Декольте полноводной лагуны...

Прихоть розы ветров – я, незваный, в гостях:

Как-то в Рим так наведались гунны...

Сколь многогранен был стакан,

Как тонко всё воспринимал!

И в люди шёл, и – по рукам...

Осколки... Горе от ума...

Что ж, не один он был такой

Неверной преданный рукой.

В смерти, Мария, мера смирения мира.

Время Мессии, в мирте и мареве миро,

Минуло... Смрадно. Да мёртвые сраму не имут...

Семеро. Трубы... Знамение Третьему Риму...

Кой черт тебя понёс за океан?!

They are already dead before they're born...

You

Can't get no Love with fucKen-Barbie-folks, you

Can't get no Drive with condom-saved Callboy.

А я тобою и поныне пьян…

Рублюсь тут, на Калиновом мосту…

Змий целит в печень русского Джедая…

Oh, darling! Bring back home your sweetest ass!

'Cause I’m all in, I do my lonely dying...

Куда пишу? В молчанье. В пустоту...

Дворники грабарят,

Пьяны–рваны–рьяны,

Городской гербарий

На костры-курганы…

Геростраты мыслей

Книги мёртвых листьев…

Тускнеет умирающая сталь,

Кровят предсмертной ржавчиною поры

Мечей... Скажи, кому теперь нужна

Вся нежность ножен?.. Плоть пуста: хрусталь,

Душа клинков, ей впредь не даст опоры.

Как жаль,

Так быстро кончилась война...

Ветер – флейтою в ножнах пустых:

Атональный мотив...

И – стих...

Остаться волком... Позабавить кровь:

Под выстрел выйти. Встать. Считать осечки...

А смерть?.. Она когда-нибудь придет

Голубоглазой самкой волкодава.

Остаться волком. Ждать. И слушать лес...

Под утренний кофе

Или – скорее – вечерний коньяк,

На вдохе

Очередной сигареты,

Я решусь написать тебе...

Так, пару строк,

Совершенный пустяк:

О пользе Мартеля –

Мёртвой воды из Леты…

Каштан. Шансон. Кафешантан.

Хемингуэй. Почти не пьян:

Коньяк – не пойло из Кентукки.

Париж. Нет повода для скуки.

И нет причины для тоски.

Все влюблены и все близки.

И нет предчувствия конца

От виски, стали и свинца…

Предчувствие тебя... Мне б отыскать

Свой шприц, я помню – он похож на слово,

Которым назван, и ещё – на звук:

Как из иголки стравливают воздух.

Предчувствие... Я знаю – надо лечь

И слушать,

слушать, затаив дыханье:

В тот миг,

когда тебя проглотит жадно

Бетонным, гулким горлом мой подъезд –

Я буду ждать, я буду наготове...

Провожаю взглядом людей,

Которые,

С каждым часом всё больше,

Становятся частью чужого мне города.

Теперь – чужого...

Сигарета – на три затяжки:

Наверное, нервы...

Нет «входящих» – пуст мой ящик:

Я, наверное, полковник!

Пистольеро! Настоящий

Last Man Standing, вашу мать!

Эх, Paloma, тётка Чарли,

Утоли моя печали!

Я – твой преданный паломник,

Весь из Донов, из Румат!

Нет «входящих» – пуст мой ящик,

В Нети «сеть» – сыграла в ящик:

До-ре-ми-до-ре-до*, мальчик! –

Песнь прощальную свою…

Сисадмины – камарилья! –

Потребляют сенсимилью,

Попадью и свинский хрящик,

Или просто гнусно пьют…

Где ты, белая карета?!

Знаешь, в Рио ходят летом

Только в белом, брат мусью…

_______________________

* нецензурн. (муз.)

Нынче солнце – в Красной книге, не иначе.

Или нерв глазной истрёпан о трактаты

О грядущем благоденствии народов,

Или будущее, светлое – не светит…

То-то рыжий энергетик экономит!

(Больше б рыжих – всё б жилось, мой друг, поярче)

Слышь-ка, Брейгель! Ты б вернул глаза калеке!

Шёл бы каликой прозревшим я…

Да плакал

Над красивым солнцем в дивной красной книге…

I.

Язык онемел.

Голем вылеплен голым.

Коль словом не смел,

Канет кровушка горлом:

Вонзят штык-перо

Да в ярёмную жилу.

Безмолвствуй, народ.

Долго ль быть тебе живу?..

II.

Выучиться грамоте. Охранной.

И стеречь себя от искушенья

Истиной ли, бисерной забавой:

Пусть их, право слово! Пусть рыбачат...

Гилгул, фу! Не лаяй человеков...

Мне бы мысью, да по древу,

Мне б орлом под облака,

Сотку водки для сугреву,

Да красотку приласкать...

Мне бы фарта в доле ратной,

Чтоб из пешек, да в ферзи...

Мне б живым домой обратно

Из окопной, из грязи...

Изолента где, славяне?

Мне б рожки перемотать...

Как на Лысой, на горе,

Да на утренней заре

Распевался рак-отшельник,

Записной анахорет.

Дождик мыл земную твердь,

Власть над миром брал четверг.

Кто держал карманы шире,

Тех пора свистать наверх:

Запускать секретный лифт

Для ротации элит...

А шестой Гераклов подвиг

Кто-то скоро повторит.

Волну, словно полог, откинув рукой,

Шагнула на берег из пены морской.

И мир навсегда потерял свой покой,

И, сидя на пенсии, думал с тоской

"На кой я, дурак, дал ей ноги? На кой?!",

Побитый страстями, как молью, Гефест...

I.

Плети. Крест. Венец терновый.

Жаль Иудушку в петле...

Удручающе не новый

Путь Мессии на Земле...

II.

Мой брат воссел одесную

Родителя небесного.

А я – с какого бока

У батюшки припека?

Не Авель и не Каин я.

А в кущи без раскаянья

Не пустят, несомненно...

Знать, заду – рдеть. Геенно.

III.

Достаточно, стало быть – точно до ста.

Да стопка, по счастью – не Чаша Христа,

Похмелье с утра – не Вечеря с Иудой…

Сто грамм – и воскрес. Так по Сеньке и чудо...

IV.

Слов клубок,

Да спицы–междометья:

Вяжет Бог

Узор конца столетья.