Анализируя исследования Фреда Лейхтера и Вальтера Люфтла, Гермар Рудольф провел собственное расследование в Освенциме II. Он взял образцы камня и протестировал их на наличие соли цианистой кислоты в знаменитом Институте Макса Планка в Штутгарте. Результаты анализа подтвердили результаты ранее проведенных анализов образцов:

1. Соль цианистой кислоты, реагируя с камнем, дает железисто-синий цвет, видимое и устойчивое пятно остается в течение десятилетий, если не столетий. Разрушение под влиянием атмосферных воздействий не влияет на концентрацию соли цианистой кислоты. Результат этого химического процесса все еще ясно виден на внешних стенах дезинсекционной камеры 5а/b Освенцима II, где до сих пор сохранилось пятно темно-синего цвета, указывающее на то, что и сейчас здесь сохраняется высокая концентрация соли цианистой кислоты.

2. На стенах дезинсекционной камеры (по уничтожению вшей) были обнаружены заметные следы соли цианистой кислоты с выдающим ее синим оттенком цвета стен.

3. На стенах «газовых камер» где, как предполагали, происходили массовые убийства газом, не обнаружилось никаких заметных остатков более высокой концентрации соли цианистой кислоты, чем в любой другой произвольно выбранной постройке.

Рудольф сделал заключение, что присутствие водородной соли цианистой кислоты HCN (мг/кг протестированного материала строений), близко к нулю в предполагаемой газовой камере крематория II и 1,050 мг/кг CN в дезинсекционной и дезинфекционной камерах, где Циклон-Б действительно был использован в целях дезинфекции.

Доказательство убедительное: образование железисто-синего цвета обнаруживается в виде пятен темно-синего цвета на стенах и потолках в дезинсекционной и дезинфекционной камерах 5а/b, но синий цвет не присутствует в предполагаемых газовых камерах.

Железные соли цианистой кислоты — очень устойчивы, и железисто-синий цвет, или цвет берлинской лазури, широко использовался на протяжении свыше трех столетий.[124]

Разбор свидетельских показаний приводит к выводу об их высокой степени ненадежности. Большинство свидетельств «очевидцев» массовых газовых отравлений были полностью дискредитированы всякий раз, когда их подвергали непредвзятой проверке в законном суде. Венгерский еврей д-р Ньисли свидетельствовал о крематории II: «Гранулированная субстанция падала в виде куска вниз. Газ, который она выделяла, выходил сквозь перфорации и через несколько секунд заполнял помещение, в котором теснились депортированные. Через 5 минут все были мертвы. Для каждой партии все происходило таким же образом. Автомобили Красного Креста привозили газ в лагерь. В крематории никогда не хранились его запасы. Это было скандальным, но еще более скандальным было то, что газ привозился в автомобилях с символикой Красного Креста. Для того, чтобы быть уверенными в том, что работа закончена, два охранника газовой бойни ожидали еще 5 минут».[125]

Воспринимается почти как ирония то, что свидетели, которые показывали, что сами видели заключенных, убиваемых газом за минуты, не знали о том, что газовые шарики Циклона-Б требуют значительного времени и определенной температуры для того, чтобы начался процесс выделения газа. Таким образом, когда очевидцы дают нелепые показания, они лгут.

Гермар Рудольф вынес свое определение в «Докладе Рудольфа», в котором он научно доказал, что отравление газом в «газовых камерах» было невозможно в том виде, как это рассказывали свидетели, и как публиковалось в литературе о холокосте. Например, свидетельские показания очевидца д-ра Ньисли дискредитированы, так как требуется 1–2 часа для выделения смертоносного газа Циклон-Б, и после этого должно пройти несколько часов для проветривания помещения, прежде чем дверь может быть безопасно открыта.

Мемориальная доска, благословленная папой Иоанном-Павлом в 1979 г., называющая 4 миллиона жертв, была через несколько лет после установки заменена новой доской насчитывающей 1,5 миллиона, которую благословил папа Бенедикт XVI. Между тем даже новая цифра преувеличена, по крайней мере, в десять раз.

