне в глаза и спросил, не отрывая своего взгляда, почему член императорской семьи так плохо думает о жителях и о совете старейшин квартала бедноты? Честно говоря, вопрос для меня оказался неожиданным, до этого момента я никогда не задумывался над тем, существует ли или нет совет старейшин квартала бедноты, и чем он занимается. Пожав плечами, я так и ответил Никифору, на что он громко и весело рассмеялся. Его смех привлек внимание моих гномов и молодых парней из охраны квартала. С одной стороны на нас удивленно смотрели молодые кириане, а с другой стороны — бородатые гномы, совершенно неожиданно для себя мы с Никифором оказались в кольце внимательных кирианских и гномьих глаз.

Именно в эту минуту на дороге показались захваченные нами ранее грузовики с оружием. Оказывается, из-за блокпостов на дорогах колонна так и не смогла прорваться за пределы столицы, а сейчас она направлялась в императорский дворец. Никифор еще смеялся, а я протянул руку в сторону колонны грузовиков, пафосно заявил, что готов презентовать его кварталу оружие, которым загружены эти грузовики, но при условии, что оно никогда не будет поднято против имперского солдата. Кругом стала сгущаться тишина, нарушаемая подвыванием двигателей грузовиков, все собравшиеся кириане и гномы хорошо слышали мои слова и сейчас смотрели, ожидая ответа, на Никифора. Переговоры наши не задались, старейшина так и не успел рассказать мне о планах совета на ближайшее время. Никифор надолго задумался, затем поднял голову и, посмотрев на стоящих в отдалении кириан и гномов, прошептал мне на ухо.

— Через три дня в нашем квартале не останется ни одного жителя. Совет старейшин квартала давно понял, что в случае прихода к власти мятежники не дадут нам спокойно жить. Рано или поздно они обрушат на нас такие силы, против которых мы не сможем устоять, поэтому было принято решение о том, что мы покинем этот квартал и свои жилища. Эвакуация населения продлиться три — четыре дня. Об этом решении совета пока еще никто не знает, но ваше оружие и сами грузовики нам очень пригодились бы. Они помогут ускорить процесс эвакуации и сдержать вражеские силы. Совет старейшин квартала решил, что мы не присоединимся к клановым заговорщикам, и будем придерживаться вашей стороны, принц Барк.

Бойцы Джошуа, которому я на всякий случай сообщил номер своего разговорника, расселись по грузовикам с оружием и вскоре колонна скрылась за поворотом дороги. Я стоял у дороги и думал о том, правильно ли поступил, передав столько оружия совершенно незнакомым мне кирианам, с которыми и пообщался то всего пару минут. Никифор, видимо, догадываясь о том, о чем были мои мысли, добродушно улыбнулся, хлопнул ладонью меня по плечу и сказал:

— Не печальтесь, принц, у вас появились новые друзья, которых вы только со временем сможете по-настоящему оценить.

За короткое время нашего отсутствия столица Империи сошла с ума.

Всего два дня назад, когда я покидал этот город, улетая на встречу с семьей, то он был величав и спокоен. Его улицы и проспекты после недавних беспорядков и бесчинств молодежи были приведены в порядок, по ним чинно и спокойно разгуливали жители. А сейчас город полностью изменился, на его улицах творились непонятные вещи. Когда мы на глайдерах летели по направлению к императорскому дворцу, то на одной из центральных площадей собралось много кириан, которые слушали выступление оратора. Когда наши глайдеры пролетали над площадью, митингующие неожиданно подняли правую руку и стали грозить нам кулаками. На другой площади, кириан было не так уж много, как на первой, но они были вооружены старинными пулевыми винтовками, из которых двое или трое стрелков начали обстреливать наш глайдер.