— О, Джудит! — он смеялся до слез.

— Я рада, что ты находишь забавным этот случай, — тяжело вздохнув, произнесла она, словно эта несправедливость случилась только вчера. «Потаскушка! — орал ее отец, срывая с себя ремень. — Дрянь!». — Но если бы у тебя был такой же отец, как у меня, ты бы так не смеялся. Поэтому я могу себе представить, как себя чувствовала та несчастная девушка. Она была один на один со своей бедой и испытывала непередаваемый страх...

— В этом-то вся трагедия.

— Да. Похоже, она не чувствовала, что может доверять своим родителям. Может быть, если бы родители первыми сделали шаг навстречу и взяли бы на себя свою долю ответственности за ее судьбу, бедняжка никогда бы не стала этого делать.

— Возможно. — Он прикоснулся к ее щеке, провел пальцем за мочкой уха. — Когда ты стала такой мудрой, моя Джудит?

— Я не твоя, — чуть вызывающе произнесла она. Ее глаза на секунду закрылись, и Джудит погрузилась в воспоминания того времени, когда действительно принадлежала ему вся без остатка.

Одновременно она слышала рядом его неровное дыхание. Ей казалось, что Роберта внезапно охватило сильное возбуждение, словно и он тоже вспомнил былую близость между ними. Джудит как будто бы снова почувствовала жар его губ на своей коже, и уже потянулась к нему, и была готова целовать его, но...

— Мама, у меня живот болит! — Дверь в кухню раскрылась, и на пороге с несчастным выражением лица появился Томас.

Джудит тут же пришла в себя. В напряженной тишине она отвернулась от Роберта и подошла к ребенку.

— Когда это началось, дорогой?

— Только что. — Томми согнулся, сморщившись от боли. — Когда я встал.

Роберт повернулся к Джудит.

— Позволь мне взглянуть.

— Ни в коем случае! Даже не подходи к нему! — вырвалось у нее. Страх, что Роберт в результате осмотра сможет догадаться, что перед ним его сын, на секунду лишил бедную мать рассудка. Ей не следовало так отвечать, поскольку подобная неадекватность поведения у любого вызвала бы по меньшей мере недоумение. Мальчик жалуется на боль, в доме находится врач, а она не позволяет осмотреть заболевшего... Вообще-то она напрасно позволила Роберту остаться, следовало немедленно выпроводить его из дому, как только тот разобрался с Маргарет.

— Я всего лишь хочу определить, что с ним. — Роберт от изумления вытаращил глаза. — Нельзя с этим шутить. Боль в животе — штука серьезная.

Джудит почувствовала, что перестраховалась.

— Нет-нет... Что ты, я знаю. — Она судорожно пыталась исправить ситуацию. — Просто не хочу злоупотреблять твоей добротой. У тебя был сегодня трудный день. У Томми частенько прихватывает живот, он любит ореховую пасту с карамелью, а от нее сильно пучит. Ему нужно всего лишь зайти в туалет. И все.

— Ну что ж, как знаешь! — он пожал плечами, раздумывая, что же предпринять. — Я не могу без твоего согласия обследовать мальчика, но настоятельно прошу — последи за ним. Если в ближайший час-другой ему не станет лучше, тебе следует вызвать врача. Не обязательно меня. Если хочешь, обратись к миссис Чагстон, она очень опытный педиатр. Вот тебе ее телефон.

— Роберт, не обижайся. Я доверяю тебе. Конечно же я послежу за сыном.

— Ладно, забудь. Мы не договорили о том, что ты еще можешь сделать для Маргарет. Прошу, если какая-либо очередная сумасбродная идея придет тебе в голову, не спеши ее осуществлять, позвони сначала мне. Хорошо?

— Я уже обещала тебе. И сделаю это.

— Не забудь.

Она так спешила избавиться от Роберта, что чуть было не прихлопнула ему дверью ногу, которая была еще на пороге. Теперь он мог бы спокойно заключать пари: в этот вечер Джудит, не сказав ни слова, раскрыла ему все свои тайны.

Во-первых, слушая рассказ Роберта, Джудит защищала ту бедную девчонку с такой силой, словно знала ее лично или, по крайней мере, ее проблемы были ей до боли знакомы. А во-вторых, она со странной поспешностью бросилась к сыну, когда Роберт предложил всего лишь осмотреть ребенка!.. Тонкая паутина лжи, которую Джудит сплела для него, почти порвалась.