Тем не менее эти сокращения количества жертв не влияют на общую цифру 6 000 000, которая не уменьшается ни при каких обстоятельствах.

Лагерь Треблинка состоял из двух лагерей: Треблинка I, трудовой лагерь, и Треблинка II, предполагаемый лагерь «чистого истребления», располагающийся примерно в 80 км к северо-востоку от Варшавы (Польша). Макет лагеря выполнен в масштабе 1:250 и исключает четыре гектара жилых кварталов, находящихся на северной границе. В сентябре 1943 г. лагерь был демонтирован и превращен в ферму.

Макет создавался по информации, полученной из множества источников, с учетом рассказов о газовых убийствах, но можно с уверенностью допустить, что, по крайней мере, некоторая информация об этом лагере могла быть сфабрикована задним числом с тем, чтобы синхронизироваться, совпадать с показаниями, сделанными уцелевшими другого лагеря, например, Белжеца.

Треблинка II был основан в июле 1942 г. и закрыт в сентябре 1943 г., таким образом, он оставался действующим в течение только 14 месяцев. Тем не менее выдвигается обвинение, что в течение этого времени в Треблинку было отправлено всего около 870 000 человек, главным образом евреев из Варшавского гетто. Свидетели показали, что от двух до трех поездов прибывали ежедневно, причем в каждом поезде содержалось 6000–7000 человек, размещенных в 60 фургонах для скота, в среднем по 16 000 человек. Все они были отравлены газом и затем захоронены в общие могилы вблизи предполагаемых газовых камер.

В частности, в течение десятинедельного периода, с 22 июля до октября 1942 г., около 700 000 заключенных были умерщвлены в трех помещениях так называемого маленького газового дома, размером 4 х 4 м каждое, площадью примерно равной размеру средней спальни. В четвертой комнате строения располагался дизельный двигатель, взятый с захваченного русского танка.

Около 250–300 человек, в среднем по 275 человек насильно вталкивали в эти помещения, то есть, 17 человек на 1 кв.м.

За один раз в общей сложности 825 человек умирали после 30—40-минутного вдыхания выхлопов дизеля, что составляло 58 330 человек в неделю, или 8333 человека в день. Затем тела переносили на носилках примерно на 200 метров в общие могилы, расположенные в юго-восточном углу лагеря.

Согласно свидетельским показаниям в вопросах о том, что якобы происходило в концентрационных лагерях, немецкую логику всегда трудно проследить. После убийства около 700 000 человек, как говорят, в октябре 1942 г. был выстроен другой, значительно больший газовый дом, имеющий 10 газовых камер, размером 8 х 4 м каждая, с общей площадью помещения 320 кв. м, с возможностью вместить 700 человек в камеру, или в общей сложности 7000 человек, то есть 22 человека на 1 кв. м. Оба газовых дома имели размеры 320 кв.м. плюс 48 кв. м, в общей сложности 368 кв. м и использовались для уничтожения остальных 170 000 человек, с эффективностью 3,5 %, между ноябрем 1942 г. и апрелем 1943 г. Следовательно, не было необходимости для нового и большего по размерам газового дома.

Через десять месяцев после того, как начались газовые убийства, в апреле 1943 г., тела были выкопаны и сожжены и всего за 122 дня, всего за четыре месяца с целью уничтожить улики преступления. Кремация проводилась на двух отдельных грилях, сделанных из железнодорожных рельсов, имеющих в длину 30 м, ширину 3 м и около 70 см над землей.

В течение ноября 1945 г., во время начала Нюрнбергского трибунала — Международный Военный Суд (МВС) и польский магистрат окружного суда в городе Шьедлце, под впечатлением свидетельских показаний о предполагаемых зверствах, приказал провести расследование в бывшем лагере Треблинка II. Польская комиссия попыталась извлечь из-под земли вещественные доказательства, подтверждающие предполагаемые преступления, поскольку оно не верило рассказам уцелевших, особенно об убитых там 3 000 000 человек.