Дунаю, в какой уже раз, повезло. Да, не бежали за ними, это точно. На свой нюх пластун полагаться бы не стал, от шкуры нео несло и разило наповал. Но слух не подводил, как и глаза, привыкшие к рассветной полутьме. Где-то там, на границе костров, продолжали горлопанить мохнорылые чудовища. Но вблизи, метров на двести, ничего не слышно. Ни шороха шагов по гравию и камню, ни металлического звона оружия, которое нео редко хорошо закрепляли, когда не носили в руках. Пластун посмотрел на Пасюка, стараясь понять ощущения крысособаки. Розовая, с черными пятнышками кожа на носу чуть заметно подрагивала, втягивая воздух. Но нет, друг ничего не чувствовал в воздухе.
«Идти.– Пасюк ухватился зубищами за шкуру у лодыжки.– Идти!»
Дунай согласно кивнул, пусть и смешно кивать крысособаке, сполз с кучи и припустил дальше. Бежал быстро, но осторожно. Перемещался только от одной груды осколков, остовов сгнивших машин и просто вывороченной земли до другой. Рисковать пластун не спешил, не к спеху сейчас подобные глупости, до спокойного отдыха далеко.
Пасюк, чувствуя настрой человека, несколько раз обернулся, остановившись. Мотнул своей страшенной головой, прям-таки говоря – не робей, мол, прорвемся. Дунай побежал смелее, радуясь компании чудовищного мутанта, одного из тех, что не прижились в Кремле. Кто знает, если бы жители крепости чуть-чуть по-другому подошли бы к ним, как оно могло обернуться? Ему-то здесь, в пустоши города, Пасюк лишним не казался, равно как и врагом. Ну здоровенный крысопес, страхолюдный и чудовищный до ужаса, а еще, в довесок, очень прожорливый и кровожадный. Так и что, может, и ошиблись в Кремле в свое время, поторопились али поленились, не стали бороться с дикой натурой крысособак. И напрасно.
Оба вовсе не зря бежали в сторону академии Петра Великого. У одного там был дом, у второго – безопасный из-за первого схрон. «Как такое возможно?» – запросто мог подумать любой человек, живущий за стенами Кремля, и в чем-то оказался бы прав. Но Дунай-то давно знал, что на каждое правило запросто найдется исключение. С Пасюком вышло именно так, и хорошо, что никто из дружины или пластунов про него не знал. А Дунаю рассказывать было и незачем. Встретился он с мутантом не сказать что странно, но и не особо обычно. Да и как здесь по-другому? Поначалу, что греха таить, первой мыслью оказалась простейшая: добить. А дело-то было вот как.
Если по чести, так схрон среди развалин и пары относительно целых корпусов академии первым нашел именно пластун. Давно дело случилось, загнали Дуная нео в сторону обугленных воронок и оплавленных кусков металла на постаментах[4]. Гнали долго и упорно, совсем не понимая, что сами себе и создают проблему. Что для пластуна роднее и ближе, чем развалины да подземелья с земляными ямами-воронками? Так оно и оказалось – упустили его нео. Потом сели в кружок, по дикому и людоедскому своему обычаю, поорали друг на друга, передрались да и пошли несолоно хлебавши.
А совсем молодой тогда еще пластун Дунай вылез из тесной (еле-еле втиснулся) щели между двумя развалинами учебных корпусов и собрался в Кремль. И хорошо, что заметил вовремя стаю рукокрылых бестий, круживших неподалеку. Стрелы почти закончились, огнестрельного оружия с собой в тот раз не оказалось. Пришлось срочно ретироваться в сторону ближайших руин, раз уж двинулись в его сторону черные уродливые твари с кожаными парусами крыльев.
Свою удачу Дунай оценил лишь чуть позже, прыгая над землей, вспученной стеклянными пузырями от ядерного удара вековой давности, и кучами битого кирпича. Этому-то пластун вовсе и не удивлялся, зная где находится. Предки если что нарекали военным, так военным оно и было: что кухня, что вот академия. Явно хватало здесь чего-то взрывчатого, вот и бурлила земля нарывами гнойников, готовых прихватить за собой незадачливого прыгуна, лишь соскользнет нога с ненадежной опоры.
Сколько разведчиков и пластунов погибли, прежде чем в Кремле получили знания про коварные ловушки? Да не сосчитать. Везде, где до Войны хранили боеприпасы, земля прятала неживых убийц. Зазевался – так провалишься на глубину метров в пять, где бурлит вечно ждущий ротозея кисель гнойника. И тут же земля вновь станет ровной да гладкой, такие дела.
Пластун успел как раз вовремя, влетев под низкий козырек из бывшего бетонного перекрытия и чудом не попав в цепкие когти рукокрылов. Юзом прополз под несколькими рухнувшими участками парадной, видимо, лестницы, двинулся вперед. Дальше его повело собственное чутье, заставив в нужном месте свернуть несколько раз, протиснуться под тяжелыми арками, завалившимися друг на друга, и добраться чуть ли не в полной темноте до приоткрытой металлической дверцы. Ну а потом было Дунаю счастье, пусть и не полное, в виде пропажи всех нео у Кремля, зато свое личное.
Кто, что да как планировал здесь делать, он выяснил чуть позже. Для начала, убедившись в отсутствии какой-либо опасности и найдя сухое ровное местечко в углу, Дунай решил немного выспаться. Но сперва, отыскав в разбитом на две половины странном гнущемся ящике катушки полупрозрачного шнура[5], понатягивал его поперек четырех обнаруженных ходов-выходов. Да еще и прицепил на тугие нити странной паутины все легкое и металлическое, что осталось целого вокруг. Потрогал пальцем одну из ловушек, послушал легкий лязг железа, ударившего друг о друга, и только тогда вырубился.
– Однако… – протянул пластун, проснувшись и начав исследовать найденный отнорок куда как подробнее. Дивиться пришлось часто. Судьба-злодейка, уже поигравшая с Дунаем в смертную игру целых два раза, взамен подкинула ему что-то стоящее: найденный им совершенно случайно схрон оказался богатым на сюрпризы.
В небольшом запыленном чулане пластун нашел несколько мешков, совершенно сгнивших, несмотря на сухость. Пошевелил один, а из того вывалилась большая металлическая пластина, выгнутая, смотрящаяся не иначе как частью доспеха. Дунай не стал ломать голову над тем, что это да для чего. Прихватил с собой несколько штук, спокойно вошедших в его немалый заплечный мешок именно для таких находок. Уже потом, в Кремле, оружейник Савва аж подпрыгнул, взяв одну в руку. А Дунаю пришлось ломать голову над тем, как притащить оставшиеся, да не просто по собственному желанию. Нет, дело приняло ой и крутой оборот, как только до боярина Устина дошла новость о том, что притащил с собой пластун.
Оказались пластины частью воинской справы предков, большущей ценности и важности. Видел потом Дунай, как выдерживали они попадание из пищали с пятидесяти шагов, не говоря уже про то, что пробить их что секирой, что копьем, что даже клевцом – не вышло ни у одного из дружинников. Смекнул, сделал выводы, притащил почти половину всех найденных, штук двенадцать. А еще из восьми, за отдельную мзду в найденный там же небольшой нож с ножнами, превращавшийся в ножницы, оружейник смастрячил Дунаю два хороших удобных жилета. Из турьей выделанной кожи, проложив изнутри теми самыми пластинами. С тех пор пластун жилет один всегда поддевал под куртку, как выходил в рейд за стены. А второй принес сюда же, в потайную комнатку. Жарковато порой ходить в броне, не отнять, но зато и собственная шкура куда как сохраннее. Но дальше стало еще интереснее.
Дунай навел в берлоге порядок, убрал что можно, благо мусора оказалось маловато. Повезло и с водой, которая нашлась под полом, только руки протяни, если умеешь. Пластун умел, пришлось научиться в свое время. Сложнее вышло сделать подземный поток не просто диким, а прирученным, чтобы вода текла куда надо. Но и с этим справился, да и отыскал Дунай в развалинах несколько широких труб, на удивление легких и прочных. Нож пластуна здорово затупился, пока резал их вдоль, делая желоб. Жаль, что немного их оказалось, в Кремле склад таких точно бы не помешал. Скоблить их от въевшейся вековой грязи пришлось тоже немало, но оно того стоило. Полученный рукотворный ручей, выходивший из дальнего угла и стекающий в пробитую дырку в противоположном, давал пластуну воды и напиться, и сполоснуться в те самые нечастые часы, когда приходилось отлеживаться в собственном логове, пережидая беду-опасность, творящуюся наверху. Думал тогда Дунай, что никто к нему не проникнет запросто, но ошибался. Пасюк проник сам, да еще и выжил и остался целым, пройдя через ловушки, установленные хитроумно и часто…
