Теперь обратимся к результатам. Когда Хрущев впервые приехал в Америку, во время приема, который транслировался по телевидению, он заявил, что собирается похоронить нас, так как «научно» доказано, что коммунизм — политическая система будущего, которой предначертано править миром. Что же на это ответил наш оратор? Мистер Генри Кабот Лодж сказал, что наше общество основано на вере в Бога. Перед приездом Хрущева лидеры консерваторов, включая сенаторов и представителей Белого дома, выступали с возмущенными протестами против его визита, но единственной акцией, которую они предлагали американскому народу, единственной формой протеста была молитва и панихида по хрущевским жертвам. И если представители самой мощной державы в мире, страны, которая якобы предана борьбе за свободу, предложили молитву в качестве единственного оружия — этого достаточно, чтобы дискредитировать Америку и капитализм как у себя в стране, так и за границей.

Этот небольшой роман был впервые опубликован в Англии в 1938 году. Его тема — значение «эго». Действие переносит нас в общество будущего, где царит абсолютный коллективизм со всеми вытекающими из него последствиями: люди впали в примитивное варварство и застои; слово «я» исчезло из языка, нет местоимений единственного числа, о себе человек говорит «мы», а о другом — «они». Герой романа, человек, наделенный сильным разумом, открывает для себя значение слова «я». Отрывок из романа — часть монолога героя, посвященного этому открытию.

Я существую. Я мыслю. Я желаю…

Что я должен сказать еще? Эти слова. Это ответ.

Я стою здесь, на вершине горы. Я поднимаю голову, я простираю руки. Это мое тело и мой дух, это конец поисков. Я хотел познать суть вещей. Я сам есть эта суть. Я хотел найти оправдание существованию. Моему существованию не нужно оправдания, не нужно официального разрешения на существование. Я сам себе оправдание и разрешение…

Может быть, земля, на которой я стою, — центр мироздания, а может, лишь маленькая пылинка, затерянная в вечности. Я не знаю, и мне это безразлично. Зато я знаю, какое счастье могу испытать на этой земле. И мое счастье не нуждается в более высокой цели для оправдания себя. Мое счастье — не средство достижения какой-то цели. Оно само цель. Предмет стремления. Самоцель.

Точно так же и я не средство для каких-то целей, поставленных другими людьми. Я не орудие в их руках. Я не слуга для исполнения их желаний. Я не повязка для их ран. Я не жертва на их алтаре…

Я ничего не должен моим братьям, но и от них не жду жертв. Я никого не прошу жить для меня, но и сам не живу для других. Я не жажду ничьей души, но и моя душа создана не для их прихоти.

Я не враг и не друг братьям моим, для каждого из них я — то, что каждый из них заслужил. Чтобы заслужить мою любовь, братьям моим недостаточно просто родиться. Я не раздаю свою любовь просто так, не отдаю ее случайному прохожему по первому требованию. Я чту людей своей любовью. А честь надо заслужить.

Я выберу себе друзей среди людей, а не среди рабов или господ. И я выберу только тех, кто мне приятен, их я буду любить и уважать, но не стану ни командовать ими, ни повиноваться им. Мы соединим наши руки, когда захотим, или, если пожелаем, пойдем порознь. Ибо в храме духа своего каждый одинок. И пусть каждый хранит свой храм неоскверненным и незапятнанным. И пусть соединится с другими, если хочет, но только за пределами своего святого порога.

А слово «мы» да не будет произносимо, кроме как по личному выбору и обдуманно. Это слово нельзя ставить первым в душе человека, в противном случае оно становится чудовищем, корнем всех зол на земле, причиной пыток одного человека другим и невысказанной лжи.

Слово «мы» — это известь, вылитая на людей, которая застывает и твердеет, как камень, и подавляет все, так что и белое, и черное равно теряются в его серости. С помощью этого слова порочные крадут добродетель у непорочных, слабые крадут мощь у сильных, дураки крадут мудрость у мудрецов.

Что моя радость, если любые руки, даже нечистые, могут дотронуться до нее? Что моя мудрость, если даже дураки могут править мною? Что' моя свобода, если даже прокаженные и бессильные — мои господа? Что моя жизнь, если я могу только склоняться, соглашаться и повиноваться?

Но я покончил с этим вероисповеданием порчи.

Я покончил с чудовищным «мы» — именем рабства, грабежа, страдания, лжи и стыда.

И теперь я вижу лицо бога, я возношу этого бога над землей — того бога, которого люди искали с тех пор, как появились на свет, того бога, который даст им радость, мир и гордость.

