Если в данном случае я чуть не сломал себе позвоночник, то в другой раз слон-самец хотел своими клыками пригвоздить меня к внутренней стенке товарного вагона. Это случилось на Гамбургском вокзале Штерншанцен, где мы грузили слонов для Америки. Мои помощники как раз отлучились, и я остался только с одним из моих людей вместе с огромным слоном высотой почти шесть футов. Вдруг ни с того ни с сего я получил страшный удар сзади и увидел у себя под боком длинные желтые слоновые клыки. У меня молниеносно мелькнула мысль, что слон хочет пригвоздить меня к стене. Удар был сильный, но, к счастью, я попал между клыками, которые страшно сжимали мне ребра. По-видимому, я инстинктивно сделал резкий поворот и уже через секунду со стоном повалился на пол вагона, откуда меня вытащил сторож. Благодарение богу, я отделался только ссадинами и синяками: страшные бивни прошли с обеих сторон тела через платье и панталоны.
Расскажу еще об одном злом слоне, который находился у меня в середине восьмидесятых годов. Однажды он чуть не убил человека, который был спасен только благодаря подоспевшему к нему на помощь сторожу, привыкшему к повадкам этого слона. Животное сразу же успокоилось, вняв увещеваниям сторожа. Я принес морковь и хлеб, которыми кормили слона. Кстати принесли и прочные веревки, одну из них прикрепили к передней ноге слона, другую к задней, и медленно повели его в стойло, где концы веревок прикрепили к железному столбу и закручивали их до тех пор, пока слон не очутился на предназначенном ему месте. В этот момент сторож, который пропустил уже конец веревки через железное кольцо, вделанное в стену, хотел проскользнуть сзади двух других слонов, стоявших поблизости от вновь прибывшего. Но не тут-то было. Внезапно ярость снова овладела великаном. Так как канаты держали его, он с такой силой ударил стоявшую рядом слониху, что сразу повалил ее наземь, хотя та была ростом не многим менее, чем он сам. Падая, она к тому же чуть не свалила своего соседа. Много раз я видел проявление силы у слонов, но этот «номер» превосходил все виденное мною ранее.
Трудно решиться убить дорогостоящее животное. Но в этом случае я не колеблясь принял решение. Нужно было убрать слона, не дожидаясь, пока произойдет несчастье. Однако казнь пришлось отложить, потому что на следующий день я уезжал в Англию. Там я случайно рассказал эту историю мистеру Роланду Варду, который делал чучела и препарировал черепа животных для обширного круга любителей. Мистер Вард сделал мне по этому поводу оригинальное предложение. Он сказал, что купит животное, если это недорого будет стоить, так как уверен, что найдет «спортсмена», готового заплатить пятьдесят фунтов стерлингов за удовольствие застрелить слона. И в самом деле, спустя неделю он прибыл в Гамбург в сопровождении новоявленного Нимрода, который привез с собой целый арсенал разного оружия. В десять часов утра должна была состояться «Охота на слона в стойле». Чтобы создать более подходящую обстановку, я приказал вывести слона на волю и привязать его к стене дома так, чтобы он не мог вырваться и убежать.
Стену обшили толстыми досками, чтобы пуля не могла дать рикошета. Приближался торжественный момент — пришли полицейские. Часы уже пробили десять, но не было стрелка. Когда прошел еще час, я сам поехал в город и привез обоих англичан. В двенадцать мы уже были на месте. Спортсмен привез с собой весь свой арсенал смертоносного оружия. По-видимому, его так охватила охотничья лихорадка, что он сделался нервным и был настолько взволнован, что никак не решался выстрелить в слона. Один из моих агентов, присутствовавший здесь случайно, предложил сделать за англичанина выстрел, однако на это покупатель слона не дал своего согласия. Наконец, я предложил задушить животное; против этого он не возражал. Приговоренного связали и отвели обратно в стойло, надели ему петлю на шею, пропустили канат через кольцо, прикрепленное к балке под потолком, и шестеро моих людей, державших конец каната, приступили к экзекуции. Я скомандовал: раз, два, три! И по третьему разу слон отделился передними ногами от земли. Почти немедленно после этого голова его склонилась набок, гигант потерял почву под ногами и грузно упал. Через минуту животное уже околело. Так кончил жизнь этот Голиаф, чтобы праздновать свое воскрешение в виде чучела в Гамбургском музее.