И те слова, которые опрометчиво бросила она ему, вернули все на свои места.

Немного постояв возле своей машины, Роберт вдохнул полной грудью холодный ночной воздух. Краем глаза он заметил, как приподнялся край шторы в окне того дома, который он только что покинул. Джудит подсматривала за ним. Ей хотелось удостовериться в том, что он не вернется и не будет совать свой нос куда не следует.

Поздно! Слишком поздно, дорогая! — подумал он. Лев вышел на охоту, и его невозможно остановить. Поэтому давай лучше поразмыслим, что теперь нам делать...

В глубоком раздумье Роберт уселся в машину. Не заводя двигатель, он просто сидел и смотрел в ночную даль. Внизу, у подножия холма, тянулась вереница сараев, казавшихся в лунном свете каким-то причудливым нагромождением маленьких деревянных коробочек. Между ними рыбаки обычно натягивали для ремонта свои сети, которые сейчас были едва различимы. Холодное озеро било волнами о берег, а где-то вдалеке, перемигиваясь с лунной дорожкой, мерцал маяк.

Еще неделю назад Роберт был счастлив с Розалин, а вот теперь в его жизни появилась Джудит.

Его невеста принадлежала к кругу местной интеллигенции. Она росла в семье врачей и прекрасно понимала к чему обязывает эта профессия. Как бы поздно ни пришел домой Роберт, он знал, Рози всегда его ласково встретит, причем без лишних вопросов: где, мол, был и что делал? На столе, в ожидании, когда в них за ужином нальют дорогое вино, стояли бы хрустальные бокалы. А изысканные блюда сопровождались бы тихой классической музыкой и уютным потрескиванием в камине. Конечно, у них были бы дети. Двое, а может быть, и трое... Красивые и здоровые... И он обнимал бы их, благодаря Бога за такое счастье.

Да, это счастье было так близко — оставалось лишь протянуть руку и схватить его. Более того, Роберту стоило произнести лишь слово, и он, как и отец Розалин, занялся бы частной практикой, а не торчал бы в этой переполненной пациентами больнице.

И к черту тогда инфекционные заболевания! К черту хронический кашель, переходящий в пневмонию. К черту эти аборты в грязных сараях... Богатые клиенты не пытаются лечить себя народными методами, от которых болезнь часто становится еще запущеннее. Роберту вспомнилось, как он несколько дней тому назад боролся за жизнь маленькой девочки, которая, очевидно, никогда не знала ни чистых простыней, ни теплых материнских рук.

Но как отвернуться теперь от симпатичного десятилетнего мальчишки с внимательными и одновременно озорными глазами? Как избавиться от мучительных воспоминаний того лета, когда этот ребенок был зачат?

Между прочим, флирт с Джудит начался совершенно банально. Это произошло спустя неделю после того, как она очутилась в ресторане. Девушка работала в последнюю смену, и он видел, как та уставала. Но обостренная юношеская наблюдательность позволила Роберту заметить и другое: ее пухленькие губы, большие темные глаза, красивые изгибы ее грудей, длинные загорелые ноги, едва прикрытые короткой зеленой юбкой. Ее красота сразу привлекла его страстную натуру. Поэтому, когда он предложил Джудит подбросить ее домой, его помыслы не были такими уж невинными, какими он пытался представить их.

— Какая прекрасная ночь! — восхитился он, когда девушка, закрыв дверь служебного входа, подошла к его «харлею». — А как насчет небольшой прогулки, прежде чем я отвезу тебя домой?

Она с опаской посмотрела на его мотоцикл. Чувствуя, что Джудит вот-вот откажется, Роберт сразу пустился в пространные объяснения:

— Тут недалеко. Смотаемся на мыс, и все. Просто там очень красиво. На все уйдет полчаса, не больше. Обещаю, что гнать не буду. Гарантирую тебе абсолютную безопасность, верь мне.

Она поразмышляла немного, затем смущенно улыбнулась. Ее глаза сверкнули под длинными ресницами.

— А почему бы и нет?

Девушка села сзади, обняла руками Роберта, и они поехали. Вскоре им уже удалось покинуть пределы города и выбраться на шоссе, ведущее в сторону скал. Было около одиннадцати вечера, дорога оказалась свободна. Со стороны озера дул тихий теплый ветерок. Лишь свет фар да звезды на небе разбавляли сгустившуюся темноту.