В крестовом походе Немецкого ордена зимой 1344 г. против языческой Литвы, к примеру, участвовали король Богемии (Чехии) Иоанн Люксембургский, король Венгерский, граф Голландский, герцог де Бурбон, бургграф Нюрнбергский, граф Голштинский (Гольштейнский), чешские, силезские, моравские, австрийские и шотландские рыцари и многие другие. С другой стороны, всегда ли верно изображать Господин Великий Новгород – оплот весьма сомнительной, хотя и усердно воспевавшейся, в частности, декабристами вечевой «свободы» (а говоря по-простому – «кто кого перекричит»; да и «вечевых горланов» – профессиональных крикунов – можно было без особых церемоний перекупить за деньги, так что торговля думскими голосами является отнюдь не изобретением нашего времени!) неким щитом, якобы прикрывавшим всю Русь с запада, от натиска «агрессивного римского католицизма». Это Новгород-то, изначально бывший не только источником постоянных и направленных всегда на подрыв власти общерусского великого князя, где бы он ни сидел – в стольном ли Киеве, Владимире, Суздале, Твери или Москве! – кровавых смут, но и, самое главное, лютых ересей! Стригольники, жидовствующие и прочие еретики – все они расползались по Святой Руси не откуда-нибудь, а именно из славного Новгорода и другой «северной республики» – Пскова (высокомерно именуемого новгородцами своим «посадом», а говоря по-нашему – «пригородом»)!

Новгород постоянно враждовал с Псковом. Хорош защитник русской государственности и Православной веры, который даже свою долю дани татаро-монголам отдавал очередному общерусскому великому князю лишь ценой большой крови и постоянно интриговал против каждого великого князя Владимирского, натравливая на него других князей, подкупленных новгородским «заволочским» серебром! Этому безобразию был положен конец только великим государем Московским и всея Руси Иоанном III, в результате двух войн силой (причем при активной поддержке другого «ревнителя свободолюбивых вечевых традиций Северной Руси» – упомянутого выше «новгородского посада» Пскова!) усмирившим и подчинившим своей державной воле вконец запутавшийся в собственных интригах Господин Великий Новгород. А окончательно вбил осиновый кол в гроб этого оплота «вечевых свобод» и ересей царь Иоанн Васильевич Грозный, верховный магистр ордена православных опричных рыцарей, выступивший, промыслительно (как это ни покажется кому-то странным), в роли «мстителя» за разгром новгородским войском войска другого христианского рыцарского ордена на (или, по мнению иных историков, при) Чудском озере пятью столетиями ранее!

Что касается «дружеских уз», существовавших, по мнению иных горе-историков, между рыцарями Святой Девы Марии и татаро-монголами, которым они якобы служили чем-то вроде проводников, то наглядным свидетельством этой «нерушимой дружбы» может служить хотя бы битва под Лигницей (Вальштаттом) в 1241 г., в которой силезский князь Генрих Благочестивый со своими польскими и немецкими рыцарями – главным образом, иоаннитами, тамплиерами и тевтонскими «кавалерами Пресвятой Девы Марии» – пал под татарскими стрелами и саблями, но преградил туменам Батыя дальнейший путь на Запад! А в 1389 г. тевтонские «псы-рыцари» в союзе с литовским князем Александром-Витаутасом (Витовтом) и православными русскими князьями (в том числе и знаменитым воеводой Дмитрия Донского – Дмитрием Боброком-Волынцем, фактическим победителем ордынского войска Мамая на поле Куликовом девятью годами ранее!) сразились на Ворскле с татарской ордой хана Едигея и своей кровью засвидетельствовали верность вере Христовой!

Что же касается великой победы объединенного «славянского» (добрую половину которого, впрочем, составляли жмудь, литовцы, армяне, караимы и опять-таки татарские орды!) войска над «проклятыми крыжаками» под Танненбергом (Грюнвальдом), то ведь именно после этой «великой победы над общими врагами всего славянства» объединенные «братья-славяне», католики-поляки и литвины стали с удвоенной силой теснить «своих», западнорусских, православных «братьев-славян», и в то же время регулярно ходить огнем и мечом на Москву, пока дело не дошло до лжедмитриев, тушинских воров и Семибоярщины. Такой угрозы Тевтонский орден для Руси не представлял никогда. Наоборот, именно тевтонские рыцари, вывезенные русскими из завоеванной Ливонии, стояли у истоков создания Иваном Грозным с целью укрепления Российского государства первого в нашем Отечестве военно-рыцарского ордена – опричнины! Но об этом мы почему-то забываем, хотя это не секрет. Гораздо лучше западают в память, например, такие строки из любимой всеми нами в детстве книжки Н. Кончаловской «Наша древняя столица» (для пущей убедительности процитируем ее ниже несколько подробнее, чем в эпиграфе):

Впрочем, не станем далее «растекаться мыс(л)ью по древу», а только заметим себе, что пришла, наверное, пора отказаться от некоторых, хотя бы самых заскорузлых, штампов и попытаться трезво, без эмоций, разобраться, что это все-таки были за страшные «псы-рыцари», «не похожие на людей».

После взятия мусульманами христианского порта-крепости Аккон (Сен-Жан д’Акр) в 1291 г., сделавшего невозможным дальнейшее пребывание руководства Тевтонского ордена в Святой земле, ему пришлось перенести свою резиденцию сперва на остров Кипр, затем в Венецию, в Венгрию (точнее, Трансильванию, или Седмиградье) и, наконец, в языческую Пруссию (Боруссию, или Самбию), куда переместился основной центр могущества ордена и орденских владений. Будучи основан в конце XII в. крестоносцами в Святой земле и со временем распространив свою деятельность на Трансильванию, Пруссию и Ливонию, Тевтонский орден сражался там против язычников (половцев, пруссов, куршей, леттов, ливов и эстов), начиная с 1231 г. Именно на этих территориях, именовавшихся, подобно Русской земле, Уделом Пресвятой Богородицы (Терра Мариана), ему удалось, в отличие от Палестины, Сирии, Киликии и Греции, закрепиться «всерьез и надолго».

Начиная с 1309 г. замок, а затем – город Мариенбург (что по-немецки означает «град Пресвятой Девы Марии») или, по-польски Мальборк (что – увы! – ровным счетом ничего не означает ни по-польски, ни на каком другом языке), стал резиденцией верховного магистра одноименного ордена и центром комплекса владений, который получил у историков название «Немецкого орденского государства», хотя он не являлся, как мы увидим, ни немецким, ни государством в современном понятии этого слова. Это расположенное – главным образом – в Пруссии и Ливонии, то есть за пределами тогдашней Германии (упоминавшейся нами выше Священной Римской империи германской нации, именовавшейся в описываемое время чаще всего просто Римской империей), и потому фактически абсолютно независимое от тогдашнего (во многом чисто номинального) «главы» этой «империи» (который даже и на «своих», то есть – пусть даже чисто формально! – входивших своими владениями в империю германских князей не имел почти никакого влияния, будучи лишь «первым среди равных» и даже не имея в Германии постоянной столицы – столицей считался далекий Рим!) орденское государство, несмотря на свои своеобразные структуры и на то обстоятельство, что первоначальная задача ордена Девы Марии заключалась исключительно в уходе за больными, борьбе с язычниками и военной защите христианских миссионеров, с течением времени превратилось – в Восточной Европе – в феодальное государство, по сути дела, мало отличавшееся от соседних и втянутое в типичные межгосударственные конфликты, связанные с взаимной экспансией всех этих конкурировавших между собой на международной арене государств.