В отличие от ее матери, чья жизнь трагически оборвалась на мокром шоссе.

Фиби глубоко вдохнула, чтобы прогнать болезненные воспоминания, но опоздала. По ее щеке уже покатилась слеза. Пейс придвинулся ближе и крепко ее обнял.

— Все хорошо, — прошептал он, гладя ее по спине. — Не надо плакать.

Тепло и уверенность, исходящие от него, успокаивали. Она чувствовала близость Тайлерс-Стрим. Места, с которым у нее связано множество приятных воспоминаний. Она росла в хорошем доме, окруженная любовью и заботой. Ее детство можно считать вполне счастливым.

Но что с ней стало бы без тети Мег?

Час спустя Пейс вел «астон-мартин» по неглубокой автомобильной колее, ведущей к отдаленному, приятному на вид дому, в котором Фиби жила до своего переезда в Сидней. Облака рассеялись, и в западной части небосвода появилось солнце.

Оставшуюся часть пути они оба молчали. Инцидент на шоссе завершился благополучно, но Фиби никогда не забудет чувство беспомощности, охватившее ее в те секунды, когда она думала, что столкновение с кенгуру неизбежно. Из нее словно выкачали всю энергию. Также она не забудет, как Пейс утешал ее потом.

Она была слишком потрясена, чтобы думать о гордости, и с благодарностью приняла его поддержку. Подумать только, как изменились их отношения со вчерашнего вечера! Она увидела другую сторону беспечного плейбоя, и эта сторона ей понравилась. Очень понравилась.

Хэнни, уютно устроившийся сзади, за все время поездки не издал ни единого звука. Даже во время происшествия на шоссе. Но едва Пейс остановил машину и заглушил мотор, как пес громко залаял. Фиби повернулась и открыла заднюю дверцу. Хэнни тут же выскочил из машины и пулей помчался к дому. Остановившись у входной двери, он застыл как статуя в ожидании своей хозяйки.

Пейс обошел капот и помог Фиби выбраться из салона.

— Твой питомец всегда так радуется загородным поездкам? — улыбнулся он.

— Да, — ответила Фиби. — Здесь очень мило.

Направляясь к дому, она испытывала странное чувство, будто прошлое вернулось. Это место выглядит так же, как раньше. Вызывает те же ощущения. Одновременно кажется приютом и тюрьмой. В каждом окне белеют кружевные занавески. Передняя дверь, как прежде, выкрашена в темно-красный цвет, а стены такие же белые.

Вдоль мощенной булыжником дорожки растут дикие розовые и фиолетовые цветы, увядающие с окончанием лета. Лужайка перед домом, как обычно, кочковатая. Из-за отсутствия поблизости заводов и автомагистралей воздух настолько чист, что кружится голова. Витающие в нем легкие запахи эвкалипта, сосны и влажной земли вызывают множество воспоминаний.

Пейс достал из багажника корзину с едой и ящик с инструментами, за которым они заезжали в «Броудрикс». Когда Фиби отперла дверь, Хэнни влетел в дом и устроился на своем любимом месте — под плакатом Джимми Хендрикса, висящим на стене у камина.

Поставив свою ношу на пол, Пейс прошел в центр комнаты и огляделся по сторонам. В одном углу находится пирамидальная конструкция для медитации, над дверьми висят нити с кристаллами, у одной из стен стоит старая полированная радиола, а рядом с ней на полу возвышаются стопки грампластинок.

— Это... — произнес он с непроницаемым выражением лица. — Это довольно необычно.

Фиби весело рассмеялась. Радуясь, что она его поняла, он расслабился и улыбнулся.

— У меня такое ощущение, будто я перенесся на машине времени в прошлое, — сказал он.

Психоделический эстамп на дальней стене, должно быть, подействовал на него, так как, посмотрев на него, он начал тереть глаза.

— Добро пожаловать в шестидесятые, — сказала Фиби, театрально взмахнув рукой.

— Старые добрые «секс, наркотики и рок-н-ролл»?

— Мег всегда предпочитала «мир, любовь и рок-н-ролл». — Фиби указала ему на стопки грампластинок: — Много рок-н-ролла.

Подойдя к серванту, Пейс провел пальцем по рамке фотографии, которой тетя Фиби всегда очень гордилась. Этот снимок был сделан в Вудстоке во время одного из антивоенных выступлений хиппи. Мег лежала на траве внутри пацифика, сделанного из цветов, вместе с Дженис Джоплин.

Его первоначальный скептицизм улетучился, когда он взял фото и лучше его рассмотрел.

— Твоя тетя яркая личность.

— Она умеет притягивать к себе людей. Трудно предположить, кого она в очередной раз приведет к себе в дом.

Пейс снова огляделся по сторонам:

— Должно быть, в школьные годы тебе нравилось проводить здесь каникулы.

Подойдя к креслу-качалке, Фиби сняла с него старую простыню, защищавшую его от пыли.

— Я не приезжала сюда на каникулы, — спокойно сказала она. — Я здесь выросла. — Заметив, что черные брови Пейса поползли вверх, она добавила: — После смерти моей матери Мег забрала меня к себе. Мне тогда было четыре года.

— О, Фиби. Прости, я не знал, — пробормотал он, ставя фотографию на место. — У тебя нет ни братьев, ни сестер?

Фиби покачала головой. Это определенно омрачало ее детство. Она жалела, что у нее нет младшей сестренки или кузины, которую она могла бы баловать и защищать. С которой могла бы делиться секретами и нарядами. Она завидовала тем, У кого все это было.

— А как насчет твоего отца?

Складывая простыню, Фиби взялась за середину края зубами. Это дало ей возможность помедлить с ответом. Она не любила говорить о своем отце.

— У меня его нет, — наконец сказала она.

Несколько секунд Пейс молча на нее смотрел.

— То есть ты его не знаешь? — мягко спросил он.

Подойдя к окну, Фиби отодвинула занавеску, чтобы открыть его.

— Какая разница? В детстве для меня это было одно и то же.

Когда Фиби ходила в гости к своим друзьям и видела их родителей вместе, она часто думала, каково это — иметь отца. Она чувствовала себя не такой, как все. Посторонней. Ей казалось, что от других ее отделяет невидимый барьер. Уже в начальной школе она осознала, что многие люди тоже видят ее в подобном свете. Рождение вне брака в этом маленьком провинциальном городке всегда считалось пороком. По мере того как она взрослела, эта ситуация становилась все более невыносимой.

Она не хотела портить себе настроение, предаваясь болезненным воспоминаниям, поэтому заставила себя сосредоточиться на настоящем.

Повернувшись, она увидела в глазах Пейса сочувствие и, не желая продолжать этот разговор, подошла к двери, ведущей в подвал, открыла ее и весело произнесла:

— Котел находится здесь. Как думаешь, сколько времени тебе понадобится?