Малыш, конечно, долго ворчал, что я "расфуфырился, как провинциальный тенор", но я его утихомирил заявлением, что любому полудурку должно быть ясно, кто тут босс, кто телохранитель. Сам-то он куда попроще оделся: неизменная кожаная куртка, плащ, круглый шлем. Кроме пары коротких мечей он еще и автомат на шею повесил, наверняка и гранату-другую заначил… Что до меня, то не стал я лишнего железа брать - прихватил на всякий пожарный уже знакомую модель "Универсал 9мм спец.", да и то скорее для очистки совести.
И мандраж, конечно, присутствует - так и ждешь, что вот-вот окатит тошнотворным холодком, и вынырнет из-за скал бронированная туша с длинной шеей и кожистыми крыльями… И вообще, чем дальше от пещер улетаем, тем меньше доверия и интереса остается во мне к Грентвиговской задумке. По сути дела, сводится все к тому же "пойди туда - не знаю, куда, найди то - не знаю, что", а что с этим "не знаю чем" потом делать и на фига оно, собственно, нужно - это еще вопрос… И вообще, сдается мне, я порядком запутался.
Взять хоть этого немого ведуна: Грентвиг всполошился именно из-за него, коню понятно, но что именно его всполошило? Есть у меня такое странное чувство, что этот ведун каким-то образом связан с лакуной в моей памяти - и это порядком на нервы действует. И ко всему к этому имеет какое-то отношение пресловутая "информационная атака", а к ней, в свою очередь, привязываются слова Волка о идеях, носящихся в воздухе… Прямо "Обитаемый остров" какой-то… тридцать три раза массаракш! Клубочек, одним словом. И за какую ниточку ни потянешь, только сильнее запутываешься.
Но как бы там ни было, ульваровский личный "стрекозел" бодро квохчет всеми загадочными трубочками - и мужественно оставляет позади километр за километром. К Прокаженным лететь - идея моя, но как-то она мне с каждой минутой все меньше и меньше нравится. Этелред, козел старый, никогда мне особо помогать не рвался, а вот случай избавиться от лишних претендентов на Ущелье может и не упустить. И Ильмира не поможет - не питает предводитель мутантов родственных чувств к непрошеному зятю, хоть ты тресни… Так что на данный момент лучше всего плюнуть на результаты и приколоться за сам процесс.
В остальном все оказалось практически как в прошлый раз - покружили над поселением, я мысленно связался с Ильмирой - и ответ разнообразия для очень быстро получил, не пришлось даже доказывать, что я это я. Наших, конечно, я перед вылетом тщательно проинструктировал на предмет высадки - и Мастера, по-моему, предстоящими акробатическими номерами не очень довольны… Я указал Рафаэлю на знакомый уже холм с плоской вершиной - и принялся отстегивать ремни, стараясь не смотреть вниз. Несмотря на инструктаж, на физиономии Торана застыло недоуменно-испуганное выражение, глядя на проносящуюся под нами землю, он заметно серел. Грентвиг - тот держался так, словно каждое утро раз по двадцать с дельтаплана скачет, причем с высоты не менее километра, а что до Малыша - так его такими прыжками вряд ли удивишь.
Отцепляюсь, почти сразу - сильный удар по ногам, по инерции пробегаю несколько шагов, оскальзываюсь, лечу через голову, захватив полные пригоршни чахлой травы и раскисшей под дождем глины. Вскакиваю на ноги, Малыш уже ждет - он-то нормально приземлился…
Следующий круг - очередь Грентвига с Тораном. Вот повисли на поручнях, по моему знаку отцепились… Торан просто и без затей пропахал носом пару метров, а Учитель все же пробежал шага четыре, потом остановился, словно не понимая, для чего ноги переставлять, и рухнул с изяществом пизанской башни. Мы с Малышом кинулись было поднимать, но он воззрился на нас с таким негодованием, что мы тут же отступились и пустились на выручку Торану. Тот, правда, уже сидел, и на физиономии его сквозь толстый слой грязи проступало явственное удивление. Не успели мы кое-как утвердить его на ногах, Грентвиг тронул меня за плечо и кивком указал на восточный склон. Мы с Малышом так же молча пожали плечами и двинулись к краю "посадочной площадки". А там, метрах в десяти ниже по склону, стояли, уставившись на нас, пятеро Прокаженных.
