— Я развеялась, — ответила индианка. — И обзавелась новым нарядом.

— А мне казалось, что ты получаешь удовольствие. Тогда, на танцплощадке…

— Да, это место было заряжено какой-то энергией, — сказала Ким с мимолетной улыбкой. — Я поддалась влиянию момента.

— Мне ли не знать, что это такое, — устало произнесла Мэдисон.

Выйдя из здания аэропорта, они взяли такси и вместе доехали до центра города. Водитель — разговорчивый армянин — первой высадил Мэдисон. На прощанье она предложила Ким как-нибудь встретиться и вместе пообедать.

— Звони, — ответила Ким, подняла стекло, и такси уехало.

Но они обе знали, что вряд ли встретятся снова. Главное, что хотелось сейчас Мэдисон, — позабыть обо всем, что с ней случилось, а Ким всегда будет болезненным напоминанием об этом.

Соскучившийся по хозяйке Сламмер буквально обезумел при ее появлении. Он лаял и скакал по прихожей, колотя хвостом по собственным бокам.

— Нехорошо я с тобой поступаю, правда? — проговорила Мэдисон, соскользнув по стене на пол и принимаясь чесать ему пузо. — Постоянно тебя бросаю. Мы с тобой уже не гуляем подолгу, я все время в плохом настроении… Но теперь все будет иначе, обещаю. Все пойдет по-прежнему.

Сламмер коротко гавкнул, показывая, что все отлично понимает и не в претензии. Вероятно, он не врал. Сламмер был очень умным псом.

Мэдисон поднялась с пола и, подойдя к автоответчику, стала прослушивать сообщения, накопившиеся за время ее отсутствия. Звонили все те же: Виктор, который никак не желал угомониться, Виктор, интересовавшийся, как идут у нее дела со сбором материалов, Джеми, Майкл, черт бы его побрал! Она не хочет иметь с ним ничего общего. Даже — говорить по телефону.

Мэдисон второй раз за день приняла душ и снова вернулась мыслями к событиям прошлой ночи. Теперь Саут-Бич и все, что там произошло, казалось далеким и нереальным. Ким сказала, что там царила какая-то особая атмосфера, и была права. Какой-то чувственный дурман, который окутал Мэдисон и сделал ее беззащитной.

Одевшись, она отправилась в редакцию.

Виктор приветствовал ее с наигранным энтузиазмом.

— Моя лучшая сотрудница решила осчастливить меня своим посещением! — издевательски прорычал он. — Какое счастье!

— У меня были дела в Майами, — пояснила Мэдисон.

Брови редактора удивленно поползли вверх.

— В Майами? — переспросил он. — Какого черта тебя туда понесло?

— Ты обязательно должен свозить свою жену на Саут-Бич, Виктор, — проговорила Мэдисон. — Только там она сможет избавиться от всех комплексов и по-настоящему раскрепоститься.

— Не понял? — Брови Виктора залезли чуть ли не на макушку.

Мэдисон рассмеялась.

— Поверь, это место очень раскрепощает.

— А-а, — протянул Виктор, — судя по всему, кто-то неплохо оттянулся.

— Оттянулся, не оттянулся — это не важно, — сказала Мэдисон. — Кстати, я хочу, чтобы ты отправил со мной в Лас-Вегас другого фотографа. Джейк Сика для этой работы, пожалуй, не годится.

— Опоздала, — гаркнул Виктор. — Я его уже нанял. Кроме того, он — классный фоторепортер.

— Черт! — пробормотала она.

— А в чем, собственно, дело?

— Я подумала, что ты можешь покопаться в своей дурацкой картотеке и отыскать координаты Анны Лейбовиц. Ее работы просто потрясающи.

— То-то в «Вэнити фэйр» обрадуются! — проговорил Виктор, поджав губы. — Она работает на них.

— А мне вот захотелось для разнообразия поработать с женщиной, — сказала Мэдисон. Виктор был известен тем, что брал на работу в основном мужчин, и Мэдисон постоянно пеняла ему по этому поводу.

— Почему? — спросил он.

— А почему бы и нет? — с вызовом ответила Мэдисон. — Ты такой шовинист, Виктор!

— Я — шовинист? — с оскорбленным видом переспросил редактор. — Кстати, — проговорил Виктор, — не пора ли нам выбрать для тебя новую жертву?

— Прямо сейчас?

— Я подумываю о Брюсе Уиллисе.

— Почему?

