Прямо на входе он встретит существо, по сравнению с которым собратья-демоны покажутся овечками. Ибо я из-за всей этой кутерьмы по-настоящему разозлился!

Пентаграмма есть, имена есть, древние формулы открытия Врат уже царапают глотку, требуя выпустить их наружу и дать воплотиться в этой реальности. Что еще? Свечи!

Классический обряд призвания демонов требует, чтобы при активации пентаграммы обязательно использовались свечи, причем желательно из трупного жира. Дома у меня запас таких имелся, как у любого, кто время от времени практикует оккультные науки, но привычкой без повода таскать под мышкой пару-тройку я как-то не обзавелся. Не страшно, можно обойтись, ведь под рукой имелся куда более действенный магический реагент.

Вернее, не под рукой, а прямо в ней.

Вытянув из-за пояса дагу, я приставил ее к своей ладони, намереваясь сделать порез, но в последний момент передумал. Древней крови сегодня и без того пролилось достаточно.

В два прыжка я оказался около поверженных братьев. Мимоходом двинул кулаком в ухо вяло шевелящемуся Стайлу, пинком перевернул на живот Дэрека и, не церемонясь, сунул пальцы в рану светловолосого Близнеца. Тот зашелся в еще более истошном крике, но рулады его было некогда слушать: суккуба вот-вот могла вырваться на свободу. Вернувшись к пентаграмме, я оросил вычерченные знаки каплями дымящейся крови, зачатой в аду и адом же благословленной и проклятой.

Кровью Лилит, мерзейшей из матерей, королевы обмана и прародительницы лжи. Что в сравнении с этим какие-то там свечи, пусть даже фитиль их будет скручен из волос девы, обесчещенной после смерти?!

Отступив на шаг назад, я начал произносить зловещие формулы Вельзевула, одновременно целя последним заряженным пистолетом в центр пентаграммы, где изгибалась всем телом суккуба, ухитряясь даже в агонии проявлять распутное бесстыдство. Если кто-то попытается занять ее место с той стороны, первая вещь, с которой он тесно познакомится в нашем мире, будет кусочек серебра, засевший в пропеченных адом мозгах…

Края пентаграммы задымились и вспыхнули неестественно жарким малиновым пламенем.

Несчастная демоница, чьи рывки уже сильно расшатали шпагу в полу, изрезав при этом все нутро так, что даже мне стало не по себе, замерла, не в силах поверить в происходящее. В последний момент до нее, кажется, дошло, в чем заключался мой замысел.

Ну да, звучит странно: отдубасить как следует, приставить пистолет к голове, проткнуть насквозь шпагой размером с вертел для быка, и все для того, чтобы в конечном итоге освободить создание иного мира из рабства в борделе смертных. Что поделать, добродетели Выродков ничуть не лучше их пороков. Именно поэтому никто не придет за помощью к Слотеру сам – всех должны притолкать в спину мертвецы.

За мгновение до того, как суккуба канула в разверзшуюся под ней пустоту, кипящую раскаленной лавой, мне показалось, будто в ее раскосых глазах мелькнуло что-то похожее на благодарность. Не поручусь, что так оно было на самом деле. Куда вероятнее – просто почудилось из-за отблесков пламени, затеявших пляску в зрачках. По опыту знаю, у демонов слишком туго с благодарностью. С другой стороны, на свете есть вещи куда более невероятные и бессмысленные, нежели благодарность суккубы, пинком под зад отправленной в ад.

Я вздохнул.

Зад-то был все-таки на редкость аппетитный, ему стоило бы задержаться в нашем мире еще на час-другой…

Тьфу ты, черт! С этими женщинами никогда не бывает просто.

Когда-то я вернул душу гетере из квартала Чувственных Наслаждений, не потребовав ничего взамен, хотя это едва не стоило мне души собственной. Сейчас отпустил на свободу суккубу, сцепившись из-за этого с братьями-Слотерами. И вдобавок выручил Мамашу Ло, потому что тела демоницы-путаны в нашем мире не осталось, а при отсутствии прямых улик Лора как-нибудь да выкрутится.

Черт подери, да я настоящий рыцарь!

Только совсем не благородный, а какой-то… ведьмин рыцарь, что ли.

Никто в распахнувшиеся ворота полезть не попытался.