Этот бог — одно слово: «Я».

Повесть опубликована в 1937 году и переиздана в 1959-м. Ее тема — человек против государства; высшая ценность человеческой жизни и зло тоталитарного государства, утверждающего свое право жертвовать личностью. Действие разворачивается в Советской России. Отрывок из повести — монолог Киры Аргуновой, обращенный к Андрею Таганову. Кира вступила в связь с Андреем, чтобы спасти жизнь Льва Коваленского, которого любила. Андрей, влюбленный в нее молодой коммунист-идеалист, начинает осознавать важность личных ценностей, когда после ареста Льва за политическое преступление узнает правду об отношениях Киры с ними обоими.

Ты не знал. Хотя все было очень просто и довольно обыденно. Пройдись по забитым людьми чердакам и подвалам ваших красных городов и ты обнаружишь множество подобных случаев. Он хотел жить. Ты считаешь, что все живое имеет право на жизнь? Я знаю, что для тебя это ново. Но он из тех, кто должен был жить. Таких немного, и вы не берете их в расчет. Врач сказал, что он умрет. А я любила его. Теперь и ты знаешь, что это значит, не так ли? Ему нужно было совсем немного. Только покой, свежий воздух и хорошее питание. Неужели он не имел на это права? Твое государство сказало «нет». Мы просили. Мы унижались, умоляли. Знаешь, что они сказали? Врач в больнице сказал, что сотни стоят на очереди…

Ты должен это понять. Никто не понимает. Никто не видит этого, кроме меня, а я ничего не могу поделать. Я вижу это, и ты тоже должен прозреть, понимаешь? Сотни. Тысячи. Миллионы. Миллионы чего? Желудков, голов, ног, языков и душ. Даже не имеет значения, составляют ли эти части целое. Просто миллионы. Просто плоть.

Человеческая плоть, зарегистрированная и пронумерованная, как консервные банки на магазинных полках. Интересно, их принимают поштучно или на вес? И у них была возможность жить. А у Льва не было. Он был всего лишь человек. Вы признаете только булыжники для мостовой. А бриллианты бесполезны, они слишком ярко блестят на солнце, это режет глаза, слишком тверды для сапог, марширующих к пролетарскому будущему. Дороги не мостят бриллиантами. Им находят достойное применение, но ты этого не знаешь. Вот почему вы приговорили к смерти его и других таких, как он. Там был такой важный комиссар, и я пошла к нему. Он сказал мне, что сотни тысяч рабочих погибли на гражданской войне, так почему бы одному аристократу не умереть за Союз Советских Социалистических Республик? Что такое Союз Советских Социалистических Республик в сравнении с личностью человека? Но это вопрос не для тебя. Я благодарна тому комиссару. Благодаря ему я смогла сделать то, что сделала. Я не ненавижу его. Это ты должен ненавидеть его. То, что я сделала с тобой, сначала сделал он.

Вот в чем вопрос: почему бы одному аристократу не умереть за Союз Советских Социалистических Республик? Тебе этого не понять. Ты, и твои великие комиссары, и миллионы других таких, как ты, как они, вот что вы принесли миру. Неплохой подарочек! Но один из вас уже получил по заслугам. Я отплатила тебе за все то горе, что причинили твои товарищи. Как тебе это нравится, товарищ Таганов, член Всесоюзной Коммунистической партии? Вы учили, что наша жизнь ничто по сравнению с государством, — почему же ты так страдаешь сейчас? Я довела тебя до отчаяния, почему же ты не говоришь, что жизнь одного человека не имеет значения? Ты любил женщину, а она бросила твою любовь тебе в лицо! Зато в прошлом месяце пролетарские шахты Донбасса выдали на гора сто тонн угля! У тебя было два алтаря, и ты вдруг увидел на одном из них шлюху, а на другом — гражданина Морозова? Зато пролетарское государство экспортировало в прошлом месяце десять тысяч центнеров пшеницы! У тебя выбили почву из-под ног? Зато пролетарское государство строит на Волге новую электростанцию! Почему ты не улыбаешься и не поешь гимны коллективному труду? Он на месте, твой коллектив. Иди, присоединяйся. Разве с тобой что-то случилось? Это всего лишь личная проблема частной жизни, которая может волновать только представителей доживающего свой век старого мира. Разве у тебя нет высшей цели? Эти слова часто употребляют твои товарищи. Или все-таки есть, товарищ Таганов?..