Она кивнула и ушла.

– Ты что, слышал, что она за дверью? – удивился Рафик.

– Сторожит, – усмехнулся я. – А заодно и подслушивает. Кошки – они такие. Ага, – принимая сумку у Красавицы и выкладывая ее на стол, сказал я. – Играет марш, трам-пам-пам, – и вывернул ее содержимое на общее обозрение.

– Твою мать, – с тоской сказал Рафик, глядя на кучу Вещей. – Ищешь, копаешь – едва на жизнь хватает, а тут приходит новичок, ничего не соображающий, и демонстрирует такое…

– А теперь играет оркестр, – сообщил я, – и напел «Люди гибнут за металл…»

– Поешь ты фальшиво, супермен, – насмешливо сказала Лена.

– Это не главное, – разгребая кучу и доставая со дна большую металлическую коробку, ответил я. Зацепил ногтем край крышки и открыл: – Смотрим и удивляемся.

– Удивил, – после паузы сказала Лена. – Можно? – Она осторожно взяла в руки. – «Молния», – восхищенно подтвердила она, – точно как в описании. По цвету полная.

– Дай сюда, – вырвал у нее из рук Рафик. – Обалдеть, и там такого много?

– Нам, – подчеркнуто сказал я, – хватит. – Ну как, работаем в доле? Компания с ответственностью. Вы мне обеспечиваете прикрытие. А я вам десять процентов от продажной стоимости, – я кивнул на сумку. – Будет еще, это не последнее.

– А мои ребята?

– Нет. Возьми среднюю сумму, сколько они имеют, умножь на два. Их заработок – твое дело. Оружие, лошади и всякая необходимая амуниция – можно договориться, но чем меньше они знают, тем лучше. Нам совершенно не нужно, чтобы кто-то проболтался и дошло до эльфов. Не согласятся – отдай раскопки, пусть сами работают. Если надо кого-то дополнительно привлечь, им подробности тоже знать не нужно, – работают на зарплате. Только вы и я.

– А ты, Леха, не думал, что лучше тебе с Кулаком поговорить? У него и возможностей больше.

– Думал, – легко согласился я, – но не хочу. Вы мне друзья, а он, в лучшем случае, деловой партнер. Если дойдет до каких-то проблем с властями или эльфами – кинет и не задумается.

Рафик медленно положил «Молнию» и отошел к окну. Задумчиво глядя на стол, он сообщил:

– Как раз друзья-то и кидают. Из жадности.

– А я рискну. А ты?

Неожиданно расплакалась Оля. Все время дети спокойно спали в обнимку, но сейчас она решила напомнить о себе.

– Что такое, – заворковала Лена, беря ее на руки. – Что у нас не слава богу?

Найденыш тоже проснулся и, засунув палец в рот, стал изучать, как положено обращаться с детьми. Я принял его изрядное удивление. «Ага, – подтвердил мысленно, – тут тебе не там. Будешь так себя вести, вырастешь слабым».

Найденыш задумался. Что там из него вырастет, пока было не понять, но маг получится сильный. Образы ловил моментально, а вот говорить пока не желал. Сравнить, насколько умнее нормального ребенка, я не мог при всем желании. Не было у меня опыта общения с малолетними детьми раньше, не считая Таньки, от которой, пока она была маленькой, я стремился смыться. Тем более такого, когда ребенок явный эмпат.

– Ладно, – сказал я вслух. – Утро вечером мудренее. Обсудите без меня, может, что умное придет в голову. А мы пойдем спать. Мави – на улицу. И не обижай Зою – ты в гостях. – Кошка отчетливо расплылась в улыбке и гибко скользнула мимо, совсем не случайно зацепив меня боком. Я придал ей ускорение толчком ногой в зад, чтобы знала, кто начальник. Дело абсолютно привычное и обид не вызывающее. Потом поднял с пола Найденыша и, повесив на плечо сумку с ценностями, вышел.

Черепаха спокойно спала, разлегшись поперек кровати, даром что та для нее непривычно высокая. Одежда аккуратно сложена на стуле. Я проверил – ноутбук она выключила. Потом привычно уселся на пол и вошел в транс. Двадцать-тридцать минут в таком состоянии, прогоняя все происходящее за день и снова прокручивая сомнительные моменты. Потом по очереди отработал каждую группу мышц, профилактически проверил правильность работы органов и отсутствие заболеваний. Главное, не сачковать ни по каким причинам, говорил Старик. Если что-то плохо, надо об этом знать заранее, а исправить никаких проблем. Слово «сачковать» Старик, естественно, не знал, но смысл у его речей именно такой.

