– А-а-а!!!
Подскочил Сеня-бородавочник, тот самый, что высадил зубы каминными щипцами предыдущему историку. На этот раз он решил обойтись без подручных средств и, забежав сзади, ударил учителя кистями обеих рук, сцепленными в замок. Борис Леонидович покачнулся, и тотчас же Пыж, рывком высвободившись, пнул того под коленную чашечку. У историка искривились губы, по лицу поехала болезненная гримаса.
– Бей его! За наших! За Юру-у!
– Тю-у!
– Темную ему!
Метнулась по классу, вспорхнув из-за парт, как стая рассерженных воробьев, орда подростков. Кто-то сорвал с окна тяжелый пыльный занавес и набросил на голову Бориса Леонидовича, который повалился еще под одним предательским ударом. Правда, до того как на него опустилась пыльная, пропитанная затхлостью тьма, он еще успел вытянуть худую жилистую руку и так приложить тяжеловесного Рыжова, что староста класса почувствовал себя нехорошо, попятился и осел у парты.
…Впрочем, темная не удалась. Высокий темноволосый подросток, кажется, тот самый Илюха, что так мило рассказал Борису Леонидовичу о выбитых зубах предыдущего учителя истории, вмешался в бурно развивающиеся события. Он с ходу осадил Сеню-бородавочника, оттащил разошедшегося волосатого Бурназяна по прозвищу Абрек, кого-то пнул, а Ипа наградил такой затрещиной, что тот чижиком слетел с парты и столкнулся с выщербленным бюстом Пушкина.
– Ты че, сука? – заверещал Ипохондрик. – Пы-и-иж!!
Однако его покровитель ворочался на полу, не в силах встать и помочь рупору класса. Борис Леонидович уже поднимался с пола, и как раз в этот момент в класс вошли двое: один – здоровенный, еще совсем молодой, но уже с усами, неестественно висящими под красноватым носом; второй – постарше, плотный, подтянутый, в кожаном плаще и новых хромовых сапогах. Больше всего он походил либо на проверяющего из числа членов высокой губкомовской комиссии, либо на сотрудника ВЧК, то бишь ГПУ. Ну, или на оба варианта сразу.
– В чем дело, товарищи? – недоуменно произнес он, разглядывая всех присутствующих. Кто-то лежал на полу, рдело ухо Бориса Леонидовича, пережатое мощными пальцами Пыжа, а один из воспитанников интерната сжимал в руках невесть откуда взявшуюся статуэтку – воина с пикой.
Человек в кожаном плаще повернулся к усатому типу и обратился уже к нему:
– Что тут происходит, товарищ Паливцев?
– Урок истории, – моргая, поспешно ответил тот. – Это новый учитель, и…
– …и у новых учителей, товарищ Паливцев, вполне может быть свой новый метод преподавания, – вдруг подхватил Борис Леонидович, растирая рукой ухо. – В конце концов, старые обучающие методики не всегда действуют на подрастающее пролетарское поколение, товарищ… э-э-э… – Он выразительно посмотрел на кожаного проверяющего, но тот и не подумал представиться.
– Что же вы им преподавали? – усмехнулся он. Тут с пола начал подниматься Пыж и чуть все не испортил своей непроходимой тупостью:
– Да ты, падла, сейчас у меня по полной отхватишь! Хряйте на него все разом, босота! И ты…
– И ты, Брут! – перебил его Борис Леонидович. – Товарищи, все очень просто: я уже говорил, что я сам – сторонник новых методик преподавания истории. Темой нашего урока стала жизнь и деятельность Гая Юлия Цезаря, на примере смерти которого мы рассматриваем пагубность тирании. Вот этот молодой человек, – с любезным видом указал он на ярко-красного от бешенства старосту Рыжова, – пытался в меру своих способностей и знаний объяснить нам суть претензий, которые предъявили Цезарю его убийцы. В общем-то, в целом он трактует все верно.
Усатый товарищ Паливцев, выражение лица которого до этих слов нового учителя истории оставалось довольно кислым, тут рассмеялся и проговорил:
– Це… зарь? Гай? Да эти олухи не могут отличить Пушкина от Керенского, а вы тут – Цезарь! Даже как-то… не…
– Довольно странно, уважаемый товарищ Паливцев, что вы так критикуете воспитанников интерната, в штате которого числитесь и интересам которого должны, следовательно, служить, – сухо проговорил проверяющий. – «Олухи». Гм… – Его взгляд упал на тупейшую физиономию Юры Пыжа, на бессмысленное лицо Сени-бородавочника, украшенное длинное ссадиной, и на пыхтящего Бурназяна-Абрека. – Та-а-ак… – протянул он и вдруг спросил резко, с оттяжкой в нос: – И кто же такой – Брут?
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
