«А Пылкин-то, Пылкин!» — закатилась от смеха Дина, вспомнив, как этот чудак, пытаясь сказать торжественную речь, начал с поздравления Дины, но постепенно набрал такую скорость, что все перестали его понимать. По всей видимости, он и сам себя не понял, потому что закончил свою тираду странным лозунгом: «Превратим наш школьный двор в зеленый сад!»

«Правду Полина говорила — начнет за здравие, а закончит за упокой», — подумала Дина и вдруг вспомнила, что подруга все еще болеет.

— Эх, жалко, Полинки не было, — вслух произнесла Дина и тут со стыдом призналась себе, что с тех пор, как вернулась из своего похода в треугольник, ни разу не навестила подругу.

Купаясь в лучах славы, принимая слова восхищения и похвалы от одноклассников и учителей, родных и близких, победительница совсем позабыла о том, что Полина все это время не выходила из дома.

Дина поднялась с дивана и решительно вышла из квартиры. Позвонив в дверь Поляковых, она почему-то не надеялась, что ей откроют, но вскоре дверь распахнулась. Полина деловито пробормотала приветствие и, не оглядываясь, направилась в глубь комнаты.

Дина закрыла за собой дверь и, удивленная странным поведением подруги, прошла за ней.

Полина уже сидела за столом, разложив вокруг себя какие-то бумаги со странными записями, картинками, нарисованными чьей-то неуверенной рукой. Все это напоминало попытки зарисовать местность и сделать пояснительные надписи, чтобы потом можно было разобрать, что к чему.

— Проходи, садись, — сказала Полина, не отрываясь от бумаг. — Хорошо, что зашла, а то я уже и сама собиралась к тебе.

— А что случилось? — встревожилась Дина.

— Да ничего, — устало ответила Полина и оторвалась наконец от бумаг. — Ты в треугольник больше не ходила?

— Нет, — ответила Дина и добавила: — Пока.

— У меня к тебе дело, — сказала Полина, внимательно посмотрев подруге в глаза. — Возьми меня с собой, когда пойдешь в треугольник.

— А зачем тебе? — удивилась Дина.

— Ты что, не помнишь, что у меня уже неделю, как отец там пропал? Дина чертыхнулась про себя, кляня свою забывчивость.

— Это мы при посторонних с мамой бодримся — и сами не вспоминаем, что отец пропал, и других просим не напоминать. Так это не потому, что мы о нем забыли, а для того, чтобы остальных избавить от необходимости жалеть нас. А мама каждую ночь до утра плачет…

Дина молча слушала это откровение и только теперь поняла, какое огромное горе живет рядом. Полина замолчала и с отсутствующим видом смотрела в окно. Дина подошла к ней, обняла и тихо проговорила:

— Ты прости меня, что я так…

Полина захлюпала носом, и ее глаза наполнились слезами. Дина, заметив это, начала ее успокаивать:

— Полина, ну, ты что?…

Но было поздно — первая слезинка уже оставила влажную дорожку на щеке девочки, и Полина, не удержавшись, уткнулась в плечо Дины и тихо заплакала. Дина почувствовала, как у нее защипало глаза, а к горлу подступил комок.

— Ну, Полин, ну, не надо… — пробормотала Дина. — Не плачь, пожалуйста, а то…

«А то я сейчас тоже расплачусь», — хотелось сказать ей, но она понимала, что Полине сейчас нужно не слезливое утешение, а дружеская поддержка.

— …А то сейчас мама услышит и тоже расплачется, — закончила Дина. Полина, не переставая хлюпать носом, кивнула головой, соглашаясь с подругой.

Жалость к этой несчастной плачущей девчонке переполняла Дину, и она уже чувствовала, что готова согласиться на поход в треугольник. Но в то же время она понимала, что это будет уже не прогулка по живописным окраинам. Кто знает, что может случиться?

— Послушай, — сказала Дина, — ты представляешь, что будет с твоей мамой, если она узнает, что ты ушла в треугольник? У нее ведь кроме тебя сейчас никого рядом нет. А если мы тоже там застрянем? Ты об этом подумала?

У Полины, которая только-только перестала плакать, снова навернулись слезы. Не в силах больше выносить это беззвучное, а оттого вызывающее еще большую жалость рыдание, Дина решилась:

— Вот что, давай сделаем так: я иду на разведку. Одна. И не спорь, — поспешно воскликнула она, видя, что Полина готова возразить. — Если я найду хоть какие-нибудь следы, чтобы хотя бы определить направление, куда ушел твой отец, мы собираемся и идем его искать. Ладно?