Произнеся запирающую формулу, я выждал пару секунд, после чего носком сапога стер главный знак – одно из имен Вельзевула. Огненные контуры пентаграммы тут же начали блекнуть. Вскоре на полу остались только вычерченные мелом линии, посреди которых торчала шпага Тора Бесоборца, почти до половины ушедшая в пол. Лужа крови вокруг нее почернела и запеклась.

Уф!

Все. Дело, наконец, сде…

…успел!

Ах, чтоб меня!

Всегда успеваю в последний момент!

Если это и не грань врожденного Таланта, положенного каждому Слотеру (Моргану, Малигану или Трэверсу), то прекрасный приобретенный рефлекс, уже не в первый раз спасающий шкуру.

Вот и сейчас я успел качнуться в сторону, поддавшись какому-то невнятному наитию, благодаря чему кинжал, запущенный Стайлом, коротко просвистев в воздухе, лишь слегка рассек щеку. Царапина получилась достаточно глубокой, кровь тут же полилась тонким ручейком, пачкая щетину, шею и заливаясь за воротник.

Ладно, насчет шкуры я погорячился: как раз ее в целости и сохранности держать получается далеко не всегда. Роспись моих шрамов можно смело разделить на компанию из полудюжины ветеранов, и парочка останется про запас. Но вот жизнь умение ловко повернуться в нужный момент все-таки сберегло. В противном случае лежал бы сейчас с кинжалом братца, торчащим из глазницы.

Стайл, похоже, вконец озверел. Он собирался не просто покалечить другого Слотера, а отправить его на тот свет, невзирая на все возможные последствия! А хуже всего, что и Дэрек, обычно более сдержанный, преисполнился тем же намерением. Пока я возился с суккубой, он все же дополз до темноволосого Близнеца и вложил искалеченную руку ему в ладонь.

Дуумвират сложился.

Кровь и пепел! Теперь мне противостояли не двое спесивых ублюдков, каждому из которых я при известных усилиях мог бы настучать по голове, но одно существо – неизмеримо более опасное.

Явился Дуум – двуединая сущность Близнецов, иммунированная от магии и почти неуязвимая для оружия, при этом равно хорошо владеющая и тем, и другим!

Раны здорово ослабили братьев, но, объединившись, они словно зачерпнули друг у друга жизненных сил. Стайл больше не мотал головой, точно анчинский болванчик, хотя кровь продолжала лить из рассечения на лбу и сломанного носа, – теперь темноволосый Близнец стоял, выпрямившись и сжимая в правой руке свою длинную шпагу. Простреленное плечо, похоже, ему больше не очень-то и мешало.

Менее выносливый Дэрек тяжело привалился к брату, стараясь не опираться на раненую ногу. Губы его шевелились, и сам воздух, казалось, звенел от сплетаемого заклинания. Не требовалось сумрачного зрения, доступного иным магам, чтобы ощутить темную ауру, клубящуюся вокруг Близнецов-Рожденных-Порознь, заключая их в кокон, непроницаемый для волшбы и пуль.

Стрелять бессмысленно. Дуума способно поразить только оружие, которое держит рука… при условии, что оно пробьется через серебряную паутину защиты, которую будет плести клинок Стайла… и если заклинания Дэрека позволят приблизиться на расстояние удара.

Игры закончились, теперь начиналась настоящая драка.

Я облизнул внезапно пересохшие губы. Драться с Дуумом – все равно что пытаться остановить летящий с горы оползень. Если в голове есть хоть немного ума – самым верным решением будет повернуться спиной и смазать пятки. Да что там оползень! Если здраво рассудить, с ним гораздо проще: катящаяся с горы лавина камней и земли не будет метать в тебя еще и громы с молниями.

А хуже всего, что явившие Дуума Близнецы не собирались просто намять мне бока. В потемневших глазах обоих я читал неприкрытую жажду убийства. Боль и ярость настолько одурманила братьев, что о последствиях они и не думали. Или просто надеялись, что Эторн не будет строго спрашивать за полукровку.

Я же, наоборот, никого убивать не собирался. Ненавидеть друг друга Слотеры могут сколько угодно, но до смертоубийств дело доходить не должно. Не так уж нас много осталось в этом мире – благословленных и проклятых Древней кровью.