После школы я присоединилась к Хантеру в Подводной Лодке. Мы подвезли Мэри Кей домой, взяли его машину и потом поехали к нему. Оказавшись там, он поднялся наверх к его отцу. Мистер Найэлль сразу спустился и поприветствовал меня, казалось, чуть более тепло, чем обычно. Я слегка приободрилась, когда трое из нас сели за обветшалый деревянный стол на кухне.

«Прошлой ночью Карьян просил тебя присоединиться к нему», сказал Хантер, перескочив сразу на эту тему. Я попыталась проигнорировать видимое вздрагивание мистера Найэлля.

«Да», — ответила я. «Он просил и раньше. Я всегда говорила «нет». Я сказала «нет» снова прошлой ночью. Но оно больше было воспринято как окончательное. Он сказал, что ему жаль это слышать, однако я еще могу спасти себя, своих друзей и свою семью, если приму правильное решение».

«Он говорил именно о твоих друзьях, твоей семье?» — спросил Хантер.

"Да".

Хантер и мистер Найэлль встретились взглядом через стол. Мистер Найелль положил руки на стол и посмотрел на них. В конце концов он сказал: «Да, думаю, речь идет о темной волне».

Мой рот резко раскрылся: почему-то, несмотря на его намеки, я не позволяла себе поверить, что Карьян имел в виду это. «Так вы действительно думаете, что Карьян нашлет темную волну сюда, в Видоус Вэйл? На меня?»

«Похоже на то», — сказал мистер Найэлль, и Хантер медленно кивнул. «Хотя, было бы логичнее, чтобы его целью стали только члены ковена и их семьи, а не целый город».

«Я согласен с папой», — сказал Хантер. «Судя по тому, что ты рассказала мне прошлой ночью, звучит так, словно Карьян считает твою силу по-настоящему слишком могущественной, чтобы существовать, не вступив в союз с его. Я догадался, что он также захочет отомстить сразу, как только ты откажешься присоединиться к нему. Не говоря уже о дополнительном бонусе в виде Сикера, выведенного из строя в то же самое время».

Несмотря на то, что я старалась отрицать реальную угрозу в словах Карьяна, как только Хантер произнес «темная волна», я знала, что он прав. Всё же, казалось, словно ворвался холодный, разрушительный ветер, и я делала небольшие неглубокие вдохи, пытаясь сохранить спокойствие.

«Я думаю, он запланировал ее на днях», продолжил мистер Найэлль. «Я чувствовал признаки на прошлой неделе. Ощущение безжизненности, гниения царит в воздухе. Угнетения. Сначала я подумал, что это мое воображение играет со мной. Но теперь я уверен, что мои инстинкты верны: темная волна надвигается».

В долю секунды я вспомнила мамины крокусы, умирающие в ряд на переднем дворе. Я подумала о том, что газон так и не начал зеленеть, хотя время пришло. Я подумала, как плохо я чувствовала себя физически. «Что мы можем сделать? Как мы можем остановить это?» — спросила я, пытаясь не звучать в абсолютном ужасе. Внутри меня, мои мысли кричали. Не существует способа остановить это, никогда не существовало такого способа.

«Я связался с советом», — ответил Хантер. «Они совершенно не могут помочь, как всегда. Они ищут Карьяна, и теперь, всё, что они знают, это то что он здесь. Они собираются окружить Видоус Вэйл».

«Для меня это означает, что я посвящу всё свое время и энергию, чтобы изобрести заклинание, которое могло бы сразиться с темной волной», сказал отец Хантера. «Я был способен расшифровать большинство секретных записей в книге Роус. Я начал схематически составлять основу для заклинания, его форму. Хотел бы я, чтобы у меня было больше времени, но я буду работать так быстро, как смогу».

Весь этот груз навис над моей головой, как наковальня. Это происходило из-за меня. Я была причиной того, что случится. Карьян был моим биологическим отцом — и из-за этого, всё, что мне дорого будет уничтожено. «Что если я покину город?» — предложила я бурно. «Если я уеду из города, Карьян отправится за мной и оставит всех остальных в покое».

«Нет!» — Хантер и его отец выкрикнули одновременно.

Увидев их горячность, я начала было объяснять, но мистер Найэлль прервал меня.

«Нет», — сказал он. «Это не сработает. Я знаю это слишком хорошо. Это действительно ничего не изменит. Это не может гарантировать безопасность города, а ты будешь всё с тем же успехом мертва. Нет, мы должны встретиться с этим лицом к лицу».

«Что об остальных членах Китика?» — спросила я. «Следует ли им знать? Могут ли они как-то помочь? Мы все вместе?»

Выглядя стесненно, Хантер сказал: «Не думаю, что нам следует рассказать Китику».

"Что? Почему нет? Они в опасности!"

Хантер встал и поставил чайник кипятиться на плиту. Когда он обернулся, его лицо выглядело больным. «Это только… это работа кровных ведьм. Нам не следует вовлекать неведьм в наши дела. Только не в это, просто, по правде, они ничего не могут сделать. У них может быть сильная воля, но у них слишком незначительная сила. А если мы скажем им, то они, вероятно, не поверят нам в любом случае. Однако если они поверят, тогда каждый будет в панике, которая не помогает ничему».

«В общем нам остается только делать вид, что мы не знаем, что каждый может умереть», — сказала я, опершись локтями на стол, опустив голову на руки.

«Да», — тихо промолвил Хантер, и внезапно я снова вспомнила тот факт, что он был Сикером совета и что он должен был принимать тяжелые решения, выполнять жестокие задания, как часть своей работы. Но я не привыкла к этому, и это ранило меня. Это собиралось стать пыткой в буквальном смысле слова не говорить моей семье или Бри, Робби. Я тяжело сглотнула.

«Есть еще кое-что», — сказал мистер Найэлль. «Я еще не упоминал об этом тебе», — сказал он Хантеру. «Человек, который накладывает такого рода заклинание, в действительности, в отличие от большинства заклинаний, должен быть кровной ведьмой и к тому же быть физически очень близко к тому месту, где будет зарождаться темная волна. Моё предположение заключается в том, что Карьян будет использовать местный источник силы, чтобы увеличить силу волны».

Я медленно кивнула. «В этом есть смысл». На окраине города находится старое протестантское кладбище, где пересекается несколько магических линий «лэй». Это устроено так, что в пространстве возникает источник силы: любая магия, сотворенная там, становилась сильнее. Любые врожденные силы кровной ведьмы также преумножались там.

«Определенно, проблема заключается в том», — продолжил мистер Найэлль, «что для того, чтобы в достаточной степени приблизиться к месту для сотворения заклинания, ведьма, на самом деле, жертвует собой, потому что это с большой вероятностью вызовет смерть».

"Даже если заклинание сработает и волна будет отведена?" — спросила я.

Отец Хантера кивнул. Неожиданный свист чайника отвлек нас, и Хантер механически заварил три кружки чая. Я онемело таращилась на пар, поднимающийся из моей кружки, затем быстро провела пальцами над ней против часовой стрелки и подумала: "остынь". Я сделала глоток. Идеально.

"Да, это проблема", — сказал Хантер.

"Нет, это не так", — возразил мистер Найэлль. "Я наложу заклинание".

Хантер уставился на него. «Но ты только что сказал, что это, возможно, убьет заклинателя!»

Казалось, его отец был спокоен: его разум восстановился на какое-то время. «Да. Но разве в округе Видоус Вэйла обитает множество других кровных ведьм? Я — логический выбор — я создам заклинание, так что я буду знать его лучше — и я снова окажусь со своей муирн-беатадан».

Хантер говорил мне, что потеря его мамы всего несколько месяцев назад практически уничтожила его отца.

«Я только что вернул тебя!» — сказал Хантер, отталкиваясь от стола. «Ты не можешь сделать это! Должна быть какая-то другая ведьма, которая будет лучшим выбором».

Мистер Найэлль усмехнулся: «Как ведьма со смертельной стадией рака? Хорошо, мы можем поискать одну». Он покачал головой: «Слушай, парень, это должен быть я. Ты знаешь это так же хорошо, как и я».

«Я сильнее», — сказал Хантер, приняв решительный вид, который я знала так хорошо. «Я наложу его. Я уверен, я могу выжить. Ты можешь научить заклинанию меня».