— А если не найдешь? — спросила Полина. Этого вопроса Дина боялась больше всего. Ну что можно было ответить этой бедняжке, у которой оставалась последняя надежда найти пропавшего отца? Объяснить ей, что раз уж «охотники» не нашли даже следа Сан Саныча, то у Дины нет ни малейшего шанса, было бы слишком жестоко. Поэтому Дина сказала только то, что от нее и хотела услышать Полина:

— Конечно, найду. Не мог же человек бесследно пропасть! Полина задумчиво кивнула.

— Да-да.

Она посидела, размышляя над Диниными словами, и в ее глазах снова появился огонек надежды:

— А когда ты пойдешь?

— Да как только время появится, тогда и пойду. Может, завтра, может, послезавтра. Они посидели молча, думая каждая о своем.

— Ты когда пойдешь в треугольник, не отвлекайся там на всякие безделушки, — сказала Полина. Дина навострила уши.

— Какие безделушки? — быстро спросила она, вспомнив камень, найденный ею на берегу озера.

— Да, — махнула рукой Полина, — всякие. Папка их много приносил.

— Покажи! А? — не удержалась Дина.

Полина вышла из комнаты и вернулась с небольшой коробкой. Дина вцепилась в заветный ящичек и буквально вырвала его из рук Полины. Раскрыв его, Дина увидела, что он наполнен всякими фигурками.

— Что это? — спросила она.

Полина молча взяла небольшой шарик из блестящего металла и кинула его на пол. Шарик растекся небольшой лужицей и постепенно приобрел цвет паркета. Через некоторое время его нельзя было разглядеть на полу. Дина смотрела на это превращение, раскрыв рот.

— Папа называл его «хамелеон». Маскируется под что угодно. Надо только кинуть его на какую-нибудь поверхность, и он станет такого же цвета.

— Вот это да-а-а… — смогла наконец выговорить Дина. — А это что? — спросила она, вытащив из коробочки какой-то кусок жестянки, но более мягкий и скорее похожий на шкурку.

Полина приложила его к стене, и он прилип намертво. Дина попыталась его оторвать, но у нее ничего не получилось.

— Подыши на него, и он сам отвалится.

Дина просидела у Поляковых до самого вечера, забавляясь с подарками М-ского треугольника. И только когда на улице стало темнеть, Дина вспомнила, что дома не знают, где она находится. Прощаясь на ходу с Полиной и ее мамой, она поспешила домой. В коридоре, когда Дина уже стояла у раскрытой двери, Полина спросила ее:

— Ну, ты когда на разведку-то пойдешь?

— Завтра, — заверила ее Дина. — Сразу после уроков.

— На вот, возьми, — сказала Полина и протянула ей фотоаппарат.

— Зачем? — удивилась Дина.

— Фотографируй все, что тебе покажется необычным. Вдруг ты что-нибудь пропустишь? А мы фотографии потом отпечатаем и вместе посмотрим, нет ли каких-нибудь следов папы.

— Ладно, — согласилась Дина, хотя надежды действительно найти какие-нибудь следы Сан Саныча ей это не прибавило.

Вернувшись домой, Дина весь вечер разрабатывала план похода в треугольник. Разумеется, она собиралась искать следы Сан Саныча, и, если хоть один окажется на ее пути, Дина его не пропустит. Но давая Полине обещание не терять времени и не обращать внимание на занятные безделушки, Дина слукавила.

То, что она увидела у Полины дома, поразило ее до глубины души. Ведь Дина считала свой камень подарком судьбы, думала, что такое бывает раз в жизни. Да, честно говоря, она и не была уверена, что именно камень подарил ей такие способности к запоминанию. А тут оказалось, что треугольник буквально набит такими чудесными вещами с необыкновенными свойствами.

Теперь Дина жила только одной мыслью: найти какой-нибудь предмет, с помощью которого она сможет… летать. Ну, хотя бы невысоко.

Мечтая об удивительных способностях, которыми она хотела бы обладать, Дина легла в кровать и не заметила, как заснула. Ей снилось, что она летит высоко над землей в костюме Супермена, а внизу проплывают океаны и континенты…