Если бы не предложение сойти на берег, неизвестно, что устроила бы Сьюзен. Скорее всего поддалась бы дурному порыву и стала выкрикивать непристойности. Это, безусловно, восхитило бы Уайлдера, с досадой думала Сьюзен, завязывая шнурки.

Они завели яхту подальше в бухту, спустили лодку. Не теряя ни минуты, Уайлдер сел на весла и начал грести к берегу. Они без труда нашли тропинку и устремились в глубь острова.

Этот путь, проходящий по его северной оконечности, был на четверть мили длиннее, чем тропа, ведущая к маяку. Зато здесь местность сравнительно ровная, особых препятствий не предвидится, а они оба: и Фрэнк, и Сьюзен — полны сил и энергии. Уайлдер шел впереди. Двигались споро. Большое расстояние преодолели гораздо быстрее, чем во время предыдущего похода.

Когда они вышли из лесу, Сьюзен остановилась, залюбовавшись извилистой узкой лентой берега, уходящей к горизонту. Волны с шумом накатывали и отступали, оставляя на берегу кружева белой пены. Сьюзен сняла кроссовки и носки, подвернула джинсы до середины икр и, осторожно ступая, пошла к воде. Камни, мелкие и гладкие, крупнозернистый песок не причиняли боли ступням. Войдя в ледяную воду, Сьюзен слегка поежилась. Она повернулась лицом к солнцу, наслаждаясь контрастом тепла и холода. Как здорово просто почувствовать, что ты жива!

— Не стойте долго — вода студеная, — заботливо предупредил Уайлдер.

— М-м, но как приятно! — возразила Сьюзен, направляясь вперед по кромке волн. Каждый ее шаг сопровождался плеском и фонтаном брызг. Взглянув через плечо на Уайлдера, она ободряюще и как-то призывно улыбнулась. — Идите сюда. Давайте заглянем за эти утесы. — Сьюзен указала на группу скал, возвышавшихся над водой неподалеку.

— Вероятно, там приливные заводи. — В ответ на ее предложение Фрэнк тоже сбросил обувь и закатал джинсы. Не прошло и минуты, как он уже шел рядом, шлепая по воде, так что брызги летели во все стороны. Они взялись за руки, словно между ними не было никаких недомолвок. — Возможно, мы сделаем какое-нибудь потрясающее открытие! — с энтузиазмом воскликнул Фрэнк.

Сьюзен улыбалась ему. Остатки нервного напряжения исчезли. Фрэнк снова держится с ней приветливо, и впервые за все время их странного знакомства Сьюзен не гложет беспокойство, что у него на уме какие-то коварные планы. Если Фрэнк что-то и скрывает, то теперь Сьюзен уверена, что он вынужден так поступать, но вовсе не потому, что замышляет против нее что-то недоброе. Наоборот, он так трогательно заботлив по отношению к ней, что грех не ответить ему взаимным расположением.

— Может быть, найдем морскую звезду, или морского ежа, или еще что-нибудь удивительное, — мечтательно проговорила Сьюзен и, ускорив шаг, потянула Фрэнка за собой.

— Все может быть, — согласился он, загадочно улыбаясь.

Внезапно, будто по команде, они бросились бежать, смеясь и подначивая друг друга, словно дети.

Как бы ни упиралась Сьюзен, которой безумно хотелось остаться на суше подольше, Фрэнк настоял на своем: пора было возвращаться на яхту. В приливных заводях жизнь кипела, поражая своим разнообразием. Они целый час лазали по скалам, с восторгом демонстрируя друг другу свои находки. Потом прошли еще около мили, остановившись, лишь когда достигли небольшого мыса. Сьюзен требовала непременно продолжить путешествие, и Фрэнку пришлось напомнить, что становится поздно. Пообещав, что они еще вернутся сюда как-нибудь, он обнял ее за плечи, не говоря, к ее удивлению, ни слова, и повернул назад, к тому месту, где они оставили обувь.

После возвращения на «Утреннюю звезду» Сьюзен поставила глиняный горшочек с запеканкой в духовку и ушла в каюту, чтобы смыть с ног въедливую морскую соль. Переодевшись в чистый свитер, она вернулась на кухню, а несколькими минутами позже, тоже переодевшись после душа, к ней присоединился Уайлдер.

