Хэмилтон Бергер, районный прокурор, пылая от возбуждения и предвкушая триумф, открыл судебное заседание. Обрисовав в нескольких фразах положение вещей, он сказал:

Итак, уважаемые члены жюри, мы выяснили, что ныне

покойный Дуглас Хепнер был убит выстрелом в голову из

револьвера, принадлежащего подзащитной. Подзащитная умыш

ленно представила себя умственно неполноценной, находящей

ся в состоянии амнезии, которую можно назвать синтетиче

ской амнезией, то есть тщательно продуманной в целях за

щитить себя от уличающих вопросов, и которую психиатры

расценили как чистейшую симуляцию.

Одну минутку, ваша честь, — вмешался Мейсон. — Мне

очень не хотелось бы прерывать вступительную речь район

ного прокурора, однако защита вынуждена отвести заявление

любого психиатра, пытающегося представить себя читателем

мыслей. Психиатрия как наука еще не настолько продвинулась

вперед, чтобы любой ее представитель мог с уверенностью

заявить...

Я согласен, леди и джентльмены, — вмешался Хэмилтон

Бергер, придав своему голосу ласковые нотки. — Я снимаю все

свои заявления относительно свидетельства психиатров.

Мы пригласим психиатров в суд в качестве свидетелей. Про

верим их компетентность и попросим ответить на вопросы об

винения. Мы дадим шанс и защите, а затем предоставим пра

во суду решить правомочность их ответов. А пока, в настоя

щий момент, я отвожу все свои заявления, которые сделал

в связи с показаниями психиатров.

Итак, леди и джентльмены, такова в общих чертах кар-

115

тина дела, представленного на ваше рассмотрение. Так как некоторые свидетельские показания могут быть противоречивыми и так как мы хотим содействовать выяснению истины, в настоящее время я не намерен входить в подробности дела.

Воспользовавшись вмешательством Перри Мейсона, Хэмил-тон Бергер решил не продолжать свои широкомасштабные обобщения. Он извинился перед членами жюри и сел.

Повернувшись к Полу Дрейку, Мейсон прошептал:

— Заметь, Пол, он заявил, что пуля была выпущена из ре

вольвера подзащитной.

В зто время поднялся судья Моран и обратился к Мейсону:

Не желает ли защита сделать какое-либо заявление?

Нет, ваша честь, — ответил Мейсон, — я оставляю за

собой право сделать заявление, позже. Возможно, я откажусь

от него вовсе. Однако я полагаю, что жюри целиком и пол

ностью осознает возложенную на обвинение ответственность,

связанную с безусловным доказательством вины подзащитной.

Если обвинение не сможет этого сделать, защита непременно

воспользуется случаем и вообще не будет представлять каких-

либо' доказательств.

Это что, вступительное заявление? — спросил Хзмилтон

Бергер.

Нет, — ответил Мейсон, — это заявление для членов

суда.

Значит, защита не собирается представлять каких-либо

доказательств?

По крайней мере, до тех пор, пока вы не представите

серьезных улик, Закон предполагает невиновность подзащит

ной.

Достаточно, джентльмены, — вмешался судья Моран. —

Мне бы не хотелось, чтобы члены суда спорили между собой

понапрасну. Прошу свои замечания адресовать только суду.

Господин обвинитель, защита отказывается от заявления. Про

шу пригласить первого свидетеля.

Хэмилтон Бергер поклонился, и на его устах заиграла улыбка, как бы показывая, что ничто не в состоянии поколебать его прекрасного расположения духа.

— Мой первый свидетель, — заявил он, — Рэймонд Орла.

Рэймонд Орла произнес клятву и—сообщил, что является помощником следователя, что его вызвали в парк Сьерра Виста, где в 9.15 вечера 17 августа было обнаружено тело Дугласа Хепнера. Он сделал все, что при этом полагается, а также несколько снимков. Он изучил все фотографии, запечатлевшие место и положение тела. Он произвел осмотр трупа, не трогая его до тех пор, пока не были сделаны фотоснимки. Затем тело было доставлено в следственную лабораторию, где с него сняли одежду и произвели вскрытие. Различные стадии вскрытия были также зафиксированы на фотопленке.

Орла показал, что в затылке покойного было обнаружено пулевое отверстие, что, за исключением нескольких синяков, никаких других телесных повреждений или следов насилия не было. Он сообщил также, что хирург, производивший вскрытие, извлек пулю из головы убитого.

116

— Это все, — сладким голосом произнес Хэмилтон Бер

гер. — Не знаю, желает ли адвокат задать вопросы.

— О, всего один или два вопроса, — небрежно произнес

Мейсон. — Куда девалась одежда, которую носил покойный?

— Ее сложили и убрали в ящик в кабинете следователя.

Она и сейчас находится там, — ответил Орла.

— Все предметы туалета защита может исследовать в лю

бое время, — вмешался Хэмилтон Бергер. — Я дам распоря

жение следователю оказать вам содействие в этом вопросе. Вы

можете ознакомиться с вещами в любой час дня или ночи. —

И районный прокурор изобразил легкий поклон- как бы в ожи

дании аплодисментов за свой благородный поступок.

А где находятся личные вещи, я имею в виду предме

ты, находившиеся в карманах одежды? — задал вопрос Мей

сон, игнорируя замечание прокурора.

У меня есть их перечень, — ответил Орла, доставая из

кармана записную книжку. — В карманах убитого находились

следующие предметы: записная книжка, водительские • права,

авторучка, кожаный футляр с четырьмя ключами, носовой пла

ток, один доллар и девяносто шесть центов мелочью, серебря

ный портсигар с шестью сигаретами.

И это все? — спросил Мейсон.

Да, сэр. Все.

Где сейчас эти предметы?

В кабинете следователя.

Я намерен просить, чтобы их внесли в список веществен

ных доказательств, — сказал Мейсон. — Мне думается, они

могут представлять важность, особенно записная книжка.

Записная книжка была совершенно чистой, — заметил