На человека свежего они всегда впечатление производят: Малыш гулко сглотнул и выкатил глаза. А я вот себя несколько неуютно почувствовал: явной опасностью покуда не пахнет, но все "встречающие" при оружии - короткие копья, луки, дротики.
Малыш наконец тоже соизволил на это внимание обратить и, не поворачивая головы, углом рта тихо спросил:
- Как думаешь, не поряпают нас тут?
Я ответил тем же манером:
- Не должны… Если б хотели, уже бы сделали. Мы ж нездешние, горы эти совсем не знаем…
Малыш только покосился на меня, как на дикого. Ничего, будет у него еще случай с сентенциями Перла познакомиться…
А мутанты тоже подниматься не торопятся, они во все глаза на Малыша уставились - таких больших и рыжих им явно видеть не приходилось… Насколько я в их мимике разбираюсь, они застыли в немом восхищении чудесным явлением с неба Огненного Воина, или как они там Малыша в своих будущих легендах окрестят?
- Слушай, - прошептал я, так же не поворачивая головы, - похоже, они тебе поклоняться собрались. Жертвами завалят…
Малыш невольно приосанился, одной рукой закинул на плечо автомат, ствол уставился в низкие свинцовые тучи.
Мутанты, вроде, оправились от удивления и потрусили к нам. К моему великому облегчению, Перла не обнаружилось. Вот и ладненько, нам тут никого чужих не надо, нам тут своих хватает… Наконец один, наверно, главный - во всяком случае, самый здоровенный - коротко отсалютовал копьем и прогудел:
- Предводитель ждет вас.
Грентвиг уставился на него, как на музейную диковинку, чуть склонив голову набок, а Торан непроизвольно уронил ладонь на рукоять меча. Надо за ним приглядывать: все ж сколько лет в Ордене оттрубил, привык к Прокаженным относиться как к врагам или, того хуже, как к дичи…
Но покуда обошлось, жест Торана заметить не пожелали, мутанты повернулись и, не говоря более ни слова, потопали вниз по еле заметной тропе, мы потянулись за ними. И, словно приветствуя это, с новой силой хлынул дождь.
Шли молча. Я спросил было, куда это Перл подевался, но ответа не получил. Когда наши башмаки зачавкали по раскисшей глине площади, дождь более-менее успокоился. Этелред нас встречать не вышел. Оно и понятно - какое ему удовольствие лишний раз мокнуть…
У дверей мутанты остановились, пропуская нас. Я набрал в грудь воздуха и мысленно сплюнул через левое плечо, потом решительно шагнул внутрь. Теперь понятно, почему Этелред не вышел - принаряжался, похоже. Во всяком случае, он при полном параде, даже с мечом на боку. А в остальном - все как раньше: горит та же масляная лампа, тлеют и воняют угли, Ильмира сидит в той же позе, в которой я ее в первый раз увидел, руки сложены на коленях. Только лицо к дверям повернула, и на нем - какое-то напряженное ожидание, чуть ли не испуг.
Этелред, завидев меня, приосанился, обнажил клыки в ухмылке и прогремел с уже хорошо мне знакомой тяжеловесной иронией:
- Да это, никак, снова Меченосец? Опять пришел помощи просить - на этот раз с другой компанией?
Вот падла одноглазая… Ну нет, так ты со мной разговаривать не будешь. Я придал физиономии выражение каменно-официальное - в духе Грентвига - и отчеканил:
- Здравствуй, предводитель Прокаженных. Итак, я вернулся живым - и кое-что узнал. Хочешь - верь, хочешь - нет, но помощь тебе не меньше нашего понадобится. А пока - прошу любить и жаловать: Глава Лиги Мастеров Грентвиг! - я отодвинулся и театральным жестом указал на возникшего за моей спиной Учителя. Два старикана - горбатый и одноглазый - сделали по шагу навстречу друг другу и остановились, как борцы перед схваткой, оценивающе друг друга разглядывая. Ничего, авось не подерутся….
Я подошел к Ильмире, взял ее ладонь в свою:
- Здравствуй, что ли… видишь, вернулся, как и обещал.
Длинные пальцы прошлись по моему лицу, скользнули по шраму:
