Измена Хоруса по коварству могла сравниться с замыслами Альфария, но после бойни остались выжившие, и новости о великом предательстве уже наверняка успели распространиться. Альфа-Легиону предстояло действовать в качестве глаз и ушей Воителя по всей Галактике, держа под наблюдением не только верные Императору легионы, но и тех, кто поклялся служить Хорусу. По словам Кабала, примарху следовало сохранять равновесие. Хорус должен был выйти победителем, но ослабленным настолько, чтобы единство предателей развалилось сразу после победы. Таким образом, легионы уничтожат сами себя, и Альфарий уже приступил к воплощению в жизнь этих планов.

Для того чтобы примарх походил на обычного легионера, даже его покои не выделялись из ряда помещений, которые предоставляли капитанам легиона на борту «Альфы». Вход в них преграждала невзрачная металлическая дверь в боковом коридоре. Согласно небольшой табличке рядом с дверью, эти комнаты занимал капитан Ниминг — слово значило «безымянный» на одном из древних и давно мертвых терранских языков, — имя, которое Альфарий находил как забавным, так и довольно полезным. Когда на борту боевой баржи находилось большое число воинов легиона, в помещении проживали сразу несколько человек, сменявшихся по секретному расписанию, и, кроме того, на других кораблях флота существовали такие же «ложные» комнаты. Таким способом Альфарий мог наблюдать за своим легионом, не привлекая к себе лишнего внимания.

Альфарий ввел нужный код, и двери отъехали в сторону, явив небольшую прихожую, обшитую деревянными панелями, которая оканчивалась еще одной запертой дверью. Примарх закрыл за собой створки и проверил лог терминала безопасности возле косяка, убедившись, что ни один из капитанов, также занимающих комнату, пока не вернулся.

Введя код от второй двери, Альфарий попал в сами покои — три соединенные между собой комнаты, обставленные древними шкафами, креслами и столами в терранском стиле. Пол устилал бордовый ковер, пласкритовые переборки скрывались под деревянными панелями. В главной комнате стояли три кушетки с высокими спинками, достаточно крепкие, чтобы выдержать вес нескольких легионеров. Арочный переход справа вел в спальню, но Альфарий сначала повернул налево, в арсенал.

Примарх не мог снять с себя доспехи полностью, для подобного требовалась помощь нескольких сервов, а он не собирался впускать сюда кого-либо, пока на борту находился тайный гость. В комнате было пусто, не считая оружейных полок на стенах и стальной стойки для доспехов. В алькове возле одной из стен располагались две автомеханические руки. Альфарий встал к ним спиной и активировал систему снятия ранца. Руки подняли его ранец с шипением отсоединяющихся кабелей и треском отходящих силовых трубок, затем развернули на сто восемьдесят градусов и вставили в заряжающий порт в задней части алькова, который был подключен к энергетической системе «Альфы».

После этого Альфарий снял шлем с наплечниками и поместил их на стойку, стянул перчатки, наручи и налокотники и, наконец, поножи.

Он решил не облачаться для аудиенции у Хоруса в церемониальные одеяния. Его доспехи были такими же, которые носили большинство его легионеров, на них отсутствовали знаки различия, выделявшие Альфария среди остальных воинов. Выкрашенные в несколько слоев синей краски, это были третьи по счету доспехи Альфария, которые хранились на борту «Альфы», хотя у него имелись и другие, идентичные этим, на разных кораблях. Первый свой комплект он бросил на Тиатчине, после того как силы сопротивления Согласию обнаружили посреди пустыни бункер Альфария и ему пришлось в спешке покинуть его. Вторые доспехи были серьезно повреждены в сражении с орками на Актуре Три-восемнадцать и из-за этого стали слишком заметными. Нынешний комплект он носил уже почти двенадцать лет, но благодаря тщательному уходу и регулярной покраске они оставались столь же безупречными, как и в тот день, когда их создали оружейники Марса. На них не было ни единой царапины, шероховатости, отметины, вмятины или даже мазка, по которому их можно было бы идентифицировать, — ни одной детали, которая выделяла бы Альфария среди других воинов легиона.

+ Я ощущаю присутствие. + — прозвучал из спальни отрывистый голос механического переводчика гостя.

