Телефонный разговор никак не прояснил нашу ситуацию: хозяева Веры – действительно родственники людей, у которых Марина собирается работать, но сейчас они ушли на вечеринку и явятся домой только поздно ночью. Они, скорее всего, владеют какой-нибудь информацией, способной прояснить ситуацию о местонахождении своих родственников. Вера также объяснила, что, к сожалению, она не сможет позволить Марине не только остановиться в доме её хозяев, но даже подъехать к ней повидаться – такое обязательное условие было строго оговорено её хозяевами в начале «контракта» - никаких гостей, и ни при каких обстоятельствах.
Вера очень боится потерять свою работу. Она предложила Марине позвонить завтра, в первой половине дня, до этого времени она постарается прояснить положение дел и узнать для нас телефон Марининых работодателей.
Нежданно, негаданно простая жизненная ситуация превратилась в смешную и щепетильную историю. Её решение откладывалось на совершенно неопределённый срок. У Марины нет денег, достаточных даже на её временное устройство в ближайшем недорогом отеле. Лимит в пятьсот долларов, не позволяет мне разыграть этот вариант завершения своей миссии - в лучшем случае, с учётом района, где мы находимся, собственных денег девушке хватит дня на три-четыре. Свои деньги на временное устройство приезжей из Москвы я расходовать не собираюсь – это может вылиться в значительную сумму, а у меня самого достаточно много собственных материальных проблем. Трезво оценив ситуацию, я высказался, стараясь казаться спокойным:
- Чёрт знает, что получилось! Мариночка, вы не расстраивайтесь. Видимо, ваши будущие работодатели просто уехали отдохнуть на уикенд - это обычное явление в этой стране, для людей их уровня. Нам придётся просто подождать до начала новой рабочей недели, они тотчас появятся.
- Да я и не расстраиваюсь совсем, но только, что вы, Алекс, собираетесь со мной теперь делать? Куда же меня девать в этой стране? В отель, что ли?
- Да нет, вариант отеля при ваших ресурсах можно попробовать всего на три-четыре дня, но при таком варианте у вас совсем не останется денег.
Нужно сохранить ваши деньги на другие, совсем непредвиденные обстоятельства. А сейчас мы поедем ко мне, позвоним в Москву и как-нибудь устроимся с ночлегом.
Я готов поклясться, на любой святой книге, что на тот момент у меня ещё не было никаких «лёгких» мыслей и планов в отношении этой милой девушки. Хотя облик Марины полностью соответствовал образу «женщины моего типа», который навсегда, ещё в юные годы, сложился в моей голове и, которому я неотступно отдавал предпочтение во времена своих кавалерских приключений. Я никогда не был «скромником» в отношениях с женским полом, но в данном случае, все мои мысли пока были направлены только на выполнение задания профессора Самарина.
3. МАРИНА РЯДОМ
Мы опять приехали ко мне домой и что-то поели. Я предложил, окончательно перейдя на «ты»:
- Давай, позвоним твоим родителям в Москву, они ведь волнуются, не зная, как ты долетела и как устроилась. Ты не переживай – это совсем недорого для меня, так ерунда…
- Нет! Нет! Мне ни в коем случае нельзя звонить родителям, они знают, что я, ни при каких обстоятельствах, звонить им не буду. Они совсем не ждут моего звонка. Алекс, если можно, позвоните, пожалуйста, Владимиру Ивановичу, а он в понедельник моему папе всё и расскажет.
- Боже мой, бедные родители! И чем же они так провинились перед своей дочерью?
- Они абсолютно ничем не провинились, у меня самые лучшие родители в мире. Это я, их непутёвая дочь, тяжело и навсегда перед ними провинилась.
Но, я не хочу об этом говорить, а вы, точно, не хотите об этом слушать.
- Может быть, ты хочешь отправить электронное сообщение? Садись к моему компу и сочиняй письмо папочке.
- Это тоже совсем не нужно – мы твёрдо условились, что вся связь пойдёт через Владимира Ивановича...
Потом мы ещё долго разговаривали о Москве и о нескольких общих знакомых из «папиного института», как называла Марина место моей бывшей аспирантуры.