Перейдем теперь к более веселому! Среди моих знакомых слонов животные с плохими характерами составляли исключение. Значительно большая часть запечатлелась в моей памяти своим умом, сообразительностью, добродушием и привязчивостью. Самый сообразительный и жизнерадостный слон, который когда-либо проходил через мои руки, был самец семи футов роста, с двумя футовыми бивнями. Когда мне предложили купить слона, он еще находился на пути в Европу. По описанию это должно было быть очень смирное животное. Я принципиально неохотно покупаю самцов, так как они, достигнув известного возраста, в определенные периоды становятся злобными. Но визит на пароход, с которым прибыл этот слон, окончательно убедил меня, что он действительно был смирным.
Стояла уже поздняя осень. Бедный путешественник находился на палубе на открытом воздухе и от холода дрожал всем телом. Он был болен, что сразу можно было заметить по экскрементам. Но когда он попал в зоопарк, то хорошее теплое стойло, чистая соломенная подстилка, заботливый уход, за которым я сам тщательно наблюдал, произвели чудеса. Я никогда не видел более привязчивого слона, чем этот. Он радостно трубил, заслышав мои шаги или мой голос, и выпрашивал у меня подачку, которую я ему обычно давал. Моего нового друга я назвал Боско, под этим именем он играл впоследствии важную роль в цирке.
Уже спустя месяц на Боско нашелся покупатель — владелец одного аргентинского цирка. Он купил слона с условием, чтобы Боско был обучен разным фокусам. На это я потребовал покупателя шесть недель сроку, а пока продал ему для его цирка готовую группу красивых дрессированных львов, которая вместе со своим укротителем выехала первым пароходом в Буэнос-Айрес. Вместе с покупателем Боско мы взялись за дрессировку слона и вскоре увидели чудеса. Все слоны умны, но Боско все схватывал с поразительной легкостью. Это было не просто понимание, это был настоящий талант. В течение нескольких дней он выучился ходить по бочкам. В первый же день он стал у нас садиться и ложиться. Достаточно было самого легкого понуждения, животное буквально шло нам навстречу, Не прошло и четырех недель, как Боско ходил по бутылкам, мог стоять на задних ногах, делать стойку. Он садился за накрытый стол, звонил в колокольчик и приказывал обезьяне служить себе, пил из бутылки, ел с тарелки, короче, он сделался заправским артистом. Через шесть недель мой покупатель, очень довольный Боско, уехал с ним в Южную Америку и, выступая там в постоянно переполненных цирках, заработал так много денег, что через четыре месяца снова вернулся в Гамбург с туго набитым бумажником и купил новую партию зверей.
Мне довелось потом снова встретить своего большого друга Боско, причем самым неожиданным образом. Прошло два года, и как-то, вернувшись из путешествия, я нашел слона в нашем стойле, куда его поставил южноамериканец. Хотя уже был поздний вечер, я немедленно отправился проведать старого друга. В стойлах было темно. «Хэлло, Боско», — воскликнул я и в ответ услышал радостный крик. Когда я подошел ближе и, приветствуя его, протянул ему несколько кусочков хлеба, слон начал издавать довольные, захлебывающиеся гортанные звуки, свойственные этим животным, когда они в приподнятом настроении. Когда он смог меня достать, то притянул совсем близко к себе хоботом и стал лизать мне лицо, не переставая радостно басить. Было трогательно наблюдать радость животного при встрече со старым хозяином, которого оно не видело два года. Прекрасное доказательство поразительной памяти слонов.
Южноамериканец был большой пройдоха. После того как Боско простоял у меня год, его хозяин купил у меня слониху со слоненком и со всеми тремя слонами вернулся обратно в Буэнос-Айрес. Там он устроил дикую, но привлекшую внимание публики рекламу. Боско был послан в Европу якобы для того, чтобы вступить в брак. Теперь он возвращается обратно с женой и ребенком, чтобы предстать в кругу своей семьи перед уважаемой публикой на Рио-де-Ла-Плата. Благодаря этой удачной выдумке аргентинец снова сорвал огромный куш.
