Норд довольно захихикал.

Бородин не понимал ровным счетом ничего.

Дальше. Вы поедете в Москву с чужим паспортом.

Павел замотал головой:

Нет, об этом не может быть и речи.

Погодите, — поднял руку Норд, — вы еще не все выслушали. Итак, паспорт мы вам дадим другой. Естественно, настоящий, естественно, с вашей фотографией. Невесту (ее зовут Инна, если я не ошибаюсь?) мы оповестим заранее и тоже предупредим о том, что ваш визит в Москву совершается втайне. Она поедет за город, на мою дачу. Где вы и будете жить. В последний день вам передадут конверт. Это произойдет непосредственно перед вашим отъездом. Вы спокойно доберетесь до аэропорта и улетите обратно в Нью-Йорк. Таким образом, ни одна живая душа не будет знать о вашем приезде в Москву. Ну как?

Черт знает что, — выругался Бородин, хотя делал это крайне редко, — какой-то плохой шпионский роман. Может быть, еще пароль надо будет говорить. Не продаете ли вы славянский шкаф? Глупости!

Ошибаетесь, Бородин, ошибаетесь. Вы меня знаете не так уж мало. Разве я занимаюсь глупостями?

Павел был вынужден признать, что нет. Уж кто- кто, а Патрик Норд глупостями не занимается.

Для чего это все? — продолжал настаивать Павел. — И потом, вы не боитесь, что моя невеста проболтается после моего отъезда?

Ну это пожалуйста, — рассмеялся Норд, — это уже не будет иметь никакого значения.

А почему вы хотите, чтобы это сделал именно я?

Я вам уже сказал. Никому в голову не придет, что я послал лучшего игрока HXJI...

Одного из лучших, — вставил Бородин.

Хорошо, пусть так. Короче говоря, только идиот пошлет вас в Москву чуть ли не накануне финальной игры!

И вы хотите сказать... — с улыбкой сказал Бородин.

Что этот идиот — я? Да!

Норд расхохотался так, что Павел подумал, уж не сошел ли тот с ума на самом деле.

— Да! — повторил Норд. — Я этот идиот. Но закавыка в том, что ни один человек на свете, слышите, Бородин, ни один человек не может назвать меня идиотом! Потому что на самом деле я не идиот. Поэтому-то никто и не догадается, что вы — это вы, даже если столкнется с вами нос к носу. Понимаете?

Понимаю, — отозвался Павел, —но я не понимаю, для чего это вам. Но догадываюсь, что этот конверт, который я должен привезти из Москвы, составляет большую ценность, раз для его транспортировки нужно столько предосторожностей.

Вы удивительно проницательны, Бородин, — иронично заметил Норд.

Ну тогда вот что, — решительно сказал Павел, — наверняка это очень рискованная миссия. Кроме того, я не хочу ввязываться в ваши дела. Они слишком опасны. Мой ответ — нет.

Слушайте, Павел, — четко и раздельно произнес Норд, — если вы согласитесь, то я заплачу вам полный гонорар, указанный в нашем контракте.

Бородин в очередной раз не поверил своим ушам.

Вы хотите сказать, что я получу еще четыре миллиона?

Да. За вычетом налогов, разумеется.

Ну вот видите, Норд, если вы согласны заплатить такие бешеные деньги за работу обычного курьера, значит, это не просто опасная миссия. Это...

Норд замахал руками:

Вы ошибаетесь. Я плачу такие деньги просто потому, что я не могу заплатить вам, хоккеисту с одним из самых высоких рейтингов, скажем, две тысячи, как обычному курьеру. А почему я вообще их плачу? Да, сведения, которые вы привезете, имеют для меня очень большую ценность.

Превышающую мой полный гонорар?

Конечно.

Что же это за сведения?

Норд улыбнулся:

Ну зачем вам это знать, Павел? Маленькое знание — маленькие проблемы, большое знание — большие проблемы, так, кажется, говорят. Уверяю вас, вы будете чувствовать себя гораздо спокойнее, если не будете знать, что именно везете.

Бородин развел руками:

Ну тогда, извините, я никуда не поеду. Даже несмотря на огромный гонорар.

Он уже собрался встать, когда Норд его остановил жестом руки;

Хорошо. Я вам скажу. Но я надеюсь, после этого вы согласитесь?

