— Ой, Кира Анатольевна, я так рада, что вы пришли!
— Я тоже, Ирочка, — Кира заставила себя улыбнуться. — Большое спасибо за приглашение.
— Я так устала! Честно говоря, это мой первый большой прием. Так волновалась, прямо ужас!
— Ну, этого совсем не заметно. Ты прекрасно со всем справилась. А уж держалась так просто великолепно!
— Да? Вы правда так считаете? Арсюша тоже говорит, что все хорошо. Давайте за это выпьем! Хотите шампанского?
Ирочка отошла к столу и вернулась с двумя бокалами с прозрачной шипучей жидкостью. Кира взяла бокал из ее рук:
— За ваш успех! — И только отхлебнула, как почувствовала, что сейчас ее просто вывернет наизнанку. Она поспешно сунула в руки оторопевшей Ирочке свой бокал и быстро вышла, почти выбежала из зала.
Потом, в дамской комнате, разглядывая в зеркале свое бледное и сразу как-то осунувшееся лицо, попыталась собраться с мыслями и совладать с собой. Надо прийти в себя, вернуться в зал и попрощаться с Ирочкой. Но овладеть собой ей никак не удавалось. Подозрения, которые возникли у нее неделю назад и которые она гнала от себя со страхом, — эти подозрения приобрели характер уверенности. Она открыла кран, пустила холодную воду и слегка смочила виски.
— Кира Анатольевна, что с вами? Вам плохо? — Испуганная Ирочка быстро вошла в туалетную комнату и остановилась за Кириной спиной.
— Да, что-то с желудком. Вероятно, чем-то отравилась. — Кира попыталась изобразить на лице улыбку, но получилась страдальческая гримаса. — Сейчас все пройдет!..
— У меня есть какие-то таблетки… Спазмалгетики, так, что ли? Может быть, помогут?
— Нет, спасибо. Мне, вероятно, лучше вернуться домой и спокойно полежать.
— А может быть, все и так пройдет? Я так хотела вас видеть, и тут такое…
— Не последний же день живем на свете, — Кира опять попробовала улыбнуться. — Еще увидимся…
И тут новый приступ тошноты заставил ее быстро заскочить в ближайшую кабинку.
Потом она ополоснула лицо холодной водой: черт с ней, с косметикой, лишь бы прийти в себя. Ирочка, вконец расстроенная, стояла, опустив руки.
— Кира Анатольевна, я не отпущу вас одну…
— Не беспокойся, со мной ничего не случится. А тебе нельзя отлучаться, ты и так уже, по-моему, довольно долго отсутствуешь. Хозяйке так не положено! Возвращайся в зал и извинись, пожалуйста, за меня перед мужем. Я тихонечко пойду.
— Нет, я так вас не отпущу. Мы отправим вас на машине. Сейчас я договорюсь…
— Не могу же я вернуться в зал в таком виде…
— Ничего. Подождите здесь, я все устрою.
Через час, лежа на своем диване под пледом — Киру довезли на машине до подъезда, — она наконец позволила себе расслабиться. Болели искусанные губы, по щекам сами собой текли слезы. Это надо же так влипнуть! Конечно, завтра она пойдет к врачу; но Кира и без всякого врача знала диагноз: она беременна. Неделя задержки — такого с ней никогда не случалось. А теперь, после этих приступов тошноты, сомнения окончательно исчезли.
Дура, дура! Почему начисто исключала для себя такую возможность? В ту ночь с Митей мысль о предохранении даже не пришла ей в голову. И что теперь делать? О том, чтобы рожать ребенка, не может быть и речи. Курам на смех, ей вот-вот стукнет сорок, у нее дочь-невеста, ей в бабушки готовиться надо! Подумала об Аленке, и ей стало совсем плохо. Как Аленка воспримет новость о том, что у нее скоро появятся братик или сестренка? Да нет, Аленке ничего знать не нужно. Остается один выход — аборт.
Как ни странно, в отличие от многих своих знакомых Кира абортов в жизни не делала. Когда она забеременела в первый раз, муж — Славка — не хотел ребенка и настаивал на том, чтобы от него избавиться, и долго ее уговаривал. Она взяла направление в женской консультации, но долго ходила кругами вокруг больницы, терзаясь сомнениями. Наконец Славка чуть не силой отвел ее. Она провела в больнице ночь, а наутро сбежала. В палату привезли женщину после неудачного аборта. Кира посмотрела на нее, и ей стало страшно. Славка потом неделю с ней не разговаривал, но Аленка появилась на свет.
В дальнейшем Кира была крайне осмотрительной, да и ее мужчины никаких осложнений не хотели. Когда она встречалась с Грегом, у нее была спираль, и об этом можно было просто не думать. А вот теперь — попалась, и так глупо! Нет, аборт — единственно возможный выход…
Вдруг Кире вспомнилось то, что ей говорила старушка на Патриарших. Что-то о том, что она родит сына… Кира невольно представила себе здоровенького младенца со светлым хохолком на затылке, как у Мити… И глаза у него тоже должны быть Митины. И как он будет размахивать пухленькими кулачками, а на ножках у него будут складочки… Нет, глупости, этого не может быть! Этот ребенок никогда не родится! Боже, как все нелепо в этой жизни! У Киры по щекам опять потекли слезы.
Все воскресенье она пролежала на диване, а в понедельник утром отправилась к врачу. Слава Богу, у нее был знакомый гинеколог, одна мысль о женской консультации приводила Киру в ужас еще со времен ее беременности Аленкой.
Светлана — так звали Кириного врача — работала в платной поликлинике недалеко от Триумфальной площади. Они были знакомы уже лет десять, еще с тех пор, когда Светлана работала заведующей отделением гинекологии в одной из московских больниц. Через Киру шли контракты на оборудование для этой больницы — тогда они со Светланой и познакомились. Близкими подругами они не стали, но симпатизировали друг другу. Светлана не раз приходила к Кире в гости, знала Аленку, Кира тоже знакома с ее семьей. В поликлинику к Светлане Кира заходила раз в полтора-два года на профилактические обследования. В последний раз ровно два года назад. Да, давно… Цены за это время здорово выросли, за прием пришлось выложить кругленькую сумму. Однако дело того стоило: в Светином кабинете стояла новейшая японская аппаратура.
— Ну что, моя дорогая, — после осмотра на УЗИ Светлана сидела за столом и ждала, пока Кира оденется за ширмой, — все правильно. Ты беременна. Срок — приблизительно три с половиной недели. Поздравить или как?..
— Или как. Я не могу себе позволить этого ребенка.
— Хм… — Светлана нахмурилась и с сомнением покачала головой.
— Что?
— Прежде чем что-либо решать, давай-ка сделаем кое-какие анализы. Походишь ко мне недели две, понаблюдаешься. Разумеется, за прием я с тебя брать не буду, иначе ты с нашими ценами в трубу вылетишь. Оплатишь только лабораторию, идет?
— А что такое?
— Да нет, ничего страшного. Обычное обследование состояния организма. Аборт ведь, дорогая моя, та же операция.
— Но ведь…
— Пожалуйста, сначала сделай то, что я говорю, а потом все обсудим.
Однако на все обследования хватило и недели. В следующий понедельник Светлана, просмотрев результаты анализов, заключила:
