- Они решили не ампутировать руку, - сказал Эдвард, превозмогая мучительную боль. - Хотят оставить мух в ране и посмотреть, что из этого выйдет…

С болью в сердце Рэнс предупредил друга, что если мухи не справятся с инфекцией, то придется согласиться на ампутацию.

- И не смей говорить, что ты скорее умрешь, старина, - бросил он на прощание. - Так поступают только трусы!

- Ты и с одной рукой хоть куда, - заворковала Трелла, стараясь не встречаться с Рэнсом взглядом. - Вспомни-ка, что мы, бывало, выделывали с тобой по ночам! Я потом полдня не могла в себя прийти…

Рэнс направился в штаб госпиталя, рассчитывая получить помощь в поисках Эйприл, но стоило ему переступить порог и представиться, как солдат, сидевший за конторкой, радостно вскричал:

- Так вы и есть капитан Таггерт? Какая удача! Вам надлежит немедленно явиться в Ричмонд к генерал-майору Джебу Стюарту. Он знал, что вы привезли в госпиталь раненых солдат. Приказ прибыл еще вчера утром с пометкой «срочно». Так что поторопитесь!

Рэнс про себя чертыхнулся. Мысль о том, что Эйприл мается в тюрьме, жгла ему сердце, но он понимал, что если Стюарт требует его к себе, да еще так срочно, значит, дело не терпит отлагательства. Рэнс только надеялся, что все это займет не слишком много времени, а потом он снова начнет поиски Эйприл.

И вот Рэнс уже сидит в палатке, служащей Стюарту штабом и расположенной на окраине Ричмонда, а прославленный генерал объясняет, как остро нуждаются в лошадях его люди. Причем в самых лучших лошадях.

- Впереди суровая зима, Таггерт, и я хочу задать янки жару. Им не удастся забиться в берлогу, как медведям! Мои ребята не дадут им уснуть…

Рэнс знал, что генерал сдержит слово. Этот человек участвовал почти во всех крупных битвах, происходивших с начала войны.

Невысокого роста, но коренастый и крепкий, Стюарт носил длинную густую бороду, чтобы, во-первых, скрыть свой маленький подбородок, а во-вторых, казаться хоть чуточку старше, ибо этому знаменитому человеку в ту пору было всего тридцать лет. Его мужество, храбрость и постоянно ровное расположение духа снискали ему славу великолепного кавалерийского офицера. Его окружение - кстати, лично им выбранное - состояло из преданных и знающих свое дело людей. От подчиненных генерал требовал профессионализма и неукоснительного соблюдения долга. А еще Стюарт слыл глубоко верующим человеком.

- Разведка донесла, что за рекой Рапидан у янки пасутся превосходные лошади, - начал Стюарт, буравя Рэнса взглядом и пощипывая свою густую темную бороду. - Я мог бы послать туда моих бойцов. Но ни у кого из них нет такого опыта, как у вас. Мне не хотелось бы отправлять людей за линию фронта, чтобы они, рискуя собственной жизнью, вернулись с несколькими жалкими конягами. Только вы способны выбрать лучших из лучших, а именно такие мне и нужны для моих ребят - самые лучшие на свете лошади! Вы уже как-то здорово выручили меня, - на прощание напомнил он Рэнсу, - добыли отменных коней. Я рассчитываю на вас и в этот раз, Таггерт!

Отказаться Рэнс не мог. Это его долг перед Конфедерацией и лично перед этим мужественным генералом.

Итак, всю долгую зиму он скитался вместе с кавалерией Стюарта и был горд тем, что его окружают самые отважные люди в армии конфедератов. И если бы не мысли об Эйприл, неотступно преследовавшие его днем и ночью, Рэнс мог бы быть вполне доволен своей жизнью.

Лишь в середине февраля Стюарт решил дать своим солдатам небольшую передышку. Все указывало на то, что с наступлением весны война возобновится с новой силой. Значит, пока кавалеристы должны хоть немного набраться сил перед грядущими сражениями. И вот теперь, пока его боевые товарищи отдыхали от ратных трудов, Рэнс ринулся в Ричмонд.

Он разыскал Треллу, которая и рассказала ему, что Эдвард полностью излечился и снова вернулся в строй. Перед его отъездом между ними произошла серьезная стычка, и теперь девушка сомневалась в том, что Эдвард вообще вернется к ней. Трелла по-прежнему работала в борделе, но теперь уже в качестве проститутки.

Затем Рэнс с огромным трудом и только при содействии генерала Стюарта сумел выхлопотать помилование для Эйприл.

Верхом на Виртусе капитан Таггерт подъехал к зданию, где размещалось тюремное начальство, и постучал. При виде офицера огромный круглолицый верзила, качавшийся на стуле, вскочил, причем и передние ножки стула, и его массивные ножищи одновременно с грохотом стукнули об пол. Отдав честь, он представился:

- Сержант Блэкмон, сэр.

Рэнс снял перчатки и достал лист бумаги. Передавая его сержанту, Рэнс вдруг ощутил острую неприязнь к этому человеку.

- Это помилование мисс Эйприл Дженнингс, - пояснил Рэнс, пока сержант внимательно изучал бумагу. - Некоторое время назад она была незаконно заключена в тюрьму и теперь полностью оправдана. Ее надлежит отпустить немедленно.

Рэнс отметил про себя крайнюю скудность обстановки. Не ускользнули от его взора и многочисленные пустые бутылки из-под виски, валявшиеся в пыльном углу. И только тут до Рэнса дошло, что сержант до сих пор никак не отреагировал на полученное известие.

- В чем дело? - нетерпеливо спросил Рэнс. - Прикажите немедленно доставить сюда мисс Дженнингс.

- Не могу.

Блэкмон выплюнул табачную жвачку, угодив в угол, где громоздились пустые бутылки. В его злом взгляде, устремленном на непрошеного визитера, читался неприкрытый вызов.

Рэнс уже собирался спросить, что все это, черт возьми, означает, но сержант опередил его, коротко сообщив:

- Она мертва.

Прошло несколько минут, прежде чем Рэнс снова обрел дар речи. «Боже милосердный, - с горечью подумал он, - все как в прошлый раз…» Тогда он тоже вернулся за женщиной, которую, как надеялся, мог бы полюбить, и обнаружил, что она умерла. Неужели история повторяется?…

- А как… как это случилось? - с трудом выдавил из себя Рэнс и, не спрашивая разрешения хозяина, потянулся за бутылкой на столе.

Он сделал несколько больших глотков подряд, а тем временем Блэкмон рассказал, что Эйприл, оказывается, пыталась бежать из Тарборо и утонула в болоте. Через несколько дней ее тело, искусанное змеями и донельзя обезображенное аллигаторами, нашел местный фермер. Блэкмон сам и похоронил беглянку.

- Я доложил об этом куда следует. Вот мое донесение. Можете сами убедиться, капитан, - предложил Блэкмон.

Рэнс покачал головой, пытаясь удержать подступавшую к горлу тошноту. Никогда в жизни он не чувствовал себя так мерзко.

- Конечно, я никак не пометил могилу. Она ведь была просто заключенная, и мне очень жаль, что ее поместили в тюрьму по ошибке. Но ведь тогда мы этого не знали! А то, что эта арестантка умерла, так она сама в этом виновата…

Рэнс ничего не ответил, залпом допил виски и, пошатываясь, вышел из хижины. Потом у него будет время напиться по-настоящему, влить в себя столько виски, сколько будет в состоянии удержать его желудок. Господи, только не Эйприл! Только не Эйприл!…

Казалось, Виртус разделял горе хозяина. Он неспешно двинулся вперед, не дожидаясь приказания. Рэнс тупо смотрел вдаль, и перед его взором вставали смеющиеся голубые глаза, золотистые волосы и нежная улыбка Эйприл.

Он не слышал, как его окликнули, и только почувствовав, как о его руку ударился острый камешек, резко обернулся и выхватил из ножен саблю. У изгороди Рэнс увидел женщину. Она стояла поодаль от остальных и, нервно оглянувшись, снова позвала его.

- Вы ведь Таггерт, да? Вас зовут Таггерт? Она именно так вас и описывала. Говорила, вы такой красавец, что другого такого и на свете нет. Я знала, что рано или поздно вы здесь появитесь.

Сердце его гулко забилось: может быть, эта женщина что-то знает об Эйприл и расскажет о том, как прошли ее последние дни… Рэнс хотел спрыгнуть с коня, но…

- Нет-нет, оставайтесь в седле, - резко бросила женщина, снова боязливо оглядевшись. - Я не хочу, чтобы кто-нибудь заметил, что мы разговариваем. Они меня убьют или сделают что-нибудь похуже… Не спрашивайте меня ни о чем, только слушайте. Меня зовут Селма. Я дружила с Эйприл… правда, недолго. А потом, как и все остальные, отвернулась от нее, сама не знаю почему. Впрочем, сейчас это не важно. Теперь я могу загладить свою вину перед ней…