Альфарий, снявший большую часть доспехов, быстро пересек гостиную и вошел в кубрик.

Эмиссар Кабала парил у изножья низкой кровати. На первый взгляд он был похож на стеклянную сферу размером с ладонь, наполненную клубящейся желто-зеленой газообразной субстанцией, к которой, на первый взгляд хаотически, крепились цифровые устройства. Приглядевшись, примарх различил в искусственной обители и само существо. Оно походило на крошечную скелетообразную руку с отсутствующим большим пальцем, его органы чувств имели вид темных блестящих линий на фоне переливающейся бледной кожи.

Его настоящее имя было непроизносимым, пол неопределенным, но Альфарий из-за выдаваемого переводчиком тонкого пронзительного голоска думал о пришельце в мужском роде и называл его приблизительным именем — Атитиртир.

В газе появились пузырьки, хотя примарх не заметил, из какого отверстия они вышли, и закрепленный внизу сферы переводчик ожил:

+ Я ощущаю, что ты встречался с Воителем. +

— Хорус разрешил продолжать операцию по внедрению в Гвардию Ворона, — сказал примарх. — Все идет, как запланировано.

+ Я ощущаю, что ты не был достаточно решительным. +

Альфарий подавил раздраженное рычание. Атитиртир обладал определенными эмпатическими способностями, против которых не мог устоять даже разум примарха. Посланник представился как антедил и упомянул также о некоем газовом гиганте, своем родном мире на северном краю Галактики. Его психические свойства развивались под сокрушительным давлением и мощной силой притяжения планеты, поэтому обычные органы чувств и конечности были там бесполезными.

— Хорус подозрителен, только и всего, — отмахнулся Альфарий. — С ним нужно действовать осторожно.

+ Я ощущаю скрытность. Твоя роль ясна. Хорус должен победить. Изначальный Уничтожитель набирает силу. Теперь он связан с Воителем. Были проведены ритуалы и вызваны существа из… +

Переводчик издал поток неразборчивых высоких звуков.

— Ты хотел сказать — из варпа? — спросил Альфарий.

+ Такое короткое слово для такого сложного явления. +

— Вызваны существа из варпа? Ты говоришь о демонах?

Альфарий присел на край кровати, и климатическая сфера приблизилась к лицу примарха, но так, чтобы он не смог до нее дотянуться. Из ее глубин вновь поднялись разноцветные пузырьки.

+ Механизм пришел в движение. Ловушки расставлены. Твои верные Императору братья встретятся с темнейшими врагами. Они должны проиграть. +

— Ты говорил это и прежде. Пока нам нужно выжидать и разузнать как можно больше о действиях Коракса, если твои пророчества верны.

+ Не просто пророчества. Они точны. Истинны. Ворон встретится с Императором, и тот вручит ему дар, способный изменить ход войны. Дар следует уничтожить. +

— Мне это кажется неразумным, — произнес Альфарий. Примарх встал и подошел к двери, прежде чем бросить взгляд на Атитиртира. — Я считаю, было бы лучше, чтобы он оказался в руках Альфа-Легиона.

+ Мы так не договаривались. Я настаиваю на выполнении уговора. Гвардию Ворона следует уничтожить. Все должно идти по плану. +

— Не думаю, — произнес Альфарий. — Мой брат-близнец Омегон уже на Киаваре, мире, вокруг которого вращается Освобождение. Там у нас есть союзники, старые враги Коракса, которым не по душе их новые повелители — Механикум. Они стремятся к независимости от Империума. Не беспокойся, Гвардия Ворона будет уничтожена, но сначала Омегон заберет трофей для Альфа-Легиона.

Пришелец разразился чередой непереводимых механических криков, сфера тревожно задрожала, а газ внутри ее быстро закружился.

— Успокойся, — рассмеялся Альфарий. — Ты же не хочешь обо что-то удариться?

+ Кабал узнает о твоей нечестности. +

— Когда трофей будет моим, а Хорус окажется на шаг ближе к победе над Императором, мы посмотрим, осудит ли Кабал мои действия, — сказал Альфарий, выходя из спальни. — До тех пор тебе лучше держать свои мысли при себе.