Ничего не могу обещать. Это зависит от содержания. Могу только дать слово, что никому не расскажу о вашем предложении.

Норд вздохнул:

Это обычный запечатанный конверт с несколькими листами бумаги внутри. Листы заполнены колонками цифр. Их немного — всего десять — пятнадцать строк. Вам этого не достаточно?

Нет, — настаивал Павел, — что это за цифры? Может быть, это зашифрованные сведения о дислокации межконтинентальных ракет?

Норд рассмеялся:

Не говорите глупости, Бородин. Чтобы передать такую информацию, в наше время достаточно воспользоваться факсом или, на худой конец, телефоном. Почтой, в конце концов. Нет. Все гораздо проще.

Он наклонился к Бородину и шепотом произнес:

Это банковские коды и номера счетов.

А почему их нельзя передать по факсу или телефону?

Потому что телефонный звонок очень просто подслушать. Перехватить факс еще проще. Если кто- то сделает это, то коды и счета будут изменены. Так что единственный способ — это курьер.

Значит, если выяснится, что я и есть ваш курьер, то меня могут... того?

Павел изобразил из пальцев пистолет и «пальнул» в Норда.

Это не может выясниться, потому что, во-пер- вых, вас в Москве не ждут, во-вторых, даже если вас узнают, никому не придет в голову, что вы перевозите для Меня сведения, так как известно о наших м-м... отношениях.

Кому известно?

Заинтересованным людям, — отрезал Норд, — и, наконец, в-третьих, вас они не тронут ни при каких обстоятельствах, это совершенно точно.

Почему? — допытывался Павел.

Норд опять вздохнул:

Какой же вы настырный, Бородин! Потому, что они тоже заинтересованы в том, чтобы вы вышли на лед в финальной игре.

Кажется, я начинаю догадываться. Этот ваш конкурент — Островский? Тот, с кем я вас встретил как-то раз на базе в коридоре?

Норд покачал головой.

Павел, поверьте, вам совершенно незачем это знать. Чем вы будете меньше знать, тем больше выиграете. Это не ваши игры. Ваше дело — хоккей.

Но вы сами мне предлагаете заняться несвойственным делом.

Только по необходимости. Ну что, Павел, согласны? Имейте в виду, что вы — единственный, кому я могу поручить это. Поэтому, если вы не согласитесь, мне придется привести другие аргументы. И так до тех пор, пока не уговорю вас. Так что давайте не будем терять времени.

Была это угроза или просто шутка? Не все ли равно? Павлу еще в самом начале разговора было ясно, что, так или иначе, ему придется согласиться. Норд умеет настоять на своем...

Поэтому уже вечером следующего дня он летел в Москву. В кармане у Бородина лежал паспорт на имя некоего Николая Арефьева...

Этот неожиданный «отпуск» прошел замечательно. Бородина встретили в Шереметьеве-2 и отвезли на дачу Норда под Москвой, которая хоть и уступала его дворцу в Америке, но была достаточно роскошна. Буквально через два часа привезли и Инну. О том, что Павел приезжает в Россию, ее предупредили за несколько часов. Поэтому она даже толком не успела собрать вещи — ведь им предстояло безвылазно пробыть на даче два дня. Однако там было буквально все, что необходимо, — от зубных щеток до коллекции всевозможных напитков в баре. Так что этот «подарок» Норда оказался просто царским — давно Павлу не удавалось так хорошо отдохнуть. Одно тревожило Павла. Предстоящая «операция», которая была главной целью Норда. Разумеется, он ничего не сказал о ней Инне.

И вот пришел третий день. Инна поначалу недоумевала, почему она не может проводить его в аэропорт. Вообще, вся эта «конспирация» ее забавляла. В конце концов Павлу удалось ее уговорить, они попрощались, и она уехала.

Через несколько минут после ее ухода в комнату вошел худощавый смуглый человек, который неуловимо напоминал самого Норда. Если бы не его совершенно нормальный рост, Павел принял бы их за братьев. Он поздоровался и достал из кармана маленький запечатанный конверт.

Вот это и есть то, зачем вы приехали.

Он протянул конверт Павлу:

Положите его в карман. Только не прячьте.