Флоренс лгала, чтобы успокоить мать, потому что и сама уже понимала в чем дело. Выход был только один: съездить в Дерби и сдать в лабораторию анализ на беременность, чтобы не мучить себя пустыми предположениями. Проблема состояла в том, чтобы скрыть свою поездку от родителей. Такая возможность подвернулась, когда позвонила сестра Бернарда Десмонда и сообщила, что брат ее заболел тем же гриппом, что и Дэвид.

После завтрака Флоренс с трудом удалось убедить мать, что она просто обязана навестить старика, который давно не появлялся у них и которому они многим обязаны. Дэвид поддержал дочь.

— Ты уже забыла, что Бернард мотался в город, когда мне понадобилось новое лекарство? — с упреком сказал он жене. — Может, как раз сейчас ему нужна наша поддержка. Поезжай, Фло.

Кристина робко попыталась возразить.

— Флоренс и так устает, а грипп болезнь заразная, — сказала она Дэвиду и обернулась к Флоренс. — Подумай, дочка, если ты заболеешь, кто будет вместо тебя совершать круг почета на ипподроме в Дерби?

— Можешь не сомневаться, мы совершим его вместе с Дарлеем, — весело ответила Флоренс, поцеловала родителей и направилась в гараж, чтобы подготовить к поездке их старенький джип, которым редко пользовались.

По дороге в Бертон-апон-Трент она заехала в Дерби и сдала анализ, с тем чтобы на обратном пути получить его результат. Все складывалось прекрасно. Флоренс зашла в кафе, перекусила и, воспользовавшись разрешением хозяина, позвонила Бернарду Десмонду, дабы узнать, что ему нужно. Старик был растроган ее вниманием, но сообщил, что ни в чем не нуждается, и хотя с радостью увидел бы ее, но лучше этого не делать, потому что ей нельзя рисковать собой перед состязаниями. Флоренс растерялась. Как ей теперь оправдаться перед родителями? Десмонд словно почувствовал ее растерянность и спросил, откуда она звонит.

— Я в Дерби… Звоню из кафе, — пробормотала она.

Неизвестно, что подумал о ней Десмонд, но, не задавая лишних вопросов, он пригласил ее к себе.

Флоренс воспрянула духом и как на крыльях понеслась к стоянке, где оставила свой джип. Она не обратила внимания на красный «феррари», стоявший на той же стоянке. Зато ее разглядел сидевший в машине Джон Картер, который приметил Флоренс, когда она еще парковала свою машину, и проследил весь ее путь в лабораторию, а потом в кафе. Он едва сдержался, чтобы не окликнуть ее. Хорошо что рядом в кабине сидел Джордж. Он положил ему руку на плечо и сказал:

— Не надо торопить события, мальчик. Думаю, все у вас будет хорошо. Осталось несколько дней, наберись терпения.

Вид у Джорджа был довольный. Он улыбался, наблюдая, с какой тоской в глазах его племянник провожает взглядом джип, увозящий высокую красивую блондинку с решительным одухотворенным лицом. Джордж давно не видел Флоренс, и сейчас он радовался, что девушка не обманула его надежд, превратившись в яркую личность, с достоинством переносящую житейские трудности, выпавшие на ее долю.

Встреча с Десмондом прошла весело. Оказалось, что он уже поправляется и ему разрешили вставать, поэтому они посидели в уютной гостиной, и за чаем Флоренс рассказала бывшему управляющему об изменениях на ферме, поделилась радостными новостями о банковском кредите и о предстоящем участии Дарлея в конных призовых состязаниях.

— Бернард, мне бы так хотелось, чтобы и вы смогли увидеть Дарлея в деле, — сказала Флоренс, умоляюще глядя на старика.

— Не будем загадывать, но я постараюсь, — уклончиво ответил Десмонд.

Вскоре Флоренс заторопилась покинуть гостеприимный дом, боясь опоздать в лабораторию. По дороге в Дерби она выжимала из джипа все, на что он был способен, и успела приехать за десять минут до закрытия лаборатории.

Девушка в регистратуре передала ей отпечатанный на машинке результат анализа и, увидев на бланке, что Флоренс мисс, а не миссис, язвительно произнесла:

— Поздравляю.

