– Кто она? – тут же поинтересовался я.

– Не важно. Найдем, узнаешь. Не найдем – ни к чему тебе.

Так и не сказал, с-с-с-собака.

Я тоже проявил твердость и настоял на отсрочке. Мне надо подготовиться, и все тут. Что именно надо так долго готовить? А что мы идем добывать в подземельях? Ах, потом узнаю?! Может быть?! Ну, так и ты, голубчик, узнаешь потом. Может быть!

Мы разошлись не очень довольные друг другом, но на полторы недели. На большую задержку эльф так и не согласился. Ну что ж. Придется поднапрячься. Благо дворец наполовину опустел. Все разъехались. Осень – занятия у молодежи, сенокос у стариков…

Две недели… ну, ладно, полторы мне были необходимы еще кое для чего. Я наконец-то придумал, как можно хорошо заработать, не пробуждая от спячки патентное бюро и не соблазняя халявщиков-грандмастеров, приглашаемых этим бюро для проведения экспертиз, возможностью присвоить себе результаты моего труда.

Незаконной продажа амулетов признавалась в том случае, если в них использовались магемы, не зарегистрированные в патентном бюро. Но! А если амулет будет работы «древних» мастеров, когда бюро еще просто не существовало? А если и вовсе создан мастерами ушедшей расы? Далеко не полный перечень таких уникальных и, как правило, неповторимых изделий содержался в «Королевском реестре известных амулетов и артефактов всех рас мира». Реестр был опубликован достаточно большим тиражом в пятьсот экземпляров, и его можно было найти в большинстве библиотек крупных городов королевства. В том числе, разумеется, и в дворцовой. В толстенном реестре возле рисунка каждого амулета или артефакта имелось подробнейшее описание его внешнего вида, размеров, материалов, из которых изготовлен, для чего предназначен и как активируется, кому на момент издания принадлежит или примерно когда и по каким причинам утрачен. Таких утраченных было довольно много, и сведения о них были весьма скудны. Иной раз просто несколько фраз-предположений. Например:

«Название: амулет «Кольчуга».

Назначение: предположительно защищал носителя от магических и физических атак от горла до паха.

Активируется: неизвестно.

Размеры: неизвестны.

Внешний вид: предположительно кольцо с синим камнем.

Материалы: предположительно золото (кольцо) и топаз (камень).

Хранится: утрачен. Предположительно во время битвы с орками в 2743 году.

Стоимость на момент последней покупки: неизвестна».

Артефакты из реестра не подлежат контролю патентного бюро. Их можно совершенно свободно продавать и перепродавать. Несколько таких амулетов – испорченных или утративших практическую пользу, как, например, амулет в виде заколки для левитации длинного шлейфа платья, ставший ненужным с изменением моды, – принадлежали королевскому музею столицы и были доступны для созерцания любому человеку и нечеловеку. Плати и любуйся сокровищем сквозь толстое стекло, под завязку забитое магемами неразбиваемости, нерасплавляемости и невынимаемости. Без специального ключа не откроешь и не слямзишь.

Магемы в артефактах-амулетах были действительно очень сложные и красивые, запутанные до умопомрачения, но работающие. По сравнению с теми, что я видел в амулете графа и в записях отца, просто гигантские. Малейший сбой, неточность, и амулет становится обычным ювелирным украшением. Иногда не очень-то и красивым. Правда, потому и считались мастера великими, что работали амулеты на удивление очень долго и очень надежно, имея, вероятно, массу дублирующих контуров в критических местах структуры. А еще, вероятно, потому, что, как правило, никто не мог понять, во всяком случае, до конца, как там все это работает. Попытки были, и неоднократные, да и сейчас продолжаются. Некоторые – не буду показывать пальцем – грандмастера в кавычках получили следующую квалификационную ступень, банально скопировав один в один такой вот амулет и представив на суд квалификационной комиссии. На вопросы, а нельзя ли с высоты сегодняшнего знания как-то улучшить работу копии, напыщенно вещали, что из песни слова не выкинешь, а у великого мастера древности – ни единого завитка контура править нельзя. Тем самым они фактически открытым текстом говорили знающим людям, насколько далеки от понимания того, что копировали. Неграмотный тоже может тютелька в тютельку перерисовать письмо, но это не значит, что он его прочитал, хотя будет клясться, что и кляксы имеют какое-то символическое значение.

