Волшебное «молодец». Волшебное «Умница».

Школа… Параллельная жизнь, параллельный мир.

— То есть, дома тебе было плохо, но хотя бы в школе было хорошо? — спрашивает Костя.

— В целом, да… Слушай, я сейчас вспомнила. Наверное, наши отношения с мамой начали портиться где-то со второго класса. То есть, с момента, когда я начала проявлять самостоятельность. А до этого, кажется, всё было хорошо…

После первого класса Аню, по ее просьбе, отправили на месяц в летний детский лагерь. Там Аня почти сразу начала сильно скучать по родителям. Пряталась от других детей за кустами и плакала.

Провожая дочку в лагерь, мама пообещала приезжать к ней каждую субботу на целый день. В первую субботу Аня сразу после завтрака побежала к лагерным воротам. Они были открыты, рядом с ними стояли девочки из старшего отряда с повязками на рукавах.

— Наружу без взрослых нельзя, — предупредили они Аню.

Она остановилась неподалеку и стала смотреть на дорогу.

— К тебе должны приехать? — понимающе спросила Аню одна из дежурных.

— Да. Мама.

— Первый автобус будет через два часа, — сказала дежурная. — Иди, поиграй пока.

— Мама обещала на целый день. Она скоро придет.

— Пешком, что ли?! До трассы — три километра, по жаре, да еще и с сумкой, наверное. Иди, поиграй.

— Не пойду! — сказала Аня, топнув ножкой. — Не хочу и не пойду!

Дежурная рассмеялась.

Уже через полчаса Аня увидела маму. Та шла пешком, в обеих руках — большие тяжелые сумки.

— Мама, мама!!! — закричала Аня и побежала к ней. Мама тоже побежала ей навстречу — вместе с сумками.

Потом они сидели в лесу на бревнышке, и мама доставала из сумок гостинцы. Аня уплетала теплую жареную картошку с грибами (мама выложила ее на тарелку из термоса), вишни, персики, абрикосы.

Мама вынула из сумки новые красивые босоножки:

— Померь. Вчера купила, а теперь беспокоюсь, вдруг малы будут.

Аня надела босоножки и весело запрыгала вокруг мамы:

— Спасибо! Спасибо!

— Нравятся?

— Очень! Спасибо!

— Ну, садись тогда. Вот, я тут еще смородину принесла. И малину…

— Очень вкусно! — радовалась Аня.

— Как тебе здесь?

— Скучаю по тебе, — жаловалась Аня. — Хочу домой…

— Давай я тебя заберу? — предлагала мама.

— Тогда деньги за путевку пропадут.

— Ну и что. Раз тебе здесь плохо…

К вечеру Аня совсем успокоилась и повеселела.

— Останусь в лагере, — решила она. — Мне здесь хорошо.

К ним подошла дежурная:

— Через пятнадцать минут отъезжает последний автобус. Если не успеете на него, потом придется идти до трассы пешком. Устанете.

— Мама, ты устала? — спросила Аня.

— Нет, совсем не устала, — сказала мама. — А ты?

— И я не устала.

— Спасибо, — сказала мама дежурной. — Я пойду попозже, пешком.

Перед отбоем мама проводила Аню до ее комнаты, выложила остатки содержимого сумок в ее тумбочку и пошла назад — пешком по грунтовой дороге, три километра — чтоб успеть на последний междугородний автобус…

— А когда ты стала постарше, всё изменилось? — спрашивает Костя.

— Да. Чем старше я становилась, тем чаще мама меня ругала. Но, знаешь, во многих отношениях мамино воспитание все-таки привело к хорошим результатам. Например, она сделала меня равнодушной к тряпкам, драгоценностям и прочей ерунде, которую можно купить за деньги.

Четвертый класс.

Пятница. Мама возвращается с работы и зовет Аню:

— Хочешь новые босоножки? Татьяна Степановна купила для дочки, а они ей оказались малы. Принесла на работу, предлагает купить дешевле, чем в магазине. На, примерь. Мне нравятся. А тебе?