— Он страшно недооцененный актер. Кроме того, учитывая его недавний развод, мужественную внешность и то, что он один из самых высокооплачиваемых звезд Голливуда, публика будет пускать слюни, читая твой очерк о нем.

— Почему ты так падок на кинозвезд?

— Потому что они ньюсмейкеры, и читателю интересно все, что с ними связано.

— Значит, ты хочешь еще один занудный очерк о нравах Голливуда?

— Совершенно верно.

— В таком случае, может, тебя устроит звезда «Пантер студии» Лаки Сантанджело?

— Она тоже ничего, — с энтузиазмом кивнул Виктор, — но, насколько мне известно, она не жалует нашего брата.

— А если мне удастся ее уговорить?

— Каким образом?

— Женщина с женщиной всегда договорятся. Она удивительный человек. Добиться столь многого, будучи женщиной! Я немного знакома с Алексом Вудсом — помнишь такого? Он едва не снял фильм по моему сценарию о девочках по вызову, и, насколько мне известно, он очень дружен с Лаки. Отправь меня на побережье, и я попробую достать ее с его помощью.

— Ты что, хочешь снова смыться из Нью-Йорка?

— У меня было слишком много личных проблем, и теперь я хочу развеяться.

— Ах да, конечно, — вспомнил Виктор. — Смерть матери стала для тебя настоящей трагедией.

— Даже хуже, — сказала Мэдисон, а про себя подумала: «Если бы ты только знал!» — Но сейчас мне не хочется об этом говорить.

— Ты уверена, что не хочешь выговориться? — спросил Виктор, буравя ее пытливым взглядом. — Я очень благодарный слушатель.

— Как-нибудь в другой раз. Когда все это уляжется внутри меня.

— Ну гляди, Мэдисон, — с озабоченным видом проговорил Виктор. — В конце концов, ты знаешь: я всегда к твоим услугам.

— И это — единственное светлое пятно, — грустно улыбнулась она. — Я узнала, что у меня много преданных друзей.

— Ничего удивительного, — торжественно проговорил Виктор. — У человека такие друзья, каких он заслуживает, а ты, моя дорогая, заслуживаешь самого лучшего.

Мэдисон вышла из здания редакции, прошла всего несколько метров по Лексингтон-авеню и тут же услышала, как кто-то окликает ее по имени. Она остановилась и обернулась. По улице к ней бежал Джейк Сика.

— Привет, — воскликнул он, поравнявшись с Мэдисон, — я так и знал, что это ты.

— Ага, — ледяным тоном ответила она, — кого мы видим! Странствующий фотограф! Ну, здравствуй, незнакомец.

— Незнакомец? — удивленно посмотрел он на нее. — Прошло всего две недели, и я уже незнакомец?

— Хорошо ли провел время в Париже? — осведомилась Мэдисон со сталью в голосе. — Я думаю, хорошо, коли даже ни разу не позвонил.

— Я не звонил потому, что ненавижу эти проклятые автоответчики.

— Ты хочешь сказать, что звонил мне, но постеснялся оставить сообщение на автоответчике?

— Нет, я не звонил, поскольку знаю, что у тебя постоянно включена эта дьявольская машинка. Я решил, что все равно увижу тебя, когда вернусь.

— Правда?

— Правда. А сейчас я иду к Виктору. Пойдем вместе?

— Я как раз от него.

— Вот и пойдем. Устроим ему сюрприз.

«Сюрприз будет для тебя, — подумала она. — Если у Виктора хватит духа, он снимет тебя с командировки в Вегас, и тогда — прощай, Джейк!»

— Нет, спасибо, — ответила Мэдисон, изобразив скуку на лице.

— У тебя усталый вид, — сказал он. — Что-нибудь случилось?

«Твою мать, Джейк Сика! Я не устала, я измотана. Выжата как лимон. В том числе — и от секса, которым занималась ночью. Великолепного секса, между прочим! Самого лучшего в моей жизни! А ты даже понятия не имеешь, через что я прошла, с тех пор как ты уехал. Ну и пошел в задницу!»

— Я только сегодня утром вернулась из Майами, — сказала она вслух, стараясь, чтобы ее голос звучал не слишком неприязненно. — Собирала материал о нескольких клубах на Саут-Бич. Всю ночь глаз не сомкнула, так что сам понимаешь…

— Значит, в Майами? — сказал он. — Наверное, неплохо провела время?

— Это точно. Времени зря не теряла.