Он попробовал играть, но было как-то совсем неинтересно. Игра не шла, потому что голова была занята другими мыслями, начал смотреть новый фильм, но десяти минут не выдержал – тот оказался полный отстой. Женя попытался связаться с Деном по скайпу, однако друг не ответил. В аське, как назло, тоже никого не было. Еще какое-то время Женька полазил в Интернете, посмотрел несколько трейлеров ожидаемых в прокате фильмов и, наконец, решил лечь спать.

Бессонная ночь накануне дала о себе знать, поэтому заснул он быстро, даже сам не заметил. И странная плесень ему больше не снилась, а снилась деревня, которая почему-то была очень похожа на класс так нелюбимой Женькой литературы – только вместо портретов писателей и поэтов в висевших на стенах рамах были живые коровы, куры и свиньи.

Приближался столь нежеланный для Жени день отъезда из Москвы. И пока Маргарита беспокоилась о том, как бы не забыть положить ребенку в багаж самые необходимые вещи и одежду, сам парень был озабочен только тем, как бы не остаться в Богом забытом захолустье без связи с цивилизованным миром и вообще без нормальных человеческих занятий. Для начала он вскрыл копилку и положил на счет мобильного почти все свои карманные деньги. Затем собрал полную сумку техники, положив туда ноутбук, портативный спутниковый навигатор, карманную игровую приставку, зарядки ко всем приспособлениям и целую кучу игр и дисков, не говоря, естественно, о мобильнике. Правда, потом, смекнув, что все это хозяйство ему придется тащить самому, на собственных плечах, он скрепя сердце ограничился лишь сотовым и ноутбуком. «Ладно, как-нибудь перебьюсь», – решил Женя и записал на ноут столько любимых фильмов и игр, сколько туда влезло.

Ехать в деревню Женьке по-прежнему очень не хотелось. Даже тот факт, что ему впервые в жизни предстояло отправиться в столь дальний путь одному, как будто он уже совсем взрослый, не радовал. До последнего Женя надеялся, что все переменится. Вдруг родители скажут, что пошутили, или перед самым отъездом выяснится, что им разрешили взять с собой сына? Но увы, мечты так и остались мечтами.

И вот проклятый день настал...

Всю дорогу, пока родители везли его в их машине на вокзал, Женя недовольно молчал, отвечая на вопросы и обращения к нему коротко и с демонстративным нежеланием. Был вечер пятницы, и из-за пробок они чуть не опоздали на поезд, поэтому прощание получилось коротким и каким-то скомканным. Напутственные слова отца, объятия и поцелуи мамы, пожелания от них обоих беречь себя, быть хорошим мальчиком, слушаться дедушку и не забывать родителей – все это прошло в ускоренном темпе, как в тумане. В голове Женьки вертелась только одна мерзкая мысль: «Меня ожидает самое ужасное лето в моей жизни».

Как назло, в поезде ему попались страшно назойливые и разговорчивые соседи. Стоило ему войти в купе, как все тут же бросились к нему здороваться, знакомиться и угощать всем подряд. Еще бы, ведь родителей угораздило попросить попутчиков приглядеть за их «мальчиком, который впервые в жизни едет один». И весь вагон, казалось, сплошь состоявший из семей с детьми, с радостью откликнулся на их просьбу. Заботливые мамочки и бабушки тут же принялись его опекать – усаживать поудобнее, смотреть, чтобы не дуло, приставать с расспросами и – вот уж совсем ни в какие ворота! – шепотом интересоваться, не хочет ли он в туалет. Точно он малое дите, честное слово! Не приставал к нему только один пассажир, показавшийся мальчику каким-то странным, – невысокий, скрюченный старик, напомнивший Жене то ли гнома из мультика, то ли тролля из компьютерной игры, то ли безумного звездочета из старого фильма-сказки. Еще до отправления поезда дедок несколько раз прошел мимо купе, где разместился Женька, бросил на него пару внимательных взглядов, а потом как-то незаметно исчез. Впрочем, Женя скоро про него забыл. Не хватало ему еще в его-то совершенно расстроенном состоянии наблюдать за всякими старикашками! Сейчас его все вокруг только раздражало и бесило. Он сухо поприветствовал соседей по купе и нарочито вежливо, почти сквозь зубы отказавшись от предложенных конфет, фруктов и бутербродов, поспешил забраться на верхнюю полку. Там он отвернулся лицом к стене, воткнул в уши наушники, включил ноутбук, да и пролежал всю дорогу.

