– А почему бы мне не хотеть ребенка?

Луизу так и подмывало рассказать о своем плане, но она сдержалась.

– А Каролина хочет ребенка? – продолжала допрашивать Хелена.

Поняв, что о Рауле больше не вспоминают, Анна не дала Луизе ответить.

– Как мне надоели эти вечные разговоры о семье: семья – благо, семья – ценность, семья – долголетие, – почти простонала она и зажгла сигарету. – А эти мамаши в коротких топиках, гордо выставляющие свои животы? Ну что такого сексапильного в беременности, скажите мне!

Хелену рассмешил протест Анны.

– Дети, дорогуша, это радость. Конечно, от них навалом хлопот, но хлопоты радостные! Поймешь ли ты… никогда не жалела, что родила двоих. Они наделяют жизнь взрослых смыслом.

Анна не собиралась сдавать позиции. Если уж не о Рауле, то о счастье одиночества.

– Об этом я и твержу. – Она затянулась и выпустила ароматное облачко дыма. – Стоит завести детей, как жизнь резко меняется. Ты отдаешь всю себя детям. Ты жертвуешь собой ради них, потому что так велит инстинкт. Ты превращаешься в пещерного человека, которого не волнует ничего, кроме продолжения рода. Современные люди должны отвергать это.

– Уймись, Анна, жизнь не заканчивается с появлением детей.

– Ты сама говорила, что у тебя нет времени на себя и живешь ты только ради детей.

– Ты неправильно поняла меня тогда. Но объяснить, что такое материнство, невозможно – этим надо жить.

Почувствовав проигрыш, Анна разозлилась:

– Не надо меня жалеть, ладно? Не у всех такая идеальная жизнь, как у тебя. Муж, дети, особняк на Юрсхольме. Не всем дано.

Хелена взяла сигарету из пачки Анны и закурила:

– У каждого своя жизнь. И ты сама выбрала дорогу.

– Разве дело в выборе? – кипятилась Анна. – Неужели ты действительно веришь, что можно заказать себе жизнь, как вещь по каталогу?

– Да. А почему нет?

– Думаешь, я бы отказалась выбрать себе семью, роскошный особняк, если бы имела такую возможность?

– Это именно то, чего ты хочешь? – усмехнулась Хелена.

– Не важно. Вопрос: как получить желаемое? Мы сами решаем или судьба решает за нас?

– Ты же не веришь в судьбу, Анна. О чем речь?

– А как назвать то, что выше нашего понимания?

– Стечение обстоятельств. Удача. Случай.

Не заметив, что сигарета потухла, Анна попыталась сделать затяжку:

– По твоей теории стоит только захотеть стать счастливым, как счастье принесут на блюдечке.

– Каждый должен стремиться к счастью. Наше счастье в наших руках, а не в чужих. Но смириться с тем фактом, что мы не можем управлять всем в жизни, придется. Наверно, это и называют мудростью. Каждый несет свой крест.

– Какой еще крест?

Хелена выпустила сигаретный дым через ноздри и усмехнулась:

– Ну, от Лакруа у меня в гардеробе кое-что есть.

Луиза поняла тонкую игру слов: на французском фамилия всемирно известного кутюрье Кристина Лакруа означает «крест». Анна шутки Хелены не поняла и разозлилась еще больше. Луиза поняла, что пора менять тему беседы.

– Как прошло прослушивание, Анна?

Пожав плечами, та ответила равнодушно:

– Мне предложили работу.

– И ты молчала! – воскликнула Луиза. – Дала согласие?

Анна коротко кивнула и изобразила на губах улыбку: снисходительный тон Луизы ей не понравился. Сняв плед, она потянулась:

– Я хочу есть!

Готовить обед сегодня предстояло Раулю и Каролине. Рауль объявил, что, пока участницы квартета будут отдыхать на террасе, он отправится на кухню готовить пасту. Вместе с Каролиной, разумеется.

Перед тем как спуститься по ступеням в кухню, Анна привычным жестом поправила волосы, кончиком языка увлажнила губы и приготовилась открыть дверь. Дверь была открыта.

Анна вошла.

Они стояли у плиты. Рукой Каролина обнимала шею Рауля, а он, откинув голову назад, пытался поймать ртом макаронину, свисавшую с вилки высоко над ним. Когда Каролина позволила макаронине приблизиться к его губам, Рауль со свистящим звуком втянул ее. Кончиком пальца девушка провела по его губам, вытирая влагу, затем облизнула палец.