Она нарезала пару яблок и бананы, сдобрила их небольшой порцией ванильного йогурта, найденного в холодильнике. Уайлдер тем временем накрыл столик в салоне и поставил на плиту кофейник. Она проскользнула мимо Фрэнка в узком проходе, чтобы заглянуть в духовку: запеканку пора было вынимать.

— Почему бы вам не поручить эту работу мне? — предложил Фрэнк, запасшись заранее рукавицами.

— С удовольствием, — искренне обрадовалась она.

Посторонившись, Сьюзен позволила ему достать раскаленный горшочек из духовки. Фрэнк понес его на стол, а она закрыла дверцу и заглянула в холодильник.

— Хотите молока или что-нибудь прохладительное?

— Молока.

— Пожалуй, и я тоже.

Держа в руках пакет молока и миску с салатом, Сьюзен вошла следом за Фрэнком в салон.

Ужин прошел в молчании, они лишь изредка обменивались короткими замечаниями, зато оба с завидным аппетитом налегали на еду. Сьюзен, не вполне, правда, уверенная; доволен ли Фрэнк, спокойно наслаждалась теми дружескими отношениями, которые установились между ними с их сегодняшней поездки на остров. Не хотелось ни говорить, ни делать ничего, что могло бы испортить благодушное настроение. Когда ужин закончился, Сьюзен очень огорчилась, что не может придумать убедительной причины, чтобы задержаться в салоне. Ей осточертела тесная каюта, в которой она провела почти все время, с тех пор как оказалась на борту яхты.

Если она останется на кухне или в салоне, Уайлдер найдет этому одно-единственное объяснение: Сьюзен хочется подольше побыть с ним. И несмотря на то что так оно и есть на самом деле, было бы разумнее не давать ему повода возомнить о себе невесть что. Но теперь, когда она уже относится к нему с такой… сердечностью. И без того от него наверняка не укрылось, какое несказанное удовольствие доставила Сьюзен их совместная прогулка. Но это тот предел, до которого она могла быть искренней с Фрэнком, не требуя от него никаких объяснений. Дальнейшее сближение могло быть чревато ужасными признаниями, а она очень дорожила только что обретенным душевным покоем. Как бы там ни было, Сьюзен не смеет рисковать, давая ему понять, что сама желает большего.

И все же, когда она вполголоса пожелала ему спокойной ночи и понуро поплелась к выходу, а Уайлдер вдруг встал у нее на пути, у Сьюзен екнуло сердце. Одно его слово, один все понимающий взгляд, и у нее, кажется, не будет сил уйти.

— Не хотите надеть куртку и выйти со мной на палубу? — негромко спросил он и ободряюще улыбнулся. — Если вы не против, мы могли бы выпить кофе наверху и полюбоваться закатом.

Отказываться от любезного предложения было бы невежливо, в конце концов он может подумать, что ее воспитание оставляет желать лучшего, рассудила Сьюзен и улыбнулась в ответ.

— Пожалуй, можно.

— Отлично. Я иду за кофе, а вы — за своей Курткой.

Уайлдер вернулся в кухню. Словно на крыльях, Сьюзен понеслась в свою каюту, но по дороге неожиданно почувствовала, что мужество оставляет ее. Мысленно она упрекала себя за то, что согласилась… так легко. Она твердо знала, что можно и чего нельзя допускать в отношениях с Фрэнком. Сидеть с ним на палубе, любуясь закатом, относилось к последнему.

Как так получалось — ему достаточно было всего-навсего по-доброму взглянуть на нее, и Сьюзен становилась податливой, как воск. И ведь не требовал он от нее чего-то большего, чем простое товарищеское участие. Только Небу известно, как жадно стремилась к тому же сама Сьюзен. Она всегда считала себя любительницей одиночества, но в последнее время ей так редко удавалось пообщаться с кем-то, что даже она затосковала. Признаться, если бы выбор был за ней, Сьюзен предпочла бы провести в компании Уайлдера любой из этих бесконечно тянущихся дней, чем оставаться одной. Или любую из ночей…

— И к черту всякие предосторожности! — прошептала Сьюзен, хватая на бегу куртку.

Но между ними не должно оставаться никаких недоговоренностей.

Если бы она была хоть чуточку посообразительнее и сумела преодолеть свою робость, можно было бы рандеву на палубе провести с пользой для себя. Например, набраться храбрости и расспросить Фрэнка о том, что мучило ее уже несколько дней. Чему бы это повредило? Тем более что Сьюзен решила больше не осторожничать.