Сам Дэвиан не имел ничего против того, чтобы оказаться подальше от столицы, но рассчитывал на должность в Северном Флоте. Там, на севере, лежат острова Агинарры, алчной и сильной державы, давно поглядывающей на островные владения Империи Ксаль-Риум и государство Восточной Коалиции. И взглядами дело не ограничивалось - двадцать пять лет назад островитяне уже совершили попытку прорваться на юг, что привело к одной из самых жестоких войн в истории Дагериона. Тогда войска Сегуната обрушились на соседей, как лавина, сметая все на своем пути, и за год овладели огромными территориями. Под угрозой оказались даже южные государства и сам Ксаль-Риум.
Только прямое вмешательство Империи помогло переломить ход войны. В решающем сражении у Тиварны, случившемся в 1913 году - величайшей морской битве в истории Дагериона - их флот потерпел поражение, что вынудило Агинарру прервать экспансию и подписать мирный договор, отказавшись от большей части захваченных земель. Однако, несмотря на формальное поражение в войне, почти весь север и часть северо-востока осталась за Сегунатом, и, по донесениям разведки, северяне накапливали силы и наращивали численность флота. Это не могло не настраивать на тревожный лад. Едва ли агинаррийцы делали это просто для того, чтобы демонстрировать новые корабли своему Сегуну на парадах.
Пока что они соблюдали условия договора (по крайней мере, не нарушали их открыто) и не посягали на моря и земли, подконтрольные Югу. Но при этом продолжали заглатывать мелкие островные государства на севере и востоке, постепенно приближаясь к границам Империи и ее союзников. Разведка доносила о создании новых военных баз, о радикальной модернизации Объединенного Флота агинаррийцев. В общем, Дэвиан Каррел не сомневался, что новая война с Севером неизбежна. Вопрос был не в том, начнется ли война, вопрос был - когда она начнется? Как скоро северяне наберутся наглости и снова рискнут попробовать на прочность своих южных соседей?
Здесь же, на юго-западе, у Империи не было соперников, не считая Ивирского Султаната - островного государства, в прошлом могущественного и опасного врага сначала Гайона, а затем и Ксаль-Риума. Но те времена канули в прошлое, сегодняшний Ивир разорен и ободран до нитки собственной развращенной и ненасытной знатью и давно превратился в жалкую тень прежней грозной державы, веками соперничавшей с имперским континентом за власть над западными морями. После сокрушительного разгрома в последней войне с Империей Ивир окончательно замкнулся в себе и теперь медленно варился в собственном соку - печальный образчик выродившейся нации, живущей воспоминаниями об ушедшей эпохе величия. Соответственно, Западная Эскадра была в имперском флоте наименьшей по численности и состояла из устаревших кораблей. Со стороны Велизара III было умным ходом направить сюда неугодного племянника - командуя Западной Эскадрой, Дэвиан имел все шансы оказаться в забвении.
Не то, чтобы Дэвиан Каррел жаловался на судьбу. Служба на флоте всегда считалась почетной. Одна Империя могла сменить другую, но эта традиция неизменно сохранялась. Что и неудивительно: поскольку земли Дагериона были разбиты на множество островов и архипелагов, господство над миром всецело зависело от господства над его морями. Некоторые шутили, что, впервые появившись в этом мире, люди прежде начали строить корабли, а уж потом дома, и в этой шутке, вероятно, было больше истины, чем думал сам ее автор.
Вообще-то, достоверных сведений о том раннем периоде не сохранилось, первые хроники начали писать несколько позднее, когда люди освоились на новом месте достаточно, чтобы думать о чем-то помимо выживания. Считалось, что на новой родине они вступили в войну за выживание с прежними ее обитателями, от которых сохранилось только имя - Народ Моря. Люди одержали верх в этой борьбе и основали собственную Империю. Разумеется, великую, прекрасную и светлую, а то, что Императоры имели привычку мятежников, неугодных и просто наскучивших прибивать гвоздями к деревянным перекладинам и сушить на солнышке, а народ развлекался, любуясь тем, как режут друг друга на аренах специально обученные рабы - так это, право же, сущие мелочи. Как говорится, неизбежные издержки прогресса...
Шли годы и века, и власть Первой Империи, так долго казавшаяся незыблемой, вдруг пошатнулась. Хронисты той эпохи опять-таки винили во всем этом темную магию, проклятье, якобы наложенное сгинувшими в безвестность прежними хозяевами Дагериона. Но более вероятно, все и всяческие проклятья и колдуны были ни при чем, а древняя Империя просто сгнила от времени и рухнула под собственной тяжестью, развалившись на десятки враждующих провинций. После полутора веков хаоса и междоусобиц ее сменила новая держава - континентальный Гайон, объединивший большую часть южных земель и назвавший себя Второй Империей. На юго-западных островах образовался сильный в ту пору Ивир, на юго-востоке - не менее сильный и вдвое более надменный Анадриэйл. И только север как был, так и остался раздроблен на множество мелких островных государств и враждующих кланов, которые век от века предавались одному и тому же, никак не приедающемуся развлечению - кровавым междоусобицам.
Затем пришла очередь и Гайона. О гибели Второй Империи сохранилось больше достоверных сведений, чем о Первой. Началось все с жестокой междоусобной войны, приведшей державу к упадку, а последовавшее вторжение островных держав - тех же Ивира и Анадриэйла - стало для Гайона смертным приговором. Следующие полвека на землях континента хозяйничали и сводили собственные счеты островитяне востока и запада, пока восстание, поднятое в бывшей гайонской провинции Ксаль-Риум военачальником Амелием Каррелом, не привело к их поражению и изгнанию.
Разбив Ивир и Анадриэйл, Амелий принял титул Императора и основал новую династию. И вот, после очередной сотни лет разрухи, хаоса и междоусобиц, над южными землями вновь восстала Империя. Та, в которой былая провинция стала столицей, а прежняя столица превратилась в одну из провинций.
Государства возвышались и исчезали, но флот всегда оставался залогом их существования. Флот с самого начала вершил судьбы народов и держав, хотя за минувшие сто лет он изменился больше, чем за за предшествующие два тысячелетия. Но то же можно было сказать и обо всех сторонах жизни: порой казалось, что люди не успевают угнаться за собственным стремительным прогрессом. Но кое-что оставалось неизменным и сегодня - наибольшей силой и властью обладал тот, кому принадлежал континент; его так и называли "имперским", а официальное наименование - Магнос - было почти забыто. Сегодня континентом владел Ксаль-Риум, с успехом противостоявший всем соперникам-островитянам больше четырех веков. Но, как выяснилось, все еще остались те, кто достаточно безрассуден, чтобы бросить вызов могущественной Империи.
Мятеж стал для Ксаль-Риума полной неожиданностью, и Дэвиан Каррел тоже был захвачен врасплох. Впрочем, пока что его корабли все равно бездействовали, приказа выступить на поддержки имперских гарнизонов на острове не поступало. Это раздражало Дэвиана - дальнобойные пушки его кораблей могли простреливать Анлакар от берега до берега, а высадив на остров подразделения морской пехоты, можно было быстро рассеять повстанцев. Но Император и прайм-канселиор не хотели прибегать к силе, опасаясь, что в таком случае недовольство может перекинуться и на соседние острова. Они предпочли выжидать, в расчете на то, что мятеж выдохнется и заглохнет сам собой, но, судя по тому, как развиваются события, это решение привело к противоположному результату.
Сведения, приходящие с Анлакара, были обрывочны и противоречивы. Дэвиан знал, что большая часть переселенцев собралась близ восточного побережья, и там же расположен единственный на острове большой порт - Атрия. Восставшие ивирцы заняли запад и север, и пока что никаких признаков того, что мятеж идет на убыль, не наблюдалось. Все попытки анлакарского наместника и гайонского легата вступить в переговоры с повстанцами провалились, но приказа покончить с мятежом силой по-прежнему не было. Да и в прессе происходящие события освещались довольно скупо - газеты упомянули о "продолжающихся беспорядках на острове Анлакар", но лишь как о малозначительном инциденте.