Анна, потрясенная увиденным, бесшумно попятилась за дверь. Сердце болезненно сжалось.

– Так когда же будет обед? – раздались неподалеку голоса Луизы и Хелены.

Анна огляделась: пожалуй, ей придется войти в кухню, чтобы не вызывать вопросов. Она буквально влетела туда, чуть не сбив с ног Каролину, которая как ни в чем не бывало расставляла тарелки и приборы. Изумленно посмотрев на раскрасневшуюся Анну, она получила в ответ улыбку. Рауль, насвистывая, добавлял в готовую пасту соус и брокколи.

– Присаживайтесь! Il pranzo e servitor – обед подан! – приветливо встретил женщин Рауль, ставя кастрюлю посреди стола и вытирая руки полотенцем.

Каролина принялась раскладывать порции спагетти, а Рауль разливал по бокалам минеральную воду. Анна следила за каждым их движением. Они ведут себя как хозяин и хозяйка, как муж и жена, подумала она. Интересно, что на это сказала бы Луиза? Анну так и подмывало рассказать Луизе на ухо о том, чему несколько минут назад была невольной свидетельницей. А с другой стороны, что она от этого выиграет?

– Иди сюда, дорогая! Я тебя съем! – шутливо выкрикнула Луиза.

Притянув Каролину к себе, стала целовать ее в губы. Французский поцелуй, который так любила Луиза, затянулся, и девушка вырвалась из объятий со словами:

– Мне нечем дышать, Лусс!

Рауль замер с бутылкой в руках, в глазах читалась тревога. Хелена язвительно сказала:

– Спасибо, я тоже хочу воды.

Ее тон вернул Рауля к реальности. Увидев, что бокал Хелены пуст, он небрежно плеснул туда воды. Присел на соседний стул.

– Привет! – подмигнул он Хелене.

– Привет! – сухо отозвалась она и принялась за еду.

Рауль ел с аппетитом: ловко накручивал спагетти на вилку и закидывал в рот. Каролина ела медленно: нанизывала кочешки брокколи на вилку и чувственно откусывала маленькие кусочки. Доев порцию, Рауль откинулся на спинку стула и следил за Каролиной, сидевшей напротив. От Анны это тоже не ускользнуло. И когда Каролина, вызвавшаяся мыть посуду, что-то напевала, явно пребывая в хорошем настроении, Анна подошла к ней.

– Что ты творишь, а? – спросила она шепотом, вдыхая дорогой парфюм Каролины.

– Мою посуду, – рассмеялась Каролина. – Могу рассказать: мыльной губкой…

– Не держи меня за дуру, девочка. Ты знаешь, о чем я.

Каролина посмотрела на Анну холодно, и та почувствовала, как кровь прилила к лицу. Гордячка! Ей с этой девчонкой всегда не по себе. Так высокомерна, словно лучше всех в мире. Анна едва удержалась, чтобы не высказать Каролине в лицо все, что она думает.

– Я не понимаю твоих намеков, Анна.

– Своим поведением ты можешь причинить боль Луизе. И Раулю, между прочим. Ты хоть знаешь, через что он прошел с Джой? Третий выкидыш!

Каролина ничего не ответила, но плечи ее опустились.

Чувствуя моральную победу, Анна более решительным тоном продолжила:

– А ты и не знала? Он поэтому почти постоянно разговаривает по телефону. Но тебе, вижу, на это наплевать. Ты считаешь, что можно ворваться в чужую жизнь, можно делать с ней все, что хочется тебе: флиртовать с Раулем, изменять Луизе. Каролина, тебе должно быть стыдно за свое поведение!

Каролина швырнула кастрюлю в мойку, оттолкнула Анну и выбежала из кухни. Послышался дробный стук каблучков по лестнице. Анна была довольна и даже горда тем, что нашла в себе смелость поставить гордячку на место.

– Анна, захотела сама помыть посуду? – раздался за ее спиной голос Рауля.

Резко обернувшись, она оказалась с ним лицом к лицу.

– Шшш… – прошипела она.

Он явно ждал, что она скажет на обычном языке.

– Как я рада тебя видеть, Рауль.

– Аналогично, Анна.

– Как у тебя дела?

– Все нормально. За время, пока я готовил для вас обед, ничего не случилось плохого.

– Луиза рассказала, что вы пытаетесь завести детей с Джой.