В 12 ночи, зная, что в Москве уже воскресенье и только 7 утра, я всё же позвонил профессору Самарину и коротко доложил о невыполненном задании. Владимир Иванович очень расстроился и долго извинялся за спонтанно возникшие для меня дополнительные хлопоты. Он, как и я, в начале прошедшего дня, верил, что такой серьёзный план устройства Марины в Америке должен быть подкреплен основательными договорённостями всех «участвующих сторон», но оказалось, что всем «сторонам» было либо наплевать на замысел, либо по ходу дела произошло какое-то досадное недоразумение. Я пообещал Самарину не сдаваться и довести дело до победного конца. Я не стал ему рассказывать о своих скромных жилищных условиях, чтобы не вызывать излишнего беспокойства у всех московских участников «операции».
Было уже за полночь. Мы оба хорошо сознавали щепетильность сложившейся ситуации, но продолжали делать вид, что ничего особенного с нами не происходит. Давно забытое, юношеское ожидание переполнило всю мою душу. Воздух моей студии уже наполнялся флюидами нашего взаимного притяжения. Нежданный химический процесс уже начал зарождаться на дальних задворках наших душ. И всё-таки нужно было определяться. В студии стояла просторная двуспальная кровать, которая раньше изрядно послужила моим родичам. Из мягкой мебели, кроме кровати, в комнате стоял ещё маленький диванчик, видимо представлявший собой в прошлом составную часть от какой-то большой мебельной единицы. Теперь он использовался мной, как сидячее место перед телевизором. Теоретически, этот обрубок мог бы послужить местом отдыха, на котором мог прилечь и вздремнуть ребёнок или невысокий взрослый человек, но ни в коей мере этот обломок не мог служить основательным спальным местом. Почувствовав себя хозяином положения и, испытывая какой-то неотвратимый мужской интерес к внезапно свалившемуся на мою голову «объекту», дрожащим от вожделения голосом я произнёс:
- Марина, у меня есть только одна кровать, предлагаю отбросить условности и спокойно лечь вместе спать, а там уж, как Бог рассудит – так и получится…
В ответ на пробную наживку я получил целую тираду:
- Алекс, вы действительно очень интересный мужчина! Я не стану разыгрывать из себя нетронутую девочку, но ведь у вашей кандидатуры на любовную интрижку имеется весьма существенный недостаток – вы женаты! Так получилось, что я наделала ужасные глупости в последний период моей жизни. Связаться с женатым мужчиной – это будет ещё одна, очередная глупость с моей стороны. Давайте-ка лучше остановимся, ладно?
- Окей! Давай остановимся - пробурчал я, - Но только где же ты будешь спать?
- А я посплю здесь, - сказала Марина и подошла к диванчику-обрубку.
Поняв, что мои уговоры сейчас точно окажутся бесполезными, я сказал:
- Хорошо! Я сейчас выйду минут на десять, пройдусь вокруг дома, а ты устраивайся, как хочешь. В стенном шкафу, прямо у двери, есть запасная подушка и пара лишних простыней. Одеяла лишнего у меня нет, извини.
Когда я вернулся в комнату, Марина уже лежала на обрубке, свернувшись калачиком. Она накрылась сооружением из двух простыней и собственного плаща. Девушка не шевелилась, делая вид, что уже спит. Я, привычно устроившись на своей удобной кровати, тотчас провалился в глубокий сон. Всю ночь мне снились какие-то детективные фрагменты с участием нас обоих, в декорациях дома, во дворе которого мы с Мариной провели всю вторую половину завершившегося дня. Когда я проснулся на следующее утро, то не смог вспомнить ни одного из сновидений.
На следующее утро, когда я окончательно открыл глаза, то услышал, что Марина тихо хлопочет в той части студии, которая служила кухней. Вкусно пахло сваренным, крепким кофе. Я вежливо поздоровался с гостьей и, накинув махровый халат, быстро пробежал в ванную комнату. Когда я вышел на кухню, стол был уже накрыт: посреди, на изолирующей подставке, стояла горячая сковорода с яичницей-глазуньей, а печенье и сыр, в московских упаковках, служили прекрасным дополнением к кофе. Я громко удивился московским продуктам, а про себя подумал о том, как быстро молодая дамочка сумела разобраться в моем скромном домашнем хозяйстве и, что вообще у нас с ней уже начало образовываться некое семейное образование. А мне ведь никакое временное подобие семьи совершенно не требуется.