К счастью, ехать было не очень далеко. Рано утром проводница и попутчики ссадили его на нужной станции, раз десять подробно повторив инструкцию, как добраться до речного вокзала – Жене предстояла переправа на другой берег. Парень был настолько в плохом расположении духа, что даже Волга не произвела на него особенного впечатления. Подумаешь, река и река. Вроде Москвы-реки, только пошире.

И на стареньком теплоходике, который, пыхтя и «роняя вздохи на ходу», как пелось в песне, которую любил папа, спешил доставить пассажиров в очередной пункт назначения, настроение Жени нисколько не улучшилось. Мальчик стоял на корме, у самого края, но вовсе не для того, чтобы любоваться окружающей красотой – синим высоким небом, какого никогда не увидишь в Москве, ярким солнцем и живописными пейзажами по берегам! И не для того, чтобы слушать плеск воды, взбурленной корабельным винтом, и крики чаек или вдохнуть полной грудью свежего прохладного и влажного воздуха. Его целью было лишь обеспечить своему телефону лучший доступ в сеть, чтобы вдоволь полазить в Интернете, пока еще есть такая возможность. Но, несмотря на все его старания, связь постепенно ухудшалась и вскоре вообще прервалась. Женя изо всех сил пытался вытянуть руку с телефоном как можно дальше и выше, но все безуспешно – на дисплее телефона выскочила и не исчезала надпись: «Сеть потеряна».

– Ну вот, даже почту не успел проверить! – воскликнул Женька, как-то упустив из виду, что проверял ее и час назад, и два, и три.

В отчаянии он слегка перегнулся через борт теплохода и посмотрел вниз, как будто эта самая сеть могла отыскаться в воде. Вода показалась ему грязной, серой и пахнущей болотом. То тут, то там проплывали куски водорослей, листья и палки, окурки и пустые пластиковые бутылки. Мальчик попытался вглядеться в самую глубь реки – дна совсем не было видно. И вдруг ему показалось, что рядом с бортом мелькнуло что-то странное: невероятно крупная рыба или, скорее, огромная толстая змея, приблизившись к корме теплоходика, как раз с той стороны, где стоял Женя, вдруг замедлила ход, ненадолго «зависла» у самой поверхности воды и пропала, будто ее и не было.

«Что еще за фигня? – подумал Женька. – Неужели в Волге водятся такие крупные рыбы? Или это все-таки была гигантская змея? Да нет, не может быть. Мне просто показалось. Скорее всего, обычное бревно. Небось какой-нибудь умник в речку сбросил. Или само свалилось...»

Высадившись на маленьком причале, Женька все-таки сумел поймать телефоном сеть и, как и обещал, отзвонился родителям и доложил, что прибыл туда, куда нужно, не потерялся и не заблудился. Затем сеть снова исчезла, пропала напрочь, точно ее кто-то специально отключил.

Разозленный парень поволок свою битком набитую спортивную сумку к местной автостанции. На его счастье, судя по расписанию, хотя бы ждать предстояло недолго. Автобус, на котором Женя планировал добраться до «забытой Богом дыры» под названием Лыково, должен был прийти всего через двенадцать минут.

Стояла дикая жара, и лучше было бы, конечно, посидеть в тени, в здании автовокзала. Народу там почти не оказалось, но пахло, как счел Женя, просто отвратительно: сыростью, хлоркой и еще чем-то крайне неприятным. Стены были покрыты облупившейся краской, раздолбанные и исцарапанные лавочки исписаны, изрисованы и обклеены всевозможными этикетками и стикерами из жвачек. «Подожду уж лучше на улице», – решил Женя и вышел. Сел на скамейку рядом с входом и принялся пинать кроссовкой камушек, валявшийся под ногами.

А вот и автобус... Если только это можно назвать автобусом. «Офигеть!» – только и сумел произнести Женя, увидев подъехавший «ЛИАЗ» желто-непонятного цвета, который скрипел, трещал и раскачивался из стороны в сторону, как будто вот-вот был готов развалиться на мелкие кусочки. Интересно, на какой помойке его откопали?