— Очень! — Аня прыгает по квартире в обновке, прогуливается взад-вперед.

— Нигде не жмут?

— Нигде!

— Ну, тогда я куплю.

— Спасибо!

Суббота. Мама плохо себя чувствует, весь день лежит на диване. Отец пылесосит, Аня вытирает пыль и моет пол. Вечером мама приходит в ее комнату, проводит пальцем по плинтусу, показывает палец Ане — он черный.

— Как у меня на глазах, то хорошо убираешься, — кричит мама. — А как у себя в комнате, когда я не вижу — ленишься, обманываешь меня! Не куплю тебе новые босоножки! Не заслужила!

Аня плачет.

— Хочешь босоножки? — спрашивает мама.

— Я так хотела… Я думала, что в понедельник их в школу надену…

— Обойдешься. В понедельник отнесу их обратно на работу. Это будет тебе уроком.

Воскресенье. Спокойная, радостная мама приходит к Ане в комнату. В кои-то веки у нее хорошее настроение.

— Хочешь, босоножки тебе оставим? — спрашивает она.

— Не знаю.

— Я тебя люблю, доченька. Если будешь хорошо себя вести, оставим босоножки. Мне для тебя ничего не жалко.

Теперь, когда Аня смирилась с потерей босоножек, они ей нравятся гораздо меньше. Но если сказать об этом маме, она рассердится, и будет ругаться. К тому же, босоножки Аня всё-таки хочет…

— Спасибо, — говорит она.

Вечером Аня задерживается на прогулке и возвращается не в семь часов, как обещала, а в половине восьмого. Мама встречает ее криком:

— Я во всем себе отказываю, лишь бы ей что-нибудь купить, а она даже вовремя прийти не может! Не получишь босоножки! Не заслужила!

Аня плачет.

Понедельник. Мама возвращается с работы.

— Ну, что, ты поняла, что домой нужно приходить вовремя? И что обещания надо выполнять? Если я тебе сказала в семь и ты пообещала, то должна прийти в семь. Поняла?

— Поняла.

— Ну, тогда держи босоножки.

Ане больше не нравятся босоножки. Теперь они кажутся ей совершенно некрасивыми, и Аня не хочет их носить. Но она понимает, что если сказать об этом маме, она обидится.

— Мне не надо, мама. У меня благодаря тебе и так много обуви, — дипломатично говорит Аня. — Потрать лучше эти деньги на себя. Купи себе что-нибудь.

— Да я уже за них заплатила, — отвечает мама. — Носи, мне для тебя ничего не жалко…

— Спасибо, — вежливо говорит Аня. Она ведь воспитанная девочка.

— Вот смотри, — говорит мама. — У нас в квартире стенка, ковры, хрусталь. У твоих одноклассниц в квартирах это есть?

— Кажется, нет, — неуверенно говорит Аня.

— Вот видишь! А у тебя всё это есть. Смотри, у тебя теперь три пары босоножек. У тебя две пары туфель, новые осенние сапоги, новые зимние. У тебя целый шкаф красивой одежды. У тебя полная тумбочка самых дорогих игрушек. Теперь ты понимаешь, что мы с отцом тебя любим больше, чем другие родители своих детей?

— Понимаю, — вежливо говорит Аня. Воспитанная девочка никогда не скажет родителям, что все эти вещи ей совершенно не нужны.

— Ты кому-нибудь рассказывала о своих отношениях с родителями? — спрашивает Костя.

— В детстве — никому, — говорит Аня. — Мне было стыдно.

— За родителей?

— Что ты! Конечно, нет! Я ведь была убеждена, что они всегда и во всем правы. Мне было стыдно за себя. Ведь раз меня так сильно наказывают, значит, я это заслужила. Значит, я очень плохая. Об этом стыдно рассказывать другим людям.

— Да уж…

— А, нет! — вдруг вспоминает Аня. — Один раз я попробовала рассказать. Кажется, это было в пятом классе…