Думаю, дальше разжевывать сено корове не нужно. И так ясно, что я собрался заняться не совсем законным, скорее, совсем незаконным, делом – продажей амулетов якобы старых мастеров либо артефактов исчезнувшей расы шируши. А что? Гоблинские, орочьи, эльфийские амулеты есть, почему бы не быть ширушским… или ширушеским? У каждой расы основные принципы работы амулетов одинаковые, вероятно, сказалось взаимопроникновение культур, а своеобразие моих амулетов можно списать на несуществующих шируши.

К сожалению, граф все-таки, как ни грустно признать, оказался старым маразматиком.

Во-первых, слова о том, что амулеты шируши тайно (!!) хранятся в хранилищах старых родов. Как может быть тайно, если существует королевский реестр? Амулеты всех рас в реестре есть, а именно этой – нет? Скорее, просто нет никаких шируши.

Во-вторых, трактирщик. Когда я пришел в указанное питейное заведение, хозяин, выслушав меня, признался, что знает графа, соболезнует, но ничем помочь мне не может, поскольку я не первый прихожу к нему непонятно зачем. Лет двадцать назад граф действительно обедал в этом трактире, и ему так понравилась утка на черносливе в пиве, что он запомнил хозяина и потом не раз заезжал сюда обедать. Спустя пятнадцать лет приезжать перестал. Однако вместо него в трактир стали заходить всякие странные личности, закутанные в плащи по брови и с надвинутыми на те же брови шляпами (сквозь дырку в плаще смотрели, что ли?), или, наоборот, громогласные, шумные, бездарно притворяющиеся праздными гуляками. Настоящее паломничество психов. Странные гости таинственным шепотом, постоянно оглядываясь, уведомляли хозяина заведения, что они от графа, и «со значением» смотрели в глаза. Поначалу трактирщик не в шутку пугался, но, будучи гостеприимным хозяином, предлагал блюдо, которое назвал в честь его светлости «уткой по-вантски», предполагая, что гости прибыли по его рекомендации именно за этим. Посетители практически одинаково удивлялись и убеждали трактирщика в том, что он им должен передавать некие сведения, якобы поставляемые ему от имени графа. Сначала хозяин кабака сочувствовал ненормальным и пытался их ласково выпроводить. Для этого: он соглашался со всем, что ему говорили; обещал передавать все, что угодно, кому угодно; заверял в вечной преданности графу и чуть ли не гарантировал тайну вкладов, как в эльфийском банке. Потом ему это надоело, да и слишком уж все было странно. Короче, он испугался и заявил о странных клиентах в ближайшее отделение ДОК – департамента охраны короны. Его показания там аккуратно записали, пообещали разобраться, но никому руки крутить не кинулись и даже самого трактирщика пытками пугать не стали. Через некоторое время пригласили к себе и сообщили, что, к сожалению, ему придется терпеть таких клиентов и дальше, поскольку граф Вантский на старости лет решил поиграть в тайны, а запретить ему нельзя, поскольку человек он старый, родовитый и очень-очень заслуженный. Утешает то, что странные клиенты – люди весьма безобидные и на них можно не обращать внимания, а станут досаждать, так можно и гнать в шею.

– Поверьте, юноша, я преждевременно поседел от этих гостей. Они от меня что-то требуют, а я не знаю, что им предложить. Вот и вы… Может, утку по-вантски? – с надеждой в голосе спросил он. – Или хотите пивка холодненького? Свежее! Густое, как сироп, и хмельное, как гномья водка. Не хотите? Увы, ничем больше помочь не могу.

Я все-таки выпил кружечку. Нет, две… или три… или четыре… не помню. Пиво действительно было чудо как вкусно. И закуска – соломка из разных сортов вяленой рыбки – очень даже в тему.