Оставалось решить проблему питания. Еду Боня решил заказывать в ближайшей харчевне, благо в посыльных теперь недостатка не было.

Разогнав эльфов с поручениями, Боня вернулся к Свете и повел ее смотреть испытания сделанного еще ранним утром ПП. Бедняжка продолжала царственно восседать в кресле и отчаянно скучала, так что с энтузиазмом отправилась на стрельбы.

Испытания решили проводить за домом. Забор там был каменный, сложенный из довольно толстых (около полуметра) серых плит. Взяв из сарая-пристройки доску пошире, Боня прислонил ее к стене в качестве мишени, затем отошел к дому примерно метров на двадцать. Направив ПП в сторону мишени, Боня послал к нему узкий поток концентрированной маны. Результат получился эффектным.

Оружие оказалось жутко скорострельным. Плазменные сгустки (каждый размером с мандарин) хлынули из него сплошным потоком. Скорость у них была меньше, чем у пули, но все равно до мишени они долетели быстрее чем за секунду. В доску-мишень Боня, конечно, не попал, струя прошла рядом. Боня сдвинул «ствол» в нужном направлении, и плазменная струя пересекла мишень. Середина доски просто исчезла. На месте прохождения плазменной струи на стене осталась пышущая жаром борозда. Боня прекратил подачу концентрированной маны, но ПП выпускал снаряды еще секунд десять, постепенно увеличивая интервалы между ними.

«Надо будет какой-нибудь курок придумать», – решил Боня.

А затем они со Светой с интересом наблюдали, как развалился и осел здоровенный кусок стены как раз по оставленному плазмой следу…

– Пожалуй, такие испытания дома больше проводить не стоит, – только и смог сказать Боня.

– Ничего страшного, просто эльфам еще работы прибавилось, – подозрительно кротким голосом сказала Света. – Нечего им без дела сидеть. Но вообще впечатляет. Не хотела бы я стоять за тем забором, даже в драконьей ипостаси. А так – запасной выход появился.

К счастью, за стеной был только тихий переулок. С другой его стороны проходила такая же глухая стена, но вроде следов повреждения на ней заметно не было.

Из-за дома они чинно вернулись к крыльцу. Боне очень сильно захотелось обнять и потискать подругу, судя по всему, она была тоже не против, но это никак не согласовывалось бы с выбранной ролью. Все-таки посторонние в доме причиняют массу неудобств!

Первым из эльфов вернулся самый молодой. Соседи обнаружились в ближайшем кабаке. Без посуды и без мебели, но с компанией. Пили уже второй день и ночевать домой не возвращались. Учитывая уровень цен, пропивать Бонины десять золотых будут еще недели две, если их раньше никто не ограбит. Боня было вскинулся пойти набить им морду, но поленился. Деньги для него небольшие, так что пусть им будет хорошо. Может, до белой горячки допьются…

Следом явился Гильдельберт в легком экипаже на два пассажирских места. Сам становиться кучером ушастый не пожелал, внезапно вспомнив о достоинстве посла. Пришлось Боне договариваться с хозяином повозки, что он нанимает его на неделю с условием круглосуточного дежурства. За двойной золотой пай сейчас и второй – по окончании срока найма. Тот сразу согласился.

Последними явились эльфийки. Что они накупили из одежды, Боню не интересовало, а вот кулоны он изъял и налепил на каждый по куску твердой маны, создав с помощью артефакта поле, удерживающее энергию от испарения. Затем он придал кулонам форму листьев в натуральную величину и вернул украшения эльфам. По Бониным расчетам, такая «батарейка» будет испаряться примерно полгода. Это позволит эльфам чувствовать себя комфортно и применять магию.

Челюсти эльфы вернули на место быстро. Но посол очень долго смотрел после этого на Боню, как голодный кот на воробья, во взгляде Эллины сквозил нескрываемый интерес, ее мамаша, кстати, воззрилась на Боню точно так же, и это обстоятельство очень не нравилось драконше. Один Фафнир искренне радовался новой игрушке и приставал к старшим с вопросом, почему она такая легкая.

Первым по плану был визит в банк. Сделанное ночью золото Боня свалил в одну из принесенных эльфийками сумок. Собственно, поездка прошла почти без накладок, по накатанному пути. Единственное недоразумение заключалась в том, что Гильдельберт попытался усесться в повозку вместе со Светой, решив, что Боня вполне может идти пешком. Пришлось его высадить и оставить дома.

В банке их встречал уже не мелкий клерк, а сам директор вместе с дочерью. Но Света проследила, чтобы визит не затянулся дольше минимума, необходимого для соблюдения вежливости, и все время умудрялась держать Боню под руку. На сей раз они обменяли золото на четыре чека по сто двойных паев золотом, забрав с собой лишь около сотни монет.

Следующим был визит к патрицию Магнусу Темусу, по совместительству – церковному старосте. По странному стечению обстоятельств Титус Комис обнаружился там же. После довольно долгих и витиеватых приветствий разговор пошел по существу.

– Мы пришли преклонить колена в вашем величественном храме и сделать пожертвование на его дальнейшее украшение, – сказал Боня. – Можно и в обратном порядке. Сначала пожертвование, а в храм потом.

Боня протянул Темусу один из четырех своих чеков.

– Надеюсь, вы проследите, чтобы деньги пошли по назначению.

Увидав сумму, патриции скорчили постные рожи и сообщили, что богоугодные дела не только зачтутся на небесах, но и радуют святую церковь на земле.

– Интересно, они что, на миллион рассчитывали? – шепнул Боня Свете. – Все равно больше не дам, и так целый килограмм золота им подарил.

– Ты не переживай, – ответила драконша. – Они довольны, только вида показать не хотят, чтобы не быть ничем обязанными.

К храму в сопровождении патрициев Боня шел не в лучшем настроении. Выданная взятка зримых результатов не принесла, а представления, как надо правильно вести себя в святом месте, у него не было. Света тут тоже была не советчик – в древние времена о боге, которому служили денайцы, никто и слыхом не слыхивал, эта вера появилась много позже исчезновения магии.

– Главное, никакого святотатства по незнанию не совершить, – шепнул Боня Свете. – Надо постараться пропустить патрициев вперед и вести себя, как они.

Идти было недалеко, просто площадь пересечь. Местный храм по архитектуре больше напоминал античный. Само здание было небольшим, но очень богато отделанным. Стены и фронтоны украшали разнообразные скульптуры, щедро украшенные золотом. Два ряда колоннад немного выдавались вперед, охватывая площадь перед храмом, почти как в Казанском соборе в Петербурге. Только колонны были не серыми, а из белоснежного мрамора с золотыми и бирюзовыми вкраплениями.

– Наверное, богослужения проводятся перед храмом, – догадался Боня, – среди портиков бродят жрецы, а верующие молятся прямо на площади. Прямо как в Древней Греции или современной Индии.

Сейчас народу на площади не было, разве что несколько профессиональных нищих. Жрец тоже был только один. Его плечи покрывала роскошная накидка, в руке сверкал золотом и кристаллами посох. Священнослужитель стоял ровно по центру храма на ступенях среди колонн, а за его спиной была видна приподнимавшаяся примерно на метр большая каменная плита иссиня-черного цвета.

– Свет, глянь, – зашептал Боня, – не знаешь, что может быть за спиной жреца? Алтарь? Если народ на улице кучкуется, это было бы логично.

– Как ни странно, знаю, – откликнулась Света. – Это Камень силы, только разряженный. Были такие мощные артефакты, их в древности во всех крупных городах перед домом правителя ставили. На них очень сложная магия наложена, способная излечить практически все болезни.

– Понятно. Веру в чудесную силу этих камней народа использовали во благо новых храмов. Разумно, – похвалил жрецов Боня. – Давай-ка я его энергией накачаю, глядишь, опять чудеса творить станет. Может, и нам зачтется. Только ты глянь, храм и впрямь статуи украшают? А то еще оживет кто, как объясняться будем?

Драконша внимательно оглядела фасад храма.