Флоренс не обратила внимания на ее тон, машинально поблагодарила и, прижав к груди бумажку с положительным ответом, вышла на улицу. В первое мгновение она ничего не почувствовала, но потом волна безудержной радости поднялась изнутри и захлестнула ее с такой силой, что сердце быстро-быстро забилось в груди и румянец окрасил ее бледные запавшие щеки. Она почувствовала, что это еще одна ее победа, наверное самая главная в жизни. У нее будет ребенок! Да, она потеряла Джона, но какой подарок он сделал ей! Теперь у нее будет свой, маленький Джонни… Конечно, до этого еще далеко, надо выносить его, а это целых восемь месяцев. Теперь ей придется беречь себя, чтобы не повредить будущему младенцу.

Домой Флоренс ехала медленно и аккуратно, все ее мысли были сосредоточены на сокровище, скрывавшемся внутри нее. Новизна ощущений настолько захватила ее, что мысли о Джоне отступили на второй план. Уже подъезжая к дому, она вспомнила о родителях, но решила пока не делиться с ними обретенной радостью. В ту ночь она спала без сновидений.

Раннее утро последнего дня августа выдалось ненастным, воздух был настолько напоен капельками влаги, что трудно было дышать. Флоренс, вставшая ни свет ни заря, добрела до конюшни и успела промокнуть. Сырость, казалось, проникала сквозь кожу, вызывая озноб. Больше всего ее пугало, что из-за тумана могут отменить состязания. Фургон для перевозки Дарлея с вечера стоял на стоянке. Ее удивило, что Уильям, их старший конюх, уже находится в стойле Дарлея и занимается его туалетом. Черная шерсть жеребца блестела как шелковая.

— Спасибо, Уильям. А я собиралась сама этим заняться.

— Не за что, мисс Моранис, это моя работа. А вам надо беречь силы.

Флоренс с подозрением посмотрела на Уильяма, но его лицо не выражало ничего, кроме озабоченности внешним видом Дарлея.

— Почему?

— Ну как же? Сегодня у вас такой день! Это же событие на ферме. Наши лошади давно не участвовали в состязаниях, а Дарлей так вообще в первый раз выезжает за пределы фермы. Сегодня он в боевом настроении. Не терпится ему, нашему красавцу. — Уильям с любовью оглядел жеребца. — Ну вот, теперь мы готовы. Не возражаете, если я поеду с ним?

— Конечно нет, — ответила Флоренс, сдерживая нахлынувшее чувство глубокой признательности к Уильяму. — Я даже хотела просить вас об этом.

Она вспомнила, что старший конюх единственный человек среди служащих фермы, который не пропустил ни одного рабочего дня. Даже тогда, когда не хватало денег, чтобы заплатить ему за работу. Надо будет увеличить ему зарплату, взяла себе на заметку Флоренс.

— А как вы думаете, Уильям, не отменят состязания из-за такого тумана? — спросила она.

— Что вы, мисс Моранис, к полудню туман разойдется, немного поморосит, конечно. А если поднимется ветер, то и солнышко выглянет, подсушит беговые дорожки.

Господи, подумала Флоренс, сколько еще опасностей подстерегает нас с Дарлеем на пути к победе! В том, что Дарлей придет первым, она не сомневалась.

— Доброе утро, ранние пташки, — послышался голос Дэвида.

Флоренс улыбнулась отцу.

— Доброе утро, папа. А ты зачем так рано вышел из дома?

— Не мог же я пропустить такой исторический момент. Я еду с вами. — Он поцеловал дочь в щеку. — Идите завтракать с Уильямом, Кристина ждет вас. — А я пока поговорю с будущим призером на скачках.

— Ну, папа, ты размечтался! — воскликнула довольная хорошим настроением отца Флоренс.

— А вот увидишь! — заспорил по привычке отец.

Флоренс засмеялась. Интересно, кто из них больший спорщик: она или отец? Теперь ей стало понятно, почему они так часто ссорятся с отцом. Стремление противоречить, упрямство, очевидно, у них обоих в крови.

— Иди, иди, — поторопил Дэвид дочь, — нам скоро надо выезжать. Храни тебя Господь, дитя мое, — добавил он тихо, глядя ей вслед.

Прогноз Уильяма оправдался, к семи утра туман развеялся, заморосил мелкий противный дождь. Дарлея накрыли попоной и вывели из конюшни. Жеребец спокойно дал себя завести в фургон, где Уильям поставил его за барьер, а сам устроился на брикетах сена в хвосте кузова. Флоренс вывела из гаража джип и здесь произошла задержка, потому что они с Дэвидом заспорили, кому вести машину. Кристина, подошедшая их проводить, не могла удержаться от смеха, наблюдая за ними.