Он почти год делал мне дырку в голове, заставляя изучать внутреннее строение организма и его реакцию в разных ситуациях. И не всегда это приятно, лучше всего изучать подобные вещи, испытывая их воздействие на себе в ослабленной форме, после чего проводить лечение. Хорошо еще, что в большинстве случаев не требовалось делать это путем проб и ошибок, медленно и болезненно, чтобы выяснить, что именно не так и каким образом следует проводить лечение. Рецепт имелся уже готовый, и Старик наблюдал за процессом со здоровым интересом естествоиспытателя.

С каждым разом его наука становилась все обыденнее и теперь вместо напряжения и усталости давала ощущение хорошего самочувствия и уверенности в собственном непрошибаемом здоровье. За два года я так и не обнаружил ничего существенного, за исключением ран и попытки отравления. Организм честно выполнял свою работу, устраняя мелкие недостатки без команды. В любом случае, когда я перекидывался в другую форму, подобные знания совсем не лишние. Без постоянных тренировок могли возникнуть проблемы – далеко не вся химия человеческого тела соответствовала звериной.

Я закончил свои тесты, встал, разделся и, отодвинув Черепаху на другой конец кровати, завалился спать. Девушка, не просыпаясь, прижалась ко мне. Иногда обычаи оборотней доводили меня до белого каления. Они считали совершенно нормальным посторонним людям прижиматься, трогать друг друга и спать в одной постели голыми. Это что-то бессознательное, как щенки, которые вечно возятся вместе и, если их лишить общения, впадают в депрессию. Но я-то был человек – хотя бы психологически. За два года невозможно избавиться от некоторых предрассудков, тем более чисто рефлекторных. Спать в одной постели с голой девушкой и ничего при этом не предпринять, нормальным не считал, но как раз делать ничего и не хотел.

Прекрасно знаю, что Черепаха только обрадовалась бы, но еще и очень хорошо знал своего друга с красивым имечком Пинающий Медведь, пришедшего ко мне одним из первых, который имел на нее очень определенные виды, и не хотел его обижать. На самом деле, несмотря на присутствие слова «медведь» в имени, он был волком, зато пинать умел просто замечательно, выступая у меня наряду с Живым основным спарринг-партнером в тренировках с холодным оружием, и изредка в волчьем виде. Меньше всего мне были нужны проблемы с ревностью. Не хотел я брать Черепаху, но на эльфов должен был глянуть хороший маг, а сильнее нее в Клане никого не было. Койот официально приняла клятву, связав себя с Кланом, но в последнее время безвылазно сидела возле Старика.

Какая бы он ни был большая сволочь, а он именно таким и был, для меня лично и для Клана он сделал много. За одну помощь в освоении коротких дорог я вполне мог бы простить все остальное. Он совсем плох, а с его смертью пауки могли повести себя непредсказуемо. Тогда надо будет уносить ноги всему Клану, и именно для создания запасной базы и приехали.

Встал я рано и первым делом отправился проведать лошадей. Это в автомобиле можно выключить двигатель, вытащить ключи и, хлопнув дверцей, идти по своим делам. Лошади требуют внимания и регулярно еды и воды. Да и желающие спереть единственное стоящее средство передвижения – что на равнинах, что в Зоне – всегда найдутся. Одна радость – лошадиных оборотней не существует, а то были бы большие проблемы. Ездить на себе такие бы ни за что не позволили, а любых неразумных родственников оборотни целенаправленно убивали.

Так что лошади к общему облегчению оставались рабочей скотиной – в меру умной и послушной хозяину. Впрочем, очень ценной, и оборотень, вздумавший засунуть в рот лошади железные удила и рвать ей рот, быстро бы получил по ушам от всех знакомых и не знакомых. Можно использовать только мягкие, кожаные, а самые хорошие наездники прекрасно обходились и вовсе без них. Обучение верховой езде у Народа начиналось с раннего детства, существовали даже особо ценимые Мастера своего дела, занимавшиеся по совместительству еще и разведением лошадей. Так что и сейчас за моей спиной улыбались и отпускали ехидные замечания.