Но долго так продолжаться не могло, и ультиматум Англии поставил все с ног на голову. Потребовалось вмешательство государств, обладающих силой, равнозначной силам Англии. И вот момент настал – СССР и США официально признали Сражающуюся Францию и ее руководство единственными легитимными представителями французского народа. Дальше – больше. В Марокко, где на данный момент находится вся официальная власть Сражающейся Франции, в ближайшее время должны быть развернуты посольства Советского Союза и Соединенных Штатов, а затем, после подписания нужных договоров, туда отправится и ограниченный контингент войск, дабы англичане больше не помышляли выставлять всяческие ультиматумы. Время уже не терпит, и дипломатов нужно отправлять как можно скорее.

И вот тут в этой политической игре вырисовываются задачи для моего взвода и взвода Аверьянова – вместе с послами можно отправить небольшие подразделения для обеспечения охраны. Кого отправить на другой конец света, в чужую страну, находящуюся в состоянии войны, дабы охранять драгоценных дипломатов от посягательств врагов? Спецназ конечно же! Ну какие еще малочисленные подразделения смогут выполнять задачи в отрыве от основных сил, в полном окружении, не имея возможности отступить? Десантники, наверное, но нужных десантников еще почти нет. Маргелов еще не брался за дело… Но есть рейнджеры и бойцы НКВД, да еще и свободные от всяких дел. Почему выбрали нас? Да потому что первый батальон рейнджеров, исключая мой взвод, уже выпиливает тылы немцев и поляков на западном направлении (меня скромненько оставили в неведении, дабы не рвался на фронт раньше времени), а батальон НКВД, созданный по образу рейнджерского, – шугает румын на Украине. Так что выбор оказался невелик. В общем, втянули нашу братию в это дело по самые уши…

Одно хорошо: бесконечно сидеть в Марокко нам не придется. Прибудет контингент наших войск – и взводы быстренько вернут в Союз. А значит, задание наше продлится недели три-четыре. Но прежде до далекого африканского края нужно добраться…

В этом-то и была загвоздка.

Завтра вечером нас всех посадят в самолеты – и послезавтра ранним утром доставят в… Сирию! А оттуда мы отправимся в увлекательный недельный морской круиз… на подводных лодках! До самой, мать ее, Касабланки!

Я окончательно охренел.

Чудовищный план категорически мне не понравился. Все можно понять – и то, что сроки поджимают, и то, что ставка на наглость зачастую выручает, и даже то, что это так мы останемся незамеченными до самого конца! Но где это видано – дипломатов на подводных лодках катать?! И сколько лодок решено задействовать? У меня 45 бойцов, у Аверьянова – 40, уже, почитай, целый экипаж для современной дизельной подлодки. Нет, для двух даже! А еще и два десятка дипломатов и их свиты! Куда всех рассовать?.. Непонятно… Однако командованию виднее. Не буду пока задумываться. Задание – оно и есть задание…

Что-то тут не так.

Слишком долго мы летим…

Из Москвы до Сирии на нашем самолете (на прекрасном пассажирском авиалайнере, скажу я вам) лететь часов семь-восемь, максимум десять часов. А мы уже пятнадцать часов летим! И внизу ни на мгновение не появилось море. Ни Черное, ни Средиземное. Нет, может быть, мы еще ночью пересекли море или летим по хитроумно проложенному маршруту, исключающему пролет над морем… И гор я не видел. Ночь все же за окном… Была. А утром, выглянув в окно, заметил, что земная поверхность неизменно покрыта лесами, осенними полями и реками. А где же полупустынный простор Сирии? Мы точно летим не на юг…

Ох, что-то тут не так.

Комфортабельный самолет наполовину заполнен рейнджерами, в данный момент спокойно спящими в удобных мягких креслах. Вторую половину транспорта занимает наш многотонный груз оружия, боеприпасов, снаряжения и прочих нужных вещей на случай непредвиденных обстоятельств. Где-то рядом летят еще два таких же самолета – один с энкавэдэшниками и их грузом, второй – с делегацией советских и американских дипломатов. Но что-то их не видно…

В соседнем кресле сидит Кинг, и мысль приходит моментально.

– Кинг, проснись. – Растормошенный первый сержант протирает глаза и непонимающе смотрит на меня. – Что-то не так. Мы летим не на юг.

– Чего?.. Вы не выспались, сэр… – Проходит секунда, другая, сонные глаза заместителя загораются огнем мысли. – Сколько мы уже летим?

– Пятнадцать часов.

– Да-а? – Несколько секунд Сэм думает, потом прилипает к иллюминатору и опять думает. – Леса… Густые леса. Совсем не сирийский пейзаж.

– Заметил? Ну как, сходим к пилотам?

– Оружие?

– Обойдемся.

Все же рейнджеры – народ особенный, только мы с Сэмом забубнили да решили в кабину пилотов наведаться, как вокруг все зашевелились.

– Прилетели?.. Что случилось?.. Сколько времени? – Удивительно, но, похоже, спали все, а сейчас вот пробудились. Ловцы снов. Сильны ребята на массу давить…

– Все нормально, мы еще летим. Оставайтесь на своих местах, рейнджеры. Сейчас мы с Сэмом узнаем, что к чему. – Реакция на мои успокаивающие речи была странной – все напряглись. Кто-то даже за оружием потянулся. – Отставить. Сидите тихо. Ничего плохого не происходит.

– В чем дело, товарищи? Товарищ первый лейтенант, по салону лучше не ходить. Если только по нужде… Туалет вот тут, у кабины. – В проходе появился летчик. Его лицо я запомнил, когда мы садились в самолет. Он очень внимательно следил за тем, как мы рассаживаемся и куда убираем личные вещи, не упакованные вместе с остальным грузом.

– Почему мы еще летим? – Слава богу, в салоне нет людей, знающих русский. Может, кто и знает, но до сих пор шикарно шифруется.

– Так, скоро уже садимся. Поэтому прошу всех вернуться на свои места и пристегнуться.

– Море! – воскликнул кто-то, все дружно вытянули головы, пытаясь увидеть в иллюминаторе морскую гладь.

По левому борту и правда было видно море. Тревожное, гонимое ветром море. А за ним рваным изгибом берег, холмистый берег, устланный рваным, грязноватым покровом первого снега.

– What the hell? Where we are?! Sir, what is going on?[62]

– Calm down! Take your seats. Fasten seatbelts[63]. – Бойцы не испугались, но взволновались. Пришлось чутка повысить голос. Хотя я и сам в сильном офигении. – Куда мы прилетели?

– Как куда? Во Владивосток конечно же! А вы куда попасть хотели, садясь на этот самолет? – И смотрит на нас как на дурачков – снисходительно и с сожалением.

– Vladivostok? Son of a… That is wrong way![64]

– I know, Sam. I know…[65]

Посадка прошла легко и непринужденно, даже касания земли никто толком не ощутил. Да и не до того было – ведь почему-то мы прибыли во Владик, а не в Алеппо.

Все терзания разрешил Карпов. Одетый в форму без знаков отличия и со щегольской летной курткой на плечах, бодрой походкой он поднялся в наш самолет, из которого нас даже не выпустили. Примчались местные особисты с энкавэдэшниками в придачу, подогнали к самолету трап и… категорически запретили нам выходить! Сказали сидеть и ждать особых распоряжений. Рейнджеры стерпели это, но настрой у всех резко упал ниже плинтуса.

– Ну как, живы все? Не укачало никого? – с отеческой заботой обратился ко всем подполковник. Хотя говорил он по-русски и фактически обращался ко мне.

– Все в полном порядке, товарищ подполковник. Нормально все.

– Ну и хорошо. Сейчас дозаправимся, экипаж сменим и дальше полетим. Ох, устал в кресле сидеть!.. Спина затекла.

– Может, вы объясните, товарищ подполковник, что происходит? – Играть в эти игры не хотелось. Так что спрашиваю нагло, в лоб.

– Не выдержал, да? Хочешь спросить, почему мы во Владивостоке? Ну-ка